Дэшил Хэммет - Мальтийский сокол
– Но ведь такое может случиться? – настаивала она.
– Совсем исключить это нельзя, – заметил рассудительно Спейд. – Но мы сделаем все, что в наших силах, чтобы этого не произошло.
– Я доверяю вам, – сказала она искренне, – но хочу предупредить, что он очень опасный человек. Думаю, он ни перед чем не остановится. Чтобы спасти себя, он, не задумываясь… убьет Коринну. Ведь он может это сделать?
– Вы ему угрожали?
– Нет, я только сказала, что ей надо вернуться домой до возвращения родителей, чтобы они ничего не узнали. Я пообещала ему, что ни слова не скажу папе, если он мне поможет вернуть сестру, ну а если не поможет, папа, конечно, найдет способ привлечь его к ответственности. Но… вообще-то, он мне не поверил.
– А он может замять дело, женившись на ней? – спросил Арчер.
Девушка покраснела и смущенно ответила:
– У него в Англии жена и трое детей. Коринна написала об этом в письме, именно поэтому ей и пришлось бежать тайком.
– Обычно жены у них есть, правда, не обязательно в Англии. – Спейд наклонился, чтобы достать карандаш и лист бумаги. – Как он выглядит?
– На вид ему лет тридцать пять, он ростом с вас, очень смуглый или просто загорелый. У него темные волосы, густые брови. Говорит громко, даже вызывающе, очень нервный и раздражительный. На него посмотришь – и сразу ясно, что такой способен на все.
Спейд спросил, не поднимая головы от своих записей:
– Какого цвета глаза?
– Серо-голубые, водянистые, но пронзительные. И… еще… у него большая ямка на подбородке.
– Какой он из себя – худой, обычный, плотный?
– Крепкого сложения. Широкоплечий, держится прямо, почти как военный. Сегодня утром на нем был светло-серый костюм и серая шляпа.
– Чем он зарабатывает на жизнь? – спросил Спейд, положив карандаш на стол.
– Не знаю, – ответила она. – Понятия не имею.
– Когда он обещал прийти к вам?
– После восьми.
– Хорошо, мисс Уондерли, наш человек будет там. Неплохо, если…
– Мистер Спейд, а нельзя, чтобы это были вы или мистер Арчер? – Она умоляюще вскинула руки. – Я хочу, чтобы кто-то из вас занялся этим сам. Не сомневаюсь, вы пошлете умелого сотрудника, но – боже! – я так боюсь за Коринну. И его тоже боюсь. Хорошо? Я понимаю… Это будет стоить дороже. – Дрожащими пальцами она открыла сумочку и положила на стол перед Спейдом две стодолларовые бумажки. – Этого хватит?
– Хватит, – сказал Арчер, – я займусь этим делом. Мисс Уондерли встала и нервно протянула ему руку.
– Спасибо! Спасибо! – воскликнула она и повторила еще раз, пожимая руку Спейда: – Спасибо!
– Не за что! – ответил Спейд. – Рады вам служить. Будет неплохо, если вы сами встретите Терзби внизу или появитесь с ним в холле хотя бы на короткое время.
– Я так и сделаю, – пообещала она и снова поблагодарила компаньонов.
– И не высматривайте меня, – предупредил ее Арчер. – Я сам вас увижу.
Спейд проводил мисс Уондерли до выхода из конторы. Когда он вернулся, Арчер, кивнув в сторону стодолларовых банкнот, довольно прорычал: «Весьма кстати», взял одну бумажку, сложил и сунул в кармашек жилета.
– В ее сумочке я заметил еще несколько родных сестриц этих красоток.
Спейд спрятал в карман вторую банкноту, сел за стол и сказал Арчеру:
– Ты не очень-то петушись перед ней. Как она тебе?
– Конфетка! Как тут не петушиться! – Арчер вдруг грубо хохотнул: – Может, ты, Сэм, и увидел ее первым, зато я раньше сообразил. – Засунув руки в карманы, он раскачивался с носков на пятки.
– Ты еще намучаешься с ней, помяни мое слово. – Сэм ухмыльнулся, по-волчьи обнажая клыки. – Впрочем, у тебя своя голова на плечах, не маленький. – И принялся сворачивать сигарету.
Глава 2. Смерть в тумане
В темноте зазвонил телефон. После третьего звонка заскрипела кровать, пальцы начали шарить по столу, что-то маленькое и тяжелое упало на покрытый ковром пол, потом снова скрипнули пружины кровати, и мужской голос произнес:
«Алло… Да, это я… Убит?.. Да… Через пятнадцать минут. Спасибо».
Щелкнул выключатель, и белый шар, свисающий с потолка на трех позолоченных цепях, залил комнату светом. Спейд, босой, одетый в бело-зеленую клетчатую пижаму, сел на край кровати. Он хмуро покосился на телефон и взял со стола пачку коричневой курительной бумаги и коробку табака «Вулл Дарем».
Через два открытых окна в комнату врывался холодный туманный воздух, с острова Алькатрас доносились частые гудки противотуманной сирены. Стрелки будильника, стоявшего на самом углу книги Дьюка «Знаменитые уголовные преступления в США», показывали пять минут третьего.
Спейд свернул сигарету, поднял упавшую на пол зажигалку в кожаном футлярчике и прикурил. Снял с себя пижаму. Мощные руки, ноги, торс, массивные плечи делали его похожим на медведя. Впрочем, на медведя обритого: на его груди волосы не росли. Кожа его была по-детски мягкой и розовой.
Он почесал в затылке и начал одеваться. Сначала надел на себя белое белье, серые носки, черные подвязки и темнокоричневые туфли. Завязав шнурки, снял телефонную трубку и заказал такси. Надел сорочку в зеленую полоску, белый мягкий воротничок, зеленый галстук, серый костюм, в котором был накануне, свободное твидовое пальто и темно-серую шляпу. Когда Спейд рассовывал по карманам табак, ключи и деньги, позвонили в дверь парадного.
Там, где Буш-стрит поднимается над Стоктон-стрит, прежде чем круто спуститься к Чайнатауну, Спейд расплатился с водителем и вышел из такси. Улица тонула в ночном сан-францисском тумане – редком, липком и пронизывающем. Неподалеку от того места, где он оставил такси, несколько человек всматривались в переулок. На другой стороне Буш-стрит стояли две женщины и мужчина и тоже смотрели в сторону переулка. Из окон выглядывали любопытные.
Спейд пересек тротуар меж двух больших, обнесенных железными поручнями люков, в которых виднелись уродливые лестницы, подошел к парапету и, облокотившись о влажный камень, посмотрел вниз, на Стоктон-стрит.
Из туннеля под ним с ревом и свистом – будто ею выстрелили – вылетела машина и скрылась из виду. В нескольких ярдах от туннеля, около доски объявлений, закрывавшей прогалину между двумя складами, залепненной рекламой бензина и кино, в странной позе скорчился человек. Опустив голову почти до земли, он всматривался в щель под доской. Одной рукой он опирался на тротуар, другой держался за зеленую раму стенда. Еще два человека неловко заглядывали в небольшой зазор, образованный краем доски объявлений и складской стеной. По глухой серой стене другого склада и клочку земли, спрятанному за доской объявлений, шарили лучи фонариков, среди световых снопов бродили людские тени.
Спейд повернулся и пошел по Буш-стрит к переулку, около которого собрались люди. Полицейский в форме, стоявший под синей эмалированной табличкой с белой надписью. «Барритт-стрит», перестал жевать резинку, поднял руку и спросил:
– Что вам здесь надо?
– Меня зовут Сэм Спейд. Мне только что звонил Том Полхаус.
– А, это вы. – Полицейский опустил руку. – Я вас сначала не узнал. Вон они стоят. – Он ткнул большим пальцем куда-то себе за спину – Скверное дело.
– Хорошего мало, – согласился Спейд и пошел по переул ку.
Приблизительно на середине этой улочки стояла темная машина «скорой помощи». Слева, за машиной, переулок был отгорожен невысоким забором из длинных грубых досок. За забором темная земля круто обрывалась к тыльной стороне доски объявлений на Стоктон-стрит.
Верхняя десятифутовая доска забора была оторвана с одной стороны. Внизу, на склоне, футах в пятнадцати, из земли торчал большой плоский валун. В углублении между склоном и валуном лежал на спине Майлз Арчер. Над ним стояли двое Один из них освещал фонариком тело убитого. По склону сновали еще несколько человек с фонариками.
Один из полицейских, крикнув: «Привет, Сэм», начал взбираться к переулку вслед за своей тенью. Это был высокий брюхатый человек с маленькими хитрыми глазками, большим ртом и плохо выбритыми щеками. Его ботинки, колени, руки и подбородок были выпачканы грязью.
– Я решил, что ты захочешь посмотреть на него, прежде чем мы заберем тело, – сказал он, переступая через сломанный забор.
– Спасибо, Том, – сказал Спейд. – Как это случилось? – Он оперся локтем на заборный столбик и начал разглядывать людей внизу, кивая тем, кто здоровался с ним.
Том Полхаус ткнул себе в грудь грязным пальцем.
– Продырявили ему насос вот этой штуковиной. – Он вынул из кармана пальто большой револьвер и протянул его Спейду. Револьвер был заляпан грязью. – «Уэбли». Английская система, верно?
Спейд снял локоть со столбика, наклонился вперед, чтобы получше рассмотреть оружие, но в руки его не взял.
– Да, – сказал он. – Револьвер системы «Уэбли-Фосбери». Все верно. Тридцать восьмого калибра, восьмизарядный. Сейчас их уже не выпускают. Сколько раз стреляли?
