KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Детективы и Триллеры » Боевик » Андрей Воронин - Возвращение с того света

Андрей Воронин - Возвращение с того света

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Андрей Воронин, "Возвращение с того света" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

День выдался теплый, и человек с портфелем сильно потел в своем плаще и шляпе, портфель был тяжелым – все это очень утомило его, но фанатичный огонек в его глазах не только не погас, а, казалось, с каждой минутой разгорался все ярче. Через несколько минут эта странная личность вошла в парадный подъезд здания, на третьем этаже которого располагалась редакция газеты «Молодежный курьер».

Человеку с портфелем никогда прежде не приходилось бывать в редакциях, и он был несколько удивлен тем обстоятельством, что коллектив, выпускающий довольно популярное издание, ютится в нескольких небольших грязноватых комнатушках, так тесно заставленных компьютерами, телефонами, столами и прочей дребеденью, что в них совершенно не оставалось места для пресловутой суеты и беготни, которыми, если верить художественной литературе, непременно должна сопровождаться деятельность, предшествующая выходу газеты в свет.

Впрочем, теснота была ему на руку, поскольку сильно облегчала стоявшую перед ним задачу. Он даже позволил себе некоторое отступление от полученных накануне инструкций и прошелся по всей редакции, открывая подряд все двери и вежливо интересуясь, где он может найти журналиста Андрея Шилова. Журналиста Андрея Шилова на месте не оказалось: он мотался по Москве, собирая материал для очередного репортажа. Человек с портфелем был заметно огорчен этим обстоятельством, – огорчен настолько, что ему стало плохо прямо в кабинете главного редактора. Он тяжело опустился на стул для посетителей, почти уронив на пол свой портфель, и его смешная шляпа упала на паркет, обнажив покрытую крупной испариной бледную лысину. Не обращая на шляпу никакого внимания, он принялся усердно массировать себе грудь в районе сердца дрожащей костлявой рукой, на которой не было обручального кольца. Очки его совсем съехали набок, глаза закатились, выставляя напоказ синеватые, с красными прожилками белки.

Ему подали шляпу, которую он оттолкнул трясущейся ладонью, и налили тепловатой воды из графина, которую он выпил, давясь и обливаясь. Пахнущие дорогими духами редакционные девицы ослабили на нем галстук и расстегнули верхнюю пуговку сорочки. Заместитель редактора, стоявший со шляпой в руке и чувствовавший себя поэтому круглым идиотом, неловко и криво пристроил чертов головной убор туда, откуда он свалился минуту назад, испытав при этом странное облегчение, словно выполнил тем самым свой человеческий долг. Сам главный редактор наблюдал за происходящим, нерешительно держа на весу телефонную трубку. С одной стороны, умнее всего было бы вызвать «скорую», но посетитель, судя по всему, уже начал приходить в себя и мог, чего доброго, улизнуть, оставив его разбираться с озлобленными реаниматорами.

За всей этой суетой никто не заметил, как посетитель аккуратно и так ловко, словно всю жизнь только этим и занимался, ногой задвинул свой портфель под стул, на котором сидел. Теперь нужно было срочно «приходить в себя» и уносить ноги, если он не хотел разделить с этими щелкоперами их судьбу. Насколько он понимал, время у него еще было, но он не испытывал ни малейшего желания играть с огнем без особой на то необходимости. Он с честью выполнил свою часть работы и полагал, что будет за это вознагражден, если не прямо сейчас, то в будущем наверняка.

Впрочем, долго ждать ему не пришлось. Он был вознагражден практически немедленно – правда, не совсем так, как рисовало ему воображение. Будь у него время и возможность обдумать то, что произошло через несколько секунд, он, возможно, пришел бы к выводу, что был вознагражден наилучшим из возможных способов.

Когда он, сбивчиво поблагодарив окруживших его встревоженных людей и не менее сбивчиво извинившись за причиненное беспокойство, начал медленно и осторожно подниматься со стула, стоявший под стулом портфель вдруг преобразился в миниатюрное солнце, одной слепящей вспышкой превратившее в груду мертвого хлама кабинет и всех, кто в нем находился. Старое здание тяжело содрогнулось от фундамента до крыши, поливая улицу дождем битого стекла. Часть стены, выходившей во двор, в мгновение ока была снесена, а на ее месте образовался огромный безобразный пролом с зазубренными, закопченными краями, сквозь который любой желающий мог полюбоваться разрушениями, каковые способен причинить набитый пластиковой взрывчаткой портфель.

Человек, принесший портфель в редакцию «Молодежного курьера», не успел ничего почувствовать.

Опознать его впоследствии не удалось, поскольку опознавать было нечего. Более того, о нем никто не мог рассказать, хотя видели его в редакции практически все. Объяснялось это тем, что все, кто находился в редакции в то утро, погибли на месте.

Это было то, что иногда именуют «громким уходом».

Пожарные, спасатели, врачи и милиция прибыли в течение трех минут. Оцепив квартал, они приступили к осторожному разгребанию кирпичных завалов. Угрюмые омоновцы из оцепления теснили собравшуюся толпу зевак, в которой уже вовсю строились версии и обсуждались причины взрыва. Через некоторое время из этой толпы, устав, видимо, толкаться, а то и просто вспотев в тяжелом кожаном плаще с меховым воротником, спиной вперед выбралась дама неопределенных лет с длинным, похожим на лошадиный череп, но любовно ухоженным и выхоленным лицом. Цокая высоченными каблуками, она неторопливо пошла прочь.

Проходя мимо мусорной урны, она вынула из сумочки смятый полиэтиленовый пакет и бросила его в урну. Пакет неожиданно тяжело брякнул о жестяное дно, но женщина даже не оглянулась, она и без того знала, что в пакете лежит портативная рация, с помощью которой она активировала дистанционный взрыватель бомбы. Избавившись от улики, она добралась до Белорусского вокзала и через сорок минут уже поудобнее устраивалась в вагоне электрички. Она была спокойна: ни о каких угрызениях совести не могло быть и речи, не говоря уже о страхе.

В том, что она сделала, не было корысти, и наказание не страшило ее. Преследователи не могли ее настичь просто потому, что это было невозможно: она была под защитой.

* * *

По ночам он видел сны. Сны были разные: хорошие и плохие. Плохих снов почему-то было больше, и это его огорчало.

Но хуже всего был сон про снег, хотя как раз в нем-то, на первый взгляд, как раз и не было ничего страшного. Он повторялся раз за разом, словно содержал в себе зашифрованное послание, и после него лежавший на постели человек каждый раз просыпался, с головы до ног покрытый холодным липким потом и со странной уверенностью в том, что мог умереть во сне.

Ему снился снег – просто снег, ничего больше.

Была огромная чернота, и в ней стеной валил крупный снег, такой густой, словно где-то на огромной высоте непрерывно разгружались наполненные гусиным пухом фантастически громадные самосвалы.

Снег просто падал, снег летел прямо в лицо вместе с порывистым ветром, снег заворачивался в крутящиеся, подвижные столбы.., он был повсюду, этот снег, им приходилось дышать, и это было чертовски неприятно. Снег почему-то ассоциировался с болью – огромное черное небо и огромная белая боль, где-то на самом краю восприятия подсвеченная розовато-оранжевыми сполохами, словно там, в этом непроглядном месиве черного и белого, что-то дымно и нескончаемо горело.

Двигался не только снег, он тоже двигался в этом странном сне, медленно и мучительно пробиваясь сквозь черное и белое, падая, поднимаясь, ползком, по миллиметру продвигая вперед огромное, как аэростат, непослушное тело, до краев наполненное болью. Там, во сне, ему все время казалось, что он ползет вперед только для того, чтобы узнать.., чтобы вспомнить наконец, кто он и что с ним произошло.

Это знание было надежно укрыто за пеленой снега, и он никак не мог отыскать его. Порой ему казалось, что истина лежит где-то в той стороне, где полыхал сквозь метель огонь, но он продолжал упорно ползти вперед, прочь от этого огня, потому что точно знал: там, позади, его поджидает смерть.

Он просыпался, рывком выныривая на поверхность из темных глубин сна, и слепо шарил по крышке стоявшей в изголовье тумбочки, нащупывая отсутствующие сигареты. В этом было что-то не правильное: и в этой тумбочке, выкрашенной бугристой масляной краской, и в скрипучей металлической кровати с продавленной панцирной сеткой, и в плоской мизерной подушке, которую при желании можно было, скомкав, зажать в кулаке, и даже в отсутствии сигарет, но что именно его не устраивает, он сказать не мог. Он вообще мало говорил: во-первых, потому, что разбитая гортань немилосердно болела при каждой попытке напрячь ее, а во-вторых, потому, что сказать ему было, в сущности, нечего. Память его превратилась в невероятно сложную, запутанную криптограмму, прочесть которую он не мог. Более того, он не мог даже описать знаки, которыми была зашифрована эта криптограмма, ему не с чем было их сравнить.

Не найдя сигарет, он медленно откидывался на подушку, натягивал до подбородка тонкое серое одеяло, заправленное в желтоватый пододеяльник, испятнанный черными больничными штампами, и подолгу лежал без сна, чувствуя, как подсыхает на лбу холодная испарина. Взгляд его перебегал с предмета на предмет, он прекрасно видел в темноте и не усматривал в этом ничего необычного, и это занятие, как всегда, успокаивало его, потому что позволяло испытать приятное чувство узнавания: здесь было полно предметов и людей, виденных уже неоднократно и успевших сделаться привычными. С тех пор как он пришел в себя, его мир был ограничен этими стенами да кусочком больничного садика, который был виден из окна. Он не стремился расширить границы своего восприятия, пока ему хватало и того, что он видел, и того, что было скрыто у него внутри. Лежа ночами без сна, он осторожно пробовал на прочность огромный ржавый замок, на который была заперта его память, и раз за разом разочарованно отступал: замок не поддавался его усилиям.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*