Алексей Сквер - Армада
Я ещё успею привыкнуть к этому основному отличительному признаку всего, что тут ещё не доломано. Чего тут не коснёшься — всё на соплях и на последнем издыхании, но ещё каким-то чудом служащее через раз. Впоследствии я пойму, что этому состоянию вещи научились у людей, да и сам пройду это состояние.
Вношу сумки и, минуя гору непонятно чьей и для чего сваленной у порога обуви, по явно давно немытому полу шагаю в центр комнаты, и там уже встаю, хлопнув сумки об пол и оглядываясь.
Комнатка квадратов в 18, по стенам 4 кровати, на одной из них «воронкой» кверху лежит тело, прикрытое лейтенантской хэбэшкой, у окна стол с двумя табуретами. На один присаживается открывавший капитан, на втором сидит кривой, как ятаган, старлей.
Моё появление ему не интересно. Его, наверное, больше интересует, сблюёт он, если заглотит полстакана водки, сжатого в правой клешне, или не сблюёт? Любопытство естествоиспытателя берёт в нём верх, и он мощным рывком опрокидывает в себя водку… морщится…. кривится…. но держит удар стоически… занюхивает рукавом!!!..потом щёлкает пальцами и выцепляет со стола кусок хлеба, макает в майонез, и, наконец, закусывает… половинкой этого кусочка. Всё происходит молча. Старлей на меня — ноль эмоций. Выпил, закусил и пьяно смотрит перед собой.
Капитан, наоборот, изучающее глядит на меня. Оно и понятно. Припёрся-то я — мне и расшаркиваться.
— Ну, хули? Давайте знакомиться… Меня Алексей зовут.
— В какой батальон?
— Второй… кажется.
— Жаль. — Подаёт голос старлей, всё так же не глядя на меня, но уже явно переживая какие-то внутренние подвижки к жизни. Порозовел — жить будет.
— Училище, лейтенант.
— Московское… МосВОКУ.
— Балетно-паркетное?? Нахуя нам в Забайкалье строевая-то?? — полухмыкая, полунегодуя цедит капитан.
— Ну, я же не к тебе приехал… — это уже я бычить начинаю.
— Ты охуел, лейтенант?? Я с тобой на брудершафт не пил, бля!!!
— Я с тобой тоже, капитан. — «Пиздец, да что я за мудак?… не успел приехать — уже, блядь, с кем-то сцепился… с капитаном, блядь, пагранец хотя… не наш… похуй… без пиздюлей — как без пряников»…
Капитан резко расслабляется и, уже улыбаясь, говорит, обращаясь к старлею:
— Слышь, Андрюх, а мальчика-то борзого вам прислали… если его ваши буряты не отпиздят раньше, чем оперится — толк будет.
— Да похуй… У нас тут все борзые… наливай давай, — бурчит пьяный сталей Андрюха.
— Иди сюда, лейтенант, знакомиться будем. Не пили ведь на брудершафт? — хитро щурится капитан, по нему уже и не скажешь, что он мается похмельем, опыт сказывается, наверное. — Сам признал? Ну, так выпьем… добро пожаловать в самую глубокую точку ануса мировой жопы — Забайкалья, город герой Борзю… гы-гы, — капитан балагурит и разливает по стаканам водку. — Китайским триппером грозя, стоит красавица Борзя.
«М-дяаа, а время начало девятого» — подсказывает мне начинающий попытку анализа и тут же отгорающий мозг.
Мне в 10 в штаб бригады надо, вообще-то. Службу с пьянки начинать? Тоскливо.
«Майор, почему я с тобой в поезде не нажрался?»
— Да не… я бы чайку с дороги… мне сегодня представляться.
Старлей впервые интересуется моей персоной и пытается сфокусировать на мне взгляд.
— Не ссы… бригада на учениях. Да если бы и нет… кто тебя отсюда куда отпустит? Уволят?? Расслабься, лейтенант…как там тебя?
— Алексей его, — подсказывает капитан.
— Алексей… будешь ты пьяный, или не будешь — уже разницы нет… меньше взвода не дадут, дальше Борзи не пошлют… я Андрей… командир третей роты третьего батальона…три/три… понял? А чая ты тут хуй найдёшь… света со вчерашнего обеда нет… да и был бы… воду вроде тоже отключили… тут и свет, и вода только по праздникам… гы… а праздников нет… усёк? Давай, не выёбывайся, садись за стол… водку с большой земли привез, небось… а то китайская заебала… Денатурат голимый.
— Динаааашка, — приторно-ласково тянет капитан, и картинно сплёвывает. Местная водка, будучи пролитой на пол, ведёт себя, как кровь жуткой твари из голливудского блокбастера «Чужой», а именно — разъедает краску. Мне предстоит это пить в течение года.
Я молча подхожу к умывальнику и кручу барашек крана. Кран издаёт всасывающий звук и умирает. Выключателем щелкать почему-то даже не охота.
Что я? Медведь дрессированный? Так и те за просто так на велосипедах не ездят.
Света и воды нет. Это факт. Факт, к которому я оказываюсь полностью не готов. Я, прибывший из Москвы человек, вообще с трудом себе представляю жизнь без электричества. Вода — штука более добываемая всё-таки. Жириновский как-то орал, что приклеит свой ваучер на гроб Чубайсу. Я бы там ещё гвоздём слово «хуй» нацарапал. Начинать службу с осознания отсутствия таких элементарных признаков цивилизации не особо приятно. А точнее — дико.
Я поворачиваюсь к хозяевам комнаты:
— И часто у вас так?
— Как?
— Ну… ни света, ни воды?
— Да постоянно… у погранцов, вон, у Мишки на заставе, — Андрей кивает на капитана. — и то лучше бытовуха…. Тут водой запасаются, брат, а электричество ловят… гыгыгы… да ты садись к столу-то.
— А как же вы тут живёте??
— Как живём?? — вдруг зло срывается старлей со стула, — пойдём, блять, лейтенант, я покажу, как мы тут живём… — и топает мимо меня. Он, в комке, портупее и берцах, нетвёрдо и тяжело, но целенаправленно ступая, движется мимо меня к многострадальной двери. Здоровый пьяный мужик, одетый по форме N4, зло открывает дверь, разметающую тапки, не дававшие раньше ей открыться, выходит в коридор, делает шаг к двери напротив и с маху всаживает каблук под замок соседей. Слышится хруст ломающегося косяка, и дверь с силой распахивается внутрь, производя неимоверный грохот.
Комната соседей вся, как на ладони. Расположение там, как в нашей… только светлее — светлая сторона, но тот же бардак из чего-то недопито-недоеденого на столе, с той лишь разницей, что у соседей только один человек в комнате. Тоже старлей… только в кителе и трусах, и тоже со стаканом. Точная копия десятиминутназадного старлея Андрюхи.
— Бурый…. Ты охуел??? — реакция соседа никак не похожа на дикое возмущение, скорее — удивление и досада на то, что помешали выпить в спокойной обстановке.
— Лана, не пизди… я к тебе через час бойца зашлю… Лейтенант!! Ау!! Как там тебя? Лёха?? Лёха… иди, смори, как мы живём, бля… Кстати, Жень, — это уже потревоженному соседу, — у тебя попить есть чего? Да хули мне водка? — отмахивается Андрей, проследив за взглядом хозяина, нашарившего на столе бутылку, идентичную стоящей в нашей комнате. — У самого есть… мне чаю бы…
— Кавоооо??? (Местный сленг, замена Чегооо??) — сосед Женя явно ведёт себя, как злостно и не смешно подъёбнутый. — Вон лимонад стоит… — кривится он в угол.
— Лёха, лимонад будешь??
— Нет, — участвую в разговоре. «Лимонад?? Ну, хоть лимонад тут есть». На самом деле тут нет лимонада, но есть волшебные пакетики «Зуко» и «Юпи». Химия. Порошок, разводимый в воде и дающий фруктовый привкус. Не дай бог, красный. Язык краснеет надолго. Страшнее только динашка.
— Ну, чё? Посмотрел?? — Андрей явно теряет интерес к происходящему.
— Бурый, ты не забудь бойца… мне в четыре на инструктаж…
— Да не ной… Серега давно говорил, что надо косяк чинить….
— Да мне похуй, чё Серега говорил… мне не похуй, что дверь не закрыть теперь…
— А каво у вас тут воровать-то? Голодранцы. Иди, Шапокляку пожалуйся.
— Я до четырёх тут, а потом уж сам с ней разговаривай…
— Сказал, пришлю бойца…. всё… выспись лучше…. тебе в наряд, а ты водку хлещешь, дебил…
— Иди на хуй. В роте у себя командуй, бля.
— Ну-ну…. — Андрей мрачнеет и, как-то ссутулившись, выходит, прикрывая за собой дверь. Возвращается в нашу комнату.
— Ну что? Посмотрел??
— Мдааааааа…
— Вон та койка свободна, — тычет в сторону Андрей, — кидай шмотки, и давай к столу… тяпнем за знакомство. Поздравлять тебя не с чем, но и тут люди живут. Некоторые, конечно, в нелюдь превращаются. Ну, так нелюдей один хрен в твоей Москве гораздо больше, чем здесь.
— Да не… хули мне пить с утра-то?… мне в штаб.
— Отставить. За знакомство… писят капель — ничё те не сделается… тем более я хоть и не сосед тебе, да и вон Мишка тож командированный, но я так понял, ты тут ещё ни с кем не говорил? Садись… попиздим.
Лицо у Андрея устало-серьёзное. Я не долго ломаюсь, лишней инфа не бывает, бывают дебилы, которые ей брезгуют, и извлекаю пузырь смирноффской водки, приволочённый аж с Москвы.
— Вооо… вот это другой разговор…
Налили по пятьдесят, и под остатки холодной курицы и колбасу с хлебом (то, с чем сюда ехал) ебнули за знакомство. По мне — водка как водка, а эти переглядываются и довольно цокают языками. Гурманы, твою мать.
— А где ж мои соседи тогда?
