Андрей Воронин - Комбат против волчьей стаи
Живой еще! Вытаскивайте его оттуда!
— Ни хрена себе.
— Вот так.
Мешковина уже давно обгорела, как и одежда на Коляне, как и шерсть на собаке. Охранник Сивакова успел обуглиться. А вот сам Колян не хотел сгорать спокойно.
— Точно! Ты смотри! Ноги поджимает! — Тормоз сцепил руки, его била дрожь.
В топке зашипело, над пустой глазницей Коляна поднимались и лопались радужные пузыри.
— Твою мать… — только и сказал Стресс, — зря мы туда водку бросили. Самим бы хлебнуть не помешало.
— Так не смотри, — резонно заметил Тормоз, — все лучше сразу в огне сгореть, чем в земле гнить.
— Не скажи. Не по-христиански это. Надо потом хоть немного пепла из топки вытащить и похоронить где-нибудь — Зачем?
— Чтобы память была.
И все-таки Стресс не выдержал, захлопнул дверцу топки, ему казалось, что котельную наполняет приторный запах жаренного мяса. Хотя тяга была отличная и весь дым уходил в трубу.
Теперь они не видели того, что происходит в топке, но звук, так похожий на звук жарящегося на мангале мяса, пронизывал сознание обоих бандитов.
— Нет, что ни говори, Стресс, а шашлыки я больше есть не смогу. Никогда в жизни.
Стресс вздохнул.
— Брезгливый ты, Тормоз…
Лишь через два часа Стресс рискнул открыть дверцу. Уже ничего не говорило о том, что вместе с углем в топке сгорели два человеческих тела и мертвый пес. Перегоревшие кости рассыпались. На всякий случай Тормоз еще поворошил багром пышущее жаром нутро топки и внимательно осмотрелся. Следов они никаких не оставили, кровь, покрывавшая мешковину, в которую был завернут Колян, спеклась и пола ни испачкала — Вот и все. На небо они втроем полетели.
— А кто третий?
— Пес, дурак.
Стресс заглянул в каморку, кочегар спал беспробудным сном.
— Хорошо жить на свете, когда много не знаешь.
— Так и жил бы, — передразнил его Тормоз.
Забыв о своем намерении прихватить пепел дружка, Тормоз и Стресс вышли на улицу. Ночь близилась к концу, об этом говорило чуть посеревшее небо.
— Небось еще двоих придется завтра везти. — Поморщился Тормоз, садясь за руль.
— Ничего, баба у него легкая, да и сам он мужик хлипкий. Вот если бы жирный был, долго горел бы.
О том, что Сиваков и его жена якобы мертвы, Тормоз и Стресс говорили спокойно так, как другие люди разговаривают о сделанной работе. Им и в голову не могло прийти, что Курт решил внести коррективы в первоначальный план.
Глава 9
Белый «фольксваген-гольф» притормозил на пустынной улице. Курт опустил стекло и выглянул из машины.
«Так и есть, не спят. Значит всполошились».
Он вышел и автомобиля и направился к телефону-автомату, висевшему в простенке между витринами гастронома Пощелкал клавишами записной электронной книжки позаимствованной у Сивакова.
— Панкратов, вот и номер…
Жетон со звоном исчез внутри аппарата.
Когда Панкратов поднимал трубку, Курт смотрел на освещенные окна четвертого этажа. Этот номер телефона знали немногие, лишь самые близкие к Панкратову люди. На эти звонки он всегда отвечал лично, в любое время дня и ночи.
— Панкратов? — спросил Курт.
Тот сразу же насторожился, услышав незнакомый голос.
«Значит, что-то случилось, — подумал Панкратов, — Сиваков все-таки попал в историю и раскололся. Иначе откуда стал известен мой номер телефона посторонним».
— Кто это говорит? — не стал он называться сам.
— По поручению вашего друга, которого вы ждали сегодня в гости, — Курт говорил спокойно, с достоинством.
В его голосе не чувствовалось и тени насмешки, так говорят деловые люди, которым не очень сильно важен результат сделки.
— Что с ним?
— Нужно встретиться и поговорить.
— Кто это? И что с ним случилось?
— Я все объясню. Моя машина стоит под вашими окнами. Жду.
Курт повесил трубку, подошел к «фольксвагену», облокотился на низкую крышу.
Шторы на четвертом этаже шевельнулись. На мгновение возник силуэт Панкратова и тут же исчез.
— Черт, — хозяин квартиры забегал по кабинету.
Он понимал, встреча неизбежна, разговор придется вести самому. Он еще раз подошел к окну, на этот раз так, чтобы не отбрасывать тени на штору.
Панкратов увидел, как Курт преспокойно садится в машину и запускает двигатель. Гости уже разошлись, жена спала, бодрствовали лишь двое охранников, расположившиеся на кухне.
Панкратов понял, пока он позовет охранников, пока те сбегут вниз, машина может уехать. Не выдержав, он рванул на себя раму. Холодный воздух ударил в лицо.
Курт заглушил двигатель и, не спеша выбрался на проезжую часть. Стал, скрестив руки на груди, и посмотрел вверх.
Дальнозоркий Панкратов прекрасно видел легкую улыбку на лице незнакомого ему человека.
— Иду! — крикнул он.
И не закрыв окно, выбежал на кухню.
— Идем! — бросил он охранникам, пившим чай.
Те побросали надкушенные печенья, надели куртки. Уже на лестнице Панкратов инструктировал их.
— Внизу белый «фольксваген-гольф». Подойдете к машине, проверите, есть ли там кто, кроме водителя.
— Понял, — сказал охранник и взмахом руки остановил Панкратова перед дверью подъезда.
Охранник первым вышел на крыльцо, осмотрелся, ничего подозрительного во дворе не заметил, и только после этого разрешил выйти из подъезда своему хозяину. Панкратов торопился, шагал в плаще. Перед аркой, ведущей на улицу, все повторилось. Сперва ее обследовал охранник и лишь потом Панкратов увидел машину.
Курт стоял неподалеку от нее, по-прежнему скрестив руки на груди. Кивком головы он пригласил охранника осмотреть машину. Но сделал это только один из них. Второй, абсолютно открыто держа в руке пистолет, следил за поведением Курта. Тот вполне спокойно отнесся к оружию, нацеленному на него, даже не переставал улыбаться.
— Никого, — доложил охранник, обращаясь к Панкратову.
— Я слушаю вас, — сказал тот.
— Мы переговорим один на один, в машине.
— Только на заднем сиденье, — шепотом подсказал охранник.
И Панкратов тут же осознал его правоту, окажись незнакомец за рулем, то и он, Панкратов, чего доброго исчезнет, так же, как исчез Сиваков.
— На заднем сиденье.
— Хорошо, — согласился Курт, распахивая дверцу и первым садясь в машину.
Панкратов с трудом пробрался через отброшенную спинку сиденья, устроился рядом с Куртом.
— Сиваков вам передает привет.
— Где он?
— У меня.
— Какого черта! Ты понимаешь, что мои люди могут тебя пристрелить.
— Вам этот вариант неинтересен, — Курт пропустил мимо ушей то, что его назвали на «ты».
— Тебя по стенке размажут.
— Не горячитесь. Лучше выслушайте меня спокойнее. Так мы потратим меньше времени и сэкономим большие деньги. Меня зовут Курт, — он протянул руку Панкратову.
Тот медлил, наконец, все же вяло пожал ладонь, словно ему совали дохлую рыбину.
— Мы, наверное, знакомы заочно.
— Да, наслышан.
— Ну так вот, мои люди сегодня похитили Сивакова и его жену. Лично мне он не сделал ничего плохого, но меня попросили, чтобы я узнал у него ответы на два вопроса: когда и где. Надеюсь, вы меня понимаете?
Панкратов кивнул:
— Вполне.
— И вот когда мы разговорились с Ильей Даниловичем, он сумел убедить меня, очень красноречивый человек, в том, что нам незачем ссориться.
— Что он сказал?
— Предложил сотрудничество. Не бойтесь — на мои вопросы он пока не ответил, иначе бы мы с вами не разговаривали. Вас хотели подставить конкуренты.
— Подставить? — Панкратов даже позволил себе улыбнуться, — это слишком сильно сказано.
— Расчет был прост, — спокойно, как об обыденном деле, объяснял Курт, — узнать куда и когда прибывает ваш груз, захватить его. Сорванный контракт, большая нервотрепка, пара простреленных голов.
— У вас ничего бы не получилось.
— На втором этапе да, но на первом все пошло бы как по маслу. Я, господин Панкратов, решил за вас, не было времени посоветоваться. Вместо настоящего конвоя я подсуну вашим конкурентам ложный, в котором не окажется нужного им груза. Он пройдет по Симферопольскому шоссе в сопровождении охраны послезавтра, в районе Серпухова он окажется около двух часов ночи. Учтите, я не спрашиваю вас, согласны ли вы.
Панкратов сидел и тер виски пальцами.
— А если я сейчас прикажу своим людям прикончить тебя?
— Невыгодно, — пожал плечами Курт, — в таком случае Сиваков окажется в руках людей, нанявших меня и расскажет им все:
— Ваши условия? — перешел на вы Панкратов.
— Половина доли Сивакова, как я понимаю, это три процента, так что вы лично ничего не теряете. Зато я со своими людьми гарантирую, что конкуренты уже не оправятся после налета на ваш конвой.
— Где гарантия, что Сиваков жив?
— Это для вас так важно?
— Вообще-то, да.
— Хорошо, он позвонит вам сегодня. Но на свободу выйдет не раньше, чем я удостоверюсь, что мои условия выполнены. Соглашайтесь, другого выхода у вас нет. Как я понимаю, переиграть у вас не остается времени, а Сивакову известны каналы, по которым поступает наркотик, для вас лучше поделиться его деньгами со мной, чем начинать войну.
