Данил Корецкий - Код возвращения
— Ложись, стреляют! — откуда-то издалека донесся пронзительный голос Рожкова. Пригнувшись, тот отбегал в сторону, вырывая из-под куртки оружие. Через секунду справа снизу раздались его выстрелы.
Петров водил стволом в поисках цели, но в темноте никого видно не было.
— Где они? — спросил он сам у себя. — Неужели ушли?!
— Да нет, первого ты завалил, вон он лежит, — нервно отряхивая левой рукой колени, сказал Рожков. Он тяжело дышал, как будто только что пробежал несколько километров.
— Как завалил?! Где он?!
— Не видишь, что ли? — буркнул майор. — Ну-ка, подстрахуй, может, притворяется.
Он осторожно двинулся вперед, и только сейчас Петров рассмотрел черную фигуру, неподвижно лежащую на сером бетоне. Черт! Неужели насмерть?
Петров тут же прицелился и стал подходить ближе. Майор, осмотревшись, рывком перевернул тело, выдернул подогнутую руку, выбил зажатый предсмертной судорогой пистолет, пощупал пульс.
— Вишь, как хитро шмалял, гад, из-под мышки. Видно, ученый! Ты ему ловко засадил — в сердце и позвоночник!
— Как? Я же вроде один раз стрелял.
— Да нет, вот две дырки, посмотри!
Но Петров будто прирос к месту. Его тело била крупная дрожь. По щекам и покатому лбу обильно струился холодный пот. То ли потому, что его чуть не убили, то ли оттого, что он сам только что убил человека. Внезапно его замутило, он отбежал к кустам, его вырвало.
— Ничего, бывает! — сказал Рожков. — Но особо не раскисай, тут где-то второй!
Майор, выставив пистолет, осторожно пошел по аллее. Через минуту раздался его удивленный возглас:
— И второй здесь лежит! Кажется, тоже. Нет, еще дышит! Давай вызывай «Скорую»!
Старший лейтенант повернулся. Охранника в камуфляже видно не было. К оконным стеклам приникли десятки бледных перекошенных лиц. Из приоткрытой двери выглядывал Андрей Дерез. Почему-то его и выбрал молодой опер в качестве громоотвода.
— Какого хера стоишь! — заорал он. — Живо звони в «Скорую»! И в милицию звони, живо!
Он думал, что боксер-тяжеловес возмутится и пошлет его куда подальше. Но тот лишь уважительно кивнул.
— Сейчас, начальник! Мигом все сделаем! Старшего лейтенанта Петрова начинали уважать.
* * *— Уже установили их личности? Нет? Странно. Такая бойня — и даже неизвестно, кого убили.
Оперативник из Управления собственной безопасности Семен Михайловский осуждающе покачал головой.
— Это не убийство, а применение оружия сотрудниками милиции, — раздраженно сказал Савушкин.
Своим поведением Михайловский вызывал только раздражение, и начальник криминальной милиции, подполковник Савушкин, с трудом сдерживался, чтобы не послать его по известному адресу. Но делать этого не следовало, потому что младший по должности и званию опер принадлежал к службе, способной доставить большие неприятности даже начальнику райотдела. Особенно когда есть повод. Поэтому приходилось сдерживаться, что удавалось с трудом.
В кабинете замначальника РОВД кроме Савушкина и Михайловского находились и «виновники торжества» — майор Рожков и старший лейтенант Петров. Они сидели в углу на жестких стульях для посетителей. Опухшие веки офицеров наглядно свидетельствовали о бессонной, нервной и беспокойной ночи. Привыкший к передрягам майор выглядел немного посвежее, но и он держался только на нервах.
Настроение у обоих было скверным, они чувствовали себя не представителями власти, которые в скоротечном бою обезвредили вооруженных бандитов, а преступниками. Вся процедура служебной проверки и прокурорского расследования этому способствовала.
— Конечно, товарищ подполковник, применение, — кивнул уэсбэшник. — Только если оно правомерное — это одно. А если неправомерное — тогда другое. Тогда речь пойдет об убийстве. А прокуратура склоняется именно к этому!
На место происшествия к «Золотой карте» прокурор Трегубов прибыл через двадцать минут, даже раньше опергруппы. Он подъехал на своем «БМВ» и сразу же начал прессовать милиционеров.
— С чего начали стрелять? — Черты лица Трегубова были острыми и зализанными, будто он всю жизнь плавал, причем с большой скоростью. А глаза маленькие, пронзительные и откровенно злые. — Пьяные? Что вы вообще здесь делали? Развлекались? Почему с оружием?
От него самого отчетливо попахивало спиртным, да и, судя по скорости появления, он находился где-то неподалеку, в одном из многочисленных увеселительных заведений Левобережья. Но, во-первых, он прокурор, а во-вторых, он ни в кого не стрелял. Прокурор имеет право в свободное время отдыхать, где ему вздумается, имеет право выпивать и задавать вопросы тоже имеет право. Правда, выпившему человеку как-то неудобно осуществлять надзорные функции, но кто сейчас обращает внимание на такие пустяки, как совесть? Если он не стесняется разъезжать на автомобиле стоимостью в пятнадцатилетнюю прокурорскую зарплату.
Потом приехала группа с дежурным следователем прокуратуры Пономаревым, снова те же вопросы, теперь под протокол, изъятие оружия, которое превратилось в вещественное доказательство по делу. Наконец поездка в наркологическую лабораторию, где в обшарпанном коридоре ждали освидетельствования пьяные водители, хулиганы и дебоширы. Их, правда, провели вне очереди.
— Прокуратура на то и прокуратура. — Савушкин протер кулаком красные от усталости глаза. — А ваша служба должна понимать специфику службы. В них начали стрелять! Что им делать? Головы свои подставлять?
— Да я понимаю, товарищ подполковник, — чуть сдал назад Михайловский. — Только вы же знаете, нашу позицию определяют выводы следователя.
— Знаю! Но ничего хорошего в этом нет! Пусть следователь под ваши выводы подстраивается!
Уэсбэшник развел руками, всем своим видом выражая: мол, хорошо бы, но увы.
— Разрешите, я побеседую с ними где-нибудь в другом месте? Чтобы вас не отвлекать?
— Беседуйте, — кивнул Савушкин.
Все трое прошли в кабинет Рожкова, только на место хозяина сел Михайловский, а майор и старший лейтенант опустились на стулья для допрашиваемых. Сейчас они и были допрашиваемыми. Точнее, опрашиваемыми, но сути дела эта процессуальная оговорка не меняла.
— Легко стреляете, ребята, так нельзя, — укоризненно сказал уэсбэшник, вроде как пожурил. — Это же у вас не первый случай! Вы же уже убивали людей. Майор Рожков двоих, старший лейтенант Петров — одного насмерть, одного ранил.
— Это нас убивали! У меня с той поры пуля в легком! — вскочил Петруша. — Если бы я в кабинете сидел, то под пули не попадал бы!
— Тогда мы действовали правомерно, это признано на всех уровнях, — с достоинством сказал майор. — Чего старое ворошить?
— Ладно, перейдем ближе к делу. — Уэсбэшник положил перед собой несколько листов бумаги и приготовил ручку. — Имеются два свидетеля: охранники казино Андрей Сергеевич Дерез и Дмитрий Александрович Малышев, — строго официально сказал он. — Из их показаний ясно следует, что вы вышли из клуба и тут же открыли стрельбу. Причем сразу, без предупредительных выстрелов, без выкриков о намерении применить оружие! Один человек убит двумя пулями в спину, второй получил три ранения, находится в тяжелом состоянии и вряд ли выкарабкается! Очень странная картина, вы не находите? Похоже на хладнокровный расстрел!
— Дерез сказал мне про подозрительных кавказцев, потому мы и вышли их проверить, — устало сказал Рожков. Они уже по двадцать раз рассказывали эту историю.
— Этого Андрей Сергеевич не подтверждает, — назидательно поднял палец Михайловский.
Рожков махнул рукой.
— Какой он Сергеевич, гнида тюремная! Сегодня так скажет, завтра этак. Не хочет в дело впутываться!
— И стрелять они начали первыми! — запальчиво добавил Петров. — Один прямо из-под руки, через куртку. А второй меня пулей по волосам зацепил!
— Дмитрий Александрович этого тоже не подтвердил. Он видел, как вы выстрелили в уходящего человека. Сразу на поражение! Причем в спину! Без окрика голосом, без свистка и без предупредительного выстрела!
— Предупредительные выстрелы десять лет как отменены, — возразил Рожков.
— Это я не хуже вас знаю! — парировал Михайловский. — Но обычно все стараются предупредить! Раз вверх стреляют, два, и только потом…
— А потом их убивают! — закончил Рожков и с неприкрытым вызовом посмотрел на уэсбэшника. Когда командуешь операми угрозыска, топчешь землю, раскрываешь преступления, идешь под пули, очень противно слушать поучения кабинетного чиновника. Михайловский кивнул.
— И такое случается, на то они и преступники. Но мы-то должны действовать по-другому!
— Тебя бы туда, капитан, посмотрели бы, как бы ты действовал! — вспылил Рожков. — За столом в кабинете правильным быть легко, а ты попробуй ночью, под выстрелами! Два чеченца с оружием!
— А по-вашему, чеченец — уже не человек? — вскинулся Михайловский. — Это полноправные граждане Российской Федерации! А за оружие они должны были ответить перед судом. Только максимальная санкция по этой статье — пять лет, а не смертная казнь!
