Александр Тамоников - Солдаты из гранита
— Пойду проверю.
— Погоди, после обеда, как я уйду отдыхать, сходишь за доктором, заодно пройдешь до торговцев, поинтересуешься, не приезжал ли сегодня Керим. Меня до утра не будить. Утром обсудим твою задачу. А теперь ступай.
Но идти Халилу никуда не пришлось. В проеме двери появилась фигура его жены:
— Извините, обед подавать?
— Подавай, женщина, — махнул он рукой.
Майса вышла, через несколько минут вернулась, сняла старую скатерть, застелила новую, забрала пиалы, чайник, пепельницу. Принесла все чистое, затем лепешки и зелень, казан с аппетитно дымящимся хорошо прожаренным мясом молодого барана. Поклонилась, пошла на выход. Хадыр взглянул на Халила, и тот остановил жену:
— Постой, Майса!
— Да, Тахир? — обернулась женщина.
— Ты это, как уберешь, будь в женской половине, да белье смени, я приведу доктора, он посмотрит тебя. Куплю козьего молока, масла, надо лечиться, не нравится мне твое покашливание.
Было заметно, что женщина не ожидала подобного отношения мужа, который уже ждал ее смерти, и растерялась. Но тут же взяла себя в руки:
— Спасибо, Тахир!
— Ступай. Зайдешь убраться, как позову, так что будь рядом.
— Да, Тахир! — кивнула Майса и ушла.
— Представляю, в какой она растерянности, так с ней я не разговаривал последних лет пять, — усмехнулся Халил.
— Женщинам много не надо. Но беречь жену и заботиться о ней ты обязан, раз взял в жены. Или избить, если она проявила непослушание.
— Проще убить!
— Но не в твоем случае. Твоя жена хорошо готовит, прекрасное мясо, и зелень подобрана как надо. Некоторые нарвут все подряд, а твоя жена выбирала, чтобы подходило к жареному мясу.
Отобедав, Халил вызвал жену. Пока она убиралась, он проводил Хадыра в хижину Куниров. Внешне она была похожа на развалюху, внутри же ничего, временно жить можно. Из мебели только кровать чарпай, которая не вписывалась в комнату. Чарпаями в основном пользовались зажиточные оседлые афганцы. Странно, что братья не продали кровать, бежав к хатуитам. Но это их дело. На кровати циновка, сверху кошма, свернутый матрас с подушкой внутри, рядом чистое белье. В доме прохладно.
Хадыр расстелил постель. Халил же отправился к доктору и на рынок, держа полученные деньги в кармане штанов. Таких денег у него еще не было. А Хадыр обещал еще столько же, а потом еще. Так можно жить. Майса все равно помрет, лечи не лечи, а выживет, будет работать, как мул, а он ласкаться с молодой второй женой. Да с такими деньгами он быстро поднимется. Там, глядишь, и третью жену в дом приведет. Тахир повеселел, страхи отошли, для него начиналась новая жизнь. Если бы он знал, как ошибался.
Глава пятая
Хадыр настолько устал, что проспал до следующего утра. Около 9 часов его разбудил Халил:
— Ислам! Просыпайтесь.
Хадыр открыл глаза, посмотрел на хозяина дома, пришел в себя:
— Салам, Тахир!
— Салам! Долго же вы спите.
— А сколько времени?
— Почти 9 часов.
— Это сколько же я проспал?
— Почти восемнадцать часов.
— Да-да! Много. Где я могу умыться, привести себя в порядок?
— Жена принесла теплую воду, туалет, сами знаете, во дворе.
— Хорошо. Ты приводил врача?
— Да. Он осмотрел Майсу, сказал, что это какое-то воспаление, но не легких, чего-то, что я не запомнил. Вы были абсолютно правы, доктор сказал, что ей надо больше пить теплого козьего молока с маслом.
— Вот видишь. — Хадыр поднялся и изучающее взглянул на Халима: — А что по Кериму? Был он вчера в Альдаге?
— Он и сейчас здесь. Более того, Керим Кунир в моем доме. Он приехал вчера утром, торговал, сегодня собирался уезжать, остановился у своего давнего товарища, многодетного Али. Их семьи были дружны. Они даже договорились, что в будущем сын Керима возьмет в жены дочь Али.
— Как ты заманил его в дом?
— Сказал, что с ним хочет поговорить троюродный брат из Кандарама.
— И он вот так, ничем больше не интересуясь, пришел?
— Я еще сказал, что вы тоже по торговой части.
— А?! Молодец, сообразил. Так, я быстро привожу себя в порядок, ты же ступай к Кериму. Скоро подойду. Как появлюсь, найди предлог, чтобы уйти.
— Хорошо!
— Давай, Тахир! Ты начал очень активно, это поощряется.
— Надеюсь на вашу щедрость.
— Все тебе будет, ступай! Да, как вы шли сюда, многие видели?
— Не считал, но в этом нет ничего особенного. Керим и раньше заходил ко мне.
— Ступай!
Халил вышел, а Хадыр умылся, причесал бородку, оделся, захватил с собой телефон, включил функцию диктофона и отправился в дом Тахира.
Керим поднялся при появлении гостя, поздоровался:
— Салам алейкум, уважаемый!
— Ислам, зови меня Ислам.
— Салам, Ислам!
— Салам, Керим! Наслышан о тебе, об истории бегства вашей семьи от головорезов Фарди.
— Да, было дело, пришлось бежать к хатуитам.
Халил, помня наказ Хадыра, сказал:
— У меня дела, друзья, позвольте, я оставлю вас, Майса принесет чай, поговорите.
— Хорошо, Тахир, занимайся, конечно, делами, — кивнул Хадыр.
Майса принесла чай, лепешки, сладости, посуду, пепельницу и также тихо удалилась.
Хадыр разлил чай по пиалам.
— Люблю местный чай, он здесь какой-то особенный.
— Его привозят из Кандагара.
— Тем более, кандагарский чай славится на всем Востоке, да и не только на Востоке.
Керим взглянул на Хадыра, и его пробила дрожь, когда он уперся глазами в его жесткий, пронизывающий взгляд.
— Поче… Почему… ты так смотришь на меня?
— А что? Что-то не так?
— У тебя взгляд, как… я даже не знаю.
Хадыр опустил глаза, но тревога, зародившаяся в Кунире, не прошла.
— Я вот о чем хотел поговорить с тобой, Керим. Слышал, вы с братом неплохо живете у хатуитов?
— Неплохо, и что? Почему это интересует тебя?
— Но хатуиты убили много твоих соплеменников, когда вместе с русскими напали на Альдаг.
— Местных у Фарди было немного, но к чему этот разговор?
Хадыр оставил без внимания слова Керима.
— И вы с братом живете в племени, которое убивало ваших односельчан. Разве это правильно?
Кунир попытался сосредоточиться, но этому мешал пронзительный взгляд собеседника, внимательно смотревшего на него.
— Кто ты на самом деле? Человек, служивший у Фарди?
— Нет, Керим, я никогда не служил у Фарди, — неожиданно рассмеялся Хадыр. — Но я сторонник истинной веры и порядка, который должен быть в исламской стране, со строгим соблюдением всех законов шариата. Такого, что был в Афганистане до вторжения сначала русских, потом американцев с их союзниками. Разве плохо мы жили при шахе Мухаммеде Захире? Никто ни с кем не воевал, жили мирно, занимались сельским хозяйством, почитали законы и традиции. А что сейчас? Полный бардак. То русские пытались учить нас жить, желая сделать своей колонией, то американцы с союзниками и марионеточным правительством. Но это ненадолго. То, что не смог сделать «Талибан», сможем сделать мы.
— Кто это мы? — тихо спросил Кунир.
— «Исламское государство», Халифат. И каждый правоверный, если он действительно истинный мусульманин, обязан помогать нам. На то воля Всевышнего. Обязан помогать и ты. Ведь ты, Керим, истинный мусульманин?
— Да, я чту наши традиции, обычаи, но я не хочу воевать. Мы бежали из Альдага не потому, что здесь правил Мохаммад Фарди, а потому, что он хотел, так, по крайней мере, говорили люди, силой забирать мужчин в свои отряды.
— Этим Фарди и сделал большую и, как оказалось, роковую ошибку. Но, помогая нам, необязательно воевать, брать в руки оружие.
И вновь Кунир ощутил дрожь от пристального взгляда Хадыра.
— Я плохо понимаю тебя.
— Мне надо одно, Керим, знать, что происходит и будет происходить в селениях Хату, особенно в окружении Ардана.
— Но я не имею доступа к вождю, и брат не имеет. Мы в Бурде, он в Докуре.
— У тебя есть уши, территория у вас небольшая, каждая новость мгновенно расходится по кишлакам. Все это — нужная мне информация, которую ты будешь передавать Тахиру Халилу. И все! Никакого оружия, никакой войны, сиди в своем Бурде, разводи баранов.
— Ты говоришь так, будто я уже согласился работать на тебя.
Хадыр вздохнул, налил себе чаю, взял пиалу и, делая небольшие глотки, покачал головой:
— А у тебя, Керим, просто нет другого выхода.
— Как это нет? Ты убьешь меня?
— Конечно. Но не здесь и не сейчас.
— Как же ты отпустишь меня, если я могу сдать тебя Ардану? А он немедленно примет меры.
— Ты не сдашь меня, Керим, — вновь рассмеялся Хадыр, — ведь ты же не хочешь, чтобы семья Али, с которой ты намерен породниться, однажды ночью была полностью вырезана. У тебя двое детей. Если ты считаешь, что у Хату они защищены, то заблуждаешься. В любом племени найдется человек, готовый за большие деньги сделать все, что нужно нам. Так что, сдав меня, ты потеряешь еще и собственную семью. И это я тебе гарантирую. Когда я сказал, что у тебя нет выхода, то допустил неточность — выход у тебя есть, это работа на меня. Будешь делать все с умом, никто никогда не узнает о нашем сотрудничестве. Более того, ты от Халила будешь получать деньги. Неплохие деньги, если информация окажется достойной интереса. И не пытайся водить нас за нос, сообщая всякую ерунду. Так как, Керим, договорились?
