Александр Каменский-Мальцев - Лёшка-"студент"
Генерал неодобрительно покосился на него.
— На месте посадки был обнаружен шлем, или «нимб», как назвали его сами космонавты. Шлем был погружен в контейнер, предназначенный для проб марсианского грунта. Контейнер должен задерживать все известные нам излучения, но, похоже, мы столкнулись с чем-то еще не изученным… Было принято решение поместить контейнер в спускаемый аппарат и отправить на Землю, а экипажу — ждать спасательный корабль.
— Но при чем здесь мы? — перебил Бабенко, он горел нетерпением. — Я про космос только в книжках читаю, да и то не все!..
— Не спешите, дойдет и до вас! — не выдержал Саенко, видимо, он был информирован больше всех.
— Так вот, — спокойно продолжал Лебедев, — система торможения сработала раньше и работала больше запланированного времени. Аппарат упал, к сожалению, упал, а не сел, в районе Северного Урала, в местах малонаселенных, что очень затруднило поиски. Радиомаяк корабля не работает, точное место приземления не было зарегистрировано, это и наша вина, и Министерства обороны, их станции должны были засечь спуск…
— В этом районе у нас нет объектов, которые нужно охранять так тщательно… — перебил Лебедева генерал, камешек в его огород ему не понравился. — Кроме того, работа станций «Синева» строго лимитирована и может быть начата только в связи с угрожающей обстановкой и по особому распоряжению…
— Корабль мы нашли, — Лебедев немного помолчал и продолжил. — Но дело в том, что в аппарате не оказалось некоторых вещей, в том числе и шлема…
Несколько секунд все молчали.
Лебедев сел.
— По некоторым данным, на месте приземления побывал осужденный Ковалев, бежавший из мест заключения, — сказал Саенко.
— Постойте, а как он попал в корабль? — спросил Бабенко. — Его что, так легко открыть? Это же не консервная банка?!
— Люк корабля обычно открывается изнутри, но в случае аварии люк по истечении определенного времени отстреливается. Что и произошло… — ответил Лебедев.
— А как он контейнер открыл? — спросил Каверзнев.
— В отсеке находился аварийный запас экипажа. В комплект входят взрывпакеты… Он просто взорвал контейнер, — Лебедев повысил голос. — И прошу, товарищи, понять, как важно задержать Ковалева. Шлем представляет неизмеримую ценность и попал в руки варвара… А если он захочет посмотреть, что внутри шлема?.. И сделает это тем же способом?!
— Должен добавить, — сказал генерал. — Правда, это еще не до конца проверено… В месте нахождения шлема затруднены прием и передача радиосигналов. У нас есть один район на подозрении, туда направлены группы поиска.
— Подведем итоги, — Саенко встал. — Нужно искать Ковалева. Общее руководство розыском поручено мне. Руководить группой по обнаружению Ковалева поручается майору Каверзневу. Для оперативного решения возникающих вопросов все присутствующие получили от своего руководства указание об участии в деле. Для вас, майор, в соседнем кабинете приготовлены необходимые материалы. Вам надлежит составить психологический портрет Ковалева, а для этого узнать о нем все. В ваше распоряжение выделен капитан Петров из МВД. Остальные вопросы можно решать в рабочем порядке. Надеюсь, что нет необходимости предупреждать об особой секретности. У меня все. Прошу приступить к работе.
Каверзнев вошел в кабинет. Из-за стола поднялся сероглазый подтянутый капитан.
— Капитан Петров.
— Майор Каверзнев. Зовут меня Алексей, а вас?
Петров с удовольствием улыбнулся.
— Володя.
— Дело, я вижу, уже здесь… Вы еще не в курсе, чем мы с вами будем заниматься?
— Нет, но я получил команду с этим делом прибыть в ваше распоряжение…
— Искать мы будем вот этого гражданина… Так, где он жил, наш клиент? — Каверзнев раскрыл папку, взял копию приговора. — Город Свердловск. На ближайший рейс закажите два билета, себе и мне…
Зазвонил телефон. Каверзнев снял трубку.
— Майор Каверзнев?
— Да.
— Полковник Саенко передал, что у второго подъезда вас ждет машина, вы с группой вылетаете в Свердловск специальным рейсом.
— Ясно, — Каверзнев положил трубку и повернулся к Петрову. — Отменяется заказ. Нам персональный самолет предоставили. Вот какие мы важные! — и засмеялся.
Каверзнев с Петровым вошли в зону. В узком коридоре из колючей проволоки их встретил высокий худой капитан.
— Иванов, — представился он. — Кто из наших жуликов заинтересовал такое важное ведомство? Да еще настолько, чтобы приехать сюда… Ковалев?!
Капитан смотрел на Каверзнева и радовался своей проницательности.
— А почему вы так решили?
— Да темный этот Студент. Я был уверен, что не все его дела раскрыли следственные органы, — видя, что Каверзнев не понял, он добавил: — Посадили его за одно дело, но у него еще есть преступления в прошлом, я уверен.
— А вы следственные органы об этом в известность ставили?
— Фактов мало. Догадки, знаете ли…
Они вошли в кабинет.
— Да, приехали мы из-за Ковалева, — сказал Каверзнев. — Нас интересует все его окружение. Друзья, недруги, если они есть, привычки — в общем, все.
— Что ж он такое натворил?
— Пока не натворил, но может.
Капитан достал из сейфа толстую папку и положил перед Каверзневым, который тут же раскрыл ее.
Сверху лежал стандартный лист приговора. Каверзнев взял следующий лист.
«НАЧАЛЬНИКУ ИТК 218/11
МАЙОРУ ГРАКОВУ
от контролера
прапорщика Салиева.
РАПОРТ.Во время моего дежурства при обходе в 21.30 были задержаны осужденные Ковалев и Слуцис, избивавшие осужденного Беккера. На вопросы отвечать отказались. Доставлены в штрафной изолятор.
Резолюция: 15 суток ШИЗО».
В папке были собраны рапорты начальников отрядов, контролеров и приколотые к ним постановления о наказании…
— Что вы можете сказать о Ковалеве? — спросил Каверзнев.
— Авантюрист! — категорически ответил Иванов. — Дерзок. Начитан, может рассуждать на любую тему. У осужденных пользовался авторитетом… Как ни странно, но его уважали не только те, кто не выходит из карцера и «бура», но и те, кто нормально работает, не нарушает режим…
— А «бур» — что это?
— Сейчас называется «помещение камерного типа», а раньше назывался «барак усиленного режима», мы по старинке называем его «бур».
— Так вот, нам надо познакомиться и поговорить и с друзьями, и с недругами Ковалева.
— Нажмите кнопку на стене.
Каверзнев надавил на кнопку, и сразу, будто он стоял за дверью, на пороге появился молодой мордастый парень немного разбитного вида.
— Вызови мне Куракова, — приказал Иванов.
Парень вышел.
— Дрался Ковалев часто? — спросил Каверзнев.
— Нет. Я же говорю, он авторитетом пользовался, но, по моим сведениям, навык в драке имел…
— Где он работал?
— Точил пилы, топоры…
— И ему такую работу доверяли? Он что, хорошо работал?
— Понимаете, на такие должности мы подбираем в первую очередь тех, кто более-менее авторитетен, так как в таком месте удобно собираться для игры карточной или еще для чего… А если там такой, как Ковалев, то ничего этого не будет — он не допустит…
В дверь постучали.
— Войдите, — сказал Иванов.
Вошел коренастый парень, одетый чисто и немного щеголевато. Черная роба с биркой на груди сидела на нем как влитая. Сапоги, хотя и обычные, кирзовые, но на высоком каблуке и начищены до блеска. Он окинул всех настороженным взглядом и, неторопливо снимая кепи с головы, медленно, с достоинством, выговорил:
— Осужденный Кураков прибыл.
— Садитесь, — Каверзнев показал на стул.
Иванов достал из сейфа вторую папку и положил на стол.
— Если я понадоблюсь, нажмите на кнопку, дежурный меня вызовет, — сказал он и вышел из кабинета.
Каверзнев раскрыл папку. В ней лежали такие же постановления, как и в первой. Каверзнев небрежно пролистал и, не досмотрев до конца, закрыл папку. Кураков попытался через руку прочесть содержимое.
— Интересно читать? — неожиданно спросил он.
— Нет, — честно ответил Каверзнев. — Неправильное ношение головного убора, грубость контролеру, драка… А за что вы сидите?
— А что, там не написано? — с улыбкой спросил Кураков.
— Мало… Здесь в основном ваши грехи в зоне.
— Как обычно говорят, за халатность… Каждый раз, когда беру, что-то остается. Надо все брать, а я, дурак… Ничего, вот освобожусь, умнее буду!
— А скоро?.
— Освобожусь?.. Скоро! Через восемь лет и сто пятьдесят два дня.
— Скоро, — согласился Каверзнев. — А не поседеешь?
— Нет, у меня волос легкий. Да и немного седины не мешает, больше бабы любить будут!
