Сергей Зверев - Триумф воли
Барон удовлетворенно хмыкнул, довольно и нетерпеливо потер ладони, снова взглянул на часы и жестом приказал офицеру продолжать работу.
– Господа! У нас есть еще две минуты! Я готов отвечать на вопросы! – великий конструктор был явно в хорошем расположении духа. Но вопросов больше не последовало, и, чтобы ожидание старта не проходило в гнетущей могильной тишине, фон Браун позволил себе несколько слов.
– Я не случайно выбрал именно вечер и именно такую дождливую погоду, – сказал он. – В такую погоду невозможно поднять в воздух истребители. В такую погоду ни одно средство ПВО попросту не разглядит цель. «Фау-2» не сможет запеленговать ни один радар. Как уже сказал коллега, – Вернер фон Браун кивнул в сторону господина в штатском, – мою ракету невозможно услышать. И в такую погоду – невозможно увидеть. Это то, что должно стать настоящим «Vergeltungswaffe».
– А что вы, простите, если это не секрет, говорили о радиомаяках? – робко поинтересовался один из штатских.
– Как вы знаете, предыдущие ракеты «Фау-1» бомбардировали Лондон вслепую, – нетерпеливо начал пояснения Вернер фон Браун. – Высчитывалась траектория, и осуществлялся запуск. Ракеты летели по принципу, что по такой огромной цели, как Лондон, промахнуться практически невозможно. Они долетали и падали в самые разнообразные и случайные места. Как и куда получится. Для ракет «Фау-2» разработан новый принцип. В головной части у них располагается радиорадар. Наши люди на том берегу Ла-Манша устанавливают радиомаяки в нужных местах, скажем, неподалеку от завода, фабрики или казарм, и активируют их. После старта ракета принимает сигнал и словно по световому лучику идет точно туда, откуда идет сигнал. Одним словом, мы теперь можем лупить не слепо, а выбирая только нужные и конкретные цели. Наша малютка «Фау-2» стала зрячей.
Наступила тишина. Каждый из присутствующих пытался представить момент, когда это страшное оружие приблизится к цели. В полном молчании слышалось только непрекращающееся бормотание:
– Этого никак не может быть…
– Время! – вдруг резко и чуточку нервно выкрикнул ученый и первым подошел к смотровому окну. За ним последовали другие.
– Коллега, – подозвал фон Браун бормочущего человека в штатском, – пожалуйте поближе. Я сейчас постараюсь развеять все ваши сомнения.
Все уставились в окно, пытаясь разглядеть за стеной дождя хоть что-то, но ничего видно не было, кроме усеянного мелкими дождинками мокрого бронированного стекла.
Но уже спустя всего мгновение вдруг раздался оглушительный грохот, и в темноте ночи один за другим стали распускаться огненные цветы. Один, второй, третий… Они разгорались все ярче и ярче, раскаляясь добела. И когда глазам стало невыносимо больно смотреть, цветы начали отрываться от земли. Это было фантастическое зрелище! Воистину, Вернер фон Браун любил и умел преподносить себя эффектно! Двенадцать ракет сперва медленно, а затем все быстрее и быстрее одна за другой стали подниматься в небо, удаляясь и превращаясь в маленькие звездочки на фоне совершенно черного неба.
– А куда они полетели? – спросил группенфюрер, задрав голову и открыв рот.
– Курс – на Лондон! – победно ответил фон Браун. Он уже оставил живописную группу у смотрового окна и теперь на правах хозяина достал из шкафчика шампанское и бокалы. – Ракета самонаводящаяся, работает по радиомаяку. Для точного попадания нужно только активировать на цели маячок. Что и было сделано.
– И кто это делает? – присутствующие уже потеряли из виду ракеты и теперь возбужденно толпились вокруг хозяина, разливающего по бокалам шампанское.
– Агенты, господа, опытные агенты. И смею вас заверить, – добавил ученый, – что все мои двенадцать крошек достигнут цели.
– И какова же цель?
– Пока что самая безобидная, – конструктор безразлично пожал плечами. – Нам некогда проникать на территорию военных баз. Да и цель сегодняшнего запуска не столько военная, сколько политическая. Устрашение. Через несколько минут с лица земли исчезнут несколько крупных домов британской столицы вместе с их жильцами. Ну, господа, с наступающим Рождеством!
– С Рождеством! С Рождеством! Хайль Гитлер! – руки потянулись, и хрустальные бокалы зазвенели хрустальными боками, наполняя бетонированный бункер радостным серебряным звоном.
Глава 2
– С Рождеством! С Рождеством, друзья! – пивные бокалы глухо стучали боками, выплескивая пену. В одном из предместий Лондона – Челси – в это вечернее время двери пабов почти не закрывались, и такие дружеские посиделки «кокни» – лондонских пролетариев – были обычным явлением. Почти ежедневно они после смены, если не было воздушной тревоги, прежде чем вернуться домой, зачастую собирались за кружкой-другой пива посудачить, обменяться новостями, потолковать о семьях, продовольствии, большевиках, войне вообще и политике в частности. Кто-то осуждал Черчилля за то, что он медлит с высадкой британских полков в Нормандии, другие же, наоборот, всячески одобряли его, ругая за то, что, верный союзническим обязательствам и под нажимом Москвы и Вашингтона, он вообще дал согласие на такую провокационную авантюру, как открытие второго фронта во Франции. Мало полегло английских парней в Африке, при бомбардировках и на море, так еще надо лезть прямо в пасть дьявола! Вот и сейчас, залпом отпив по половине бокала, «кокни» вернулись к прерванной беседе.
– «Битву за Англию» боши уже проиграли, – уверенно произнес верзила, отирая плотную белую пену с рыжих усов. – Мой зять служит в авиаполку бомбардировщиков, и вчера был в увольнении. Так вот он рассказывал, что на пути к Берлину можно быть сбитым только зенитками. И то случайно. У фашистов не осталось истребителей, чтобы перехватывать наши бомбардировщики. Да и многие позиции зенитных орудий мы размолотили. Так что путь к Берлину сейчас напоминает легкую и безопасную прогулку.
– Да-а-а, наши летчики изрядно потрепали «непобедимых соколов Геринга», – поддержал его товарищ.
– А еще, – продолжал верзила, завладев на некоторое время вниманием работяг, – зять рассказывал, что у нас теперь появились новые радары. Они засекают самолеты бошей еще тогда, когда они только-только поднимаются со своих аэродромов. Так что у наших военных есть минут сорок, чтобы хорошенько подготовиться и встретить немцев как положено, по всем правилам английского гостеприимства!
Рабочие дружно захохотали, оценив шутку, и один из них добавил:
– А у нас есть сорок минут, чтобы спокойно допить свое пиво и в случае чего – неторопливо спуститься в бомбоубежище! За нашу авиацию!
Тост был единодушно принят, и по всей пивной снова дружно застучали кружки:
– За британскую авиацию!
Рабочие заказали еще по бокалу, и неспешная беседа продолжалась.
– А помните, как лорд «Гау-Гау» еще в 39-м предлагал сдаться немцам? – Слушатели закивали. – Я бы за такие речи вышвыривал из правительства, а эта свинья до сих пор протирает штаны в палате лордов.
– Лорд лорду глаз не выклюет, – снова отреагировал перефразированной шуткой верзила, и рабочие дружно поддержали его новым взрывом смеха.
– Слава богу, сейчас не 39-й и не 40-й годы. И слава богу, что в войну ввязались русские. Тяжело бы нам было одним противостоять Германии и всей Европе.
– Вот и рождественский тост! – подытожил верзила, и все снова потянулись к бокалам. В дальнем углу кто-то уже затянул шуточную песню про нацистов:
У нас это не пройдет, не пройдет и не проедет,
У нас это не пройдет, не пройдет никак…
За столиками подхватили мелодию, и скоро весь квартал слушал нестройное пение подвыпивших «кокни».
– Вот что, приятель, – заговорщицки наклонился к уху товарища верзила. – Пойдем-ка посидим в другом месте. Да не за этим дрянным пойлом, а возьмем бутылочку джина. Отметим наступающее Рождество как положено.
Не прекращая пения, приятель кивнул, и спустя пять минут, расплатившись с трактирщиком, работяги выбрались из душной и прокуренной пивной на свежий воздух. Наступило время вечернего моциона, и на улицы высыпало множество народа: мамы с колясками, влюбленные парочки, толпы военных, догуливающих свои увольнительные, офицеры с подругами и без, школьники, спешащие со службы клерки и рабочие. Среди гуляющих царило веселое предпраздничное настроение, многие несли загодя купленные нехитрые рождественские подарки.
Остановив разносчика газет, верзила купил свежий номер и в темноте стал осматривать вывески на ближайших зданиях в поисках магазина.
– Вот! – верзила наконец поднял руку и ткнул указательным пальцем в длинную пятиэтажку, расположившуюся метрах в ста на противоположной стороне улицы. – Это то, что нам нужно. Пошли.
Но не успели они сделать и нескольких шагов, как громадина того самого здания, куда направились работяги, прямо на их глазах стала разваливаться и со страшным грохотом стекать вниз, словно кусок расплавленного олова. Спустя несколько секунд до слуха «кокни» дошел грохот разрыва, очень похожий на хлопок полутонной авиабомбы. Однако ведь воздушной тревоги никто не объявлял…
