Сергей Москвин - Скрытая угроза
Уотерс ожидал следующих вопросов, но «интеллектуал» вместо этого коротко кивнул, и стоящий за спиной Уотерса похититель грубо схватил его за руки, а его подручный с лицом питекантропа сорвал с дипломата пальто и пиджак, затем распустил и сдернул с шеи галстук.
– Эй! Что это значит?! – в панике выкрикнул Уотерс, обращаясь к «интеллектуалу», но тот устранился от происходящего и даже демонстративно отошел куда-то в тень.
Он получил ответ на свой вопрос, когда «питекантроп» неожиданно вынул из кармана своей куртки опасную бритву и, резко взмахнув рукой, выбросил из рукоятки тускло блеснувшее в полумраке подвала искривленное стальное лезвие. Сообразив, что захватчики собираются пытать его, Уотерс рванулся, но стоящий за спиной похититель сгреб его в охапку, не давая никаких шансов вырваться. «Питекантроп» шагнул вперед и несколько раз стремительно взмахнул бритвой. Каждый его взмах сопровождался волной пронзительной боли, обжигающей грудь, бока и живот. В считаные секунды все тело Уотерса покрылось глубокими, обильно кровоточащими порезами. Уотерс отчаянно закричал, но похитители не обратили внимания на его крик. «Расселенный дом, – с ужасом сообразил разведчик. – Отведенный под снос или под капремонт». В любом случае он может кричать здесь сколько угодно – его никто не услышит.
– Прекратите. Я все расскажу, – взмолился он. Сейчас это казалось ему единственной возможностью избежать пыток.
– Рассказывай, – равнодушно кивнул подошедший ближе «интеллектуал», и его подручный с опасной бритвой отступил, но не закрыл вымазанное кровью лезвие, а лишь отвел руку с бритвой в сторону, готовый в любой момент продолжить истязание.
– Что вас интересует? – растерянно пробормотал Уотерс.
– Сведения о твоем давнем агенте, – подсказал интеллектуал. – Ваши отношения, способы связи, сведения, которые ты от него получал, круг осведомленных лиц...
«Точно, Хиромант», – решил Уотерс и, морщась от боли, заговорил:
– Это старший офицер Главного штаба ВМФ. Он вышел с нами на контакт в 93-м году на Украине, во время своей командировки на Черноморский флот...
Он рассказал все, назвав нынешнюю должность Хироманта, график плановых контактов, условные сигналы для внеочередной связи, места встреч и тайниковых закладок. Но, когда закончил говорить, «интеллектуал» огорошил его:
– Все это весьма интересно, но сейчас меня интересует другой твой агент. – И, неожиданно перейдя на английский, пояснил: – Тот, кому во время оккупации советскими войсками Афганистана ты передавал ваши «стингеры» и другое оружие.
Уотерс опешил:
– Абу Умар, лидер талибов и «Аль-Каиды»?
При упоминании имени Абу Умара палач с бритвой угрожающе шагнул вперед, а «интеллектуал» прищурил глаза и, впившись в лицо разведчика пронзительным взглядом, требовательно произнес.
– Как строились ваши отношения?! Какими документами о его связи с ЦРУ ты располагаешь?! Где они хранятся?!
Уотерс принялся рассказывать. И хотя он был абсолютно искренен, его ответы на этот раз не удовлетворили «интеллектуала». Он подал знак палачу с лицом питекантропа, и тот опять принялся кромсать его тело опасной бритвой, потом вынул откуда-то пачку медицинских игл и, раскаляя их на пламени зажигалки, стал вонзать иглы в грудь, в шею, в лицо. Совершенно потерявший голову от невыносимой боли Уотерс снова и снова повторял одно и то же, отвечая на вопросы «интеллектуала», пока тот не махнул рукой и не отошел в сторону.
– Заканчивайте с ним. Больше он ничего не скажет, – откуда-то из застилающего глаза кровавого тумана донеслись до Уотерса его слова на арабском языке.
Палач вновь шевельнул рукой, раскрыв ставшую скользкой от крови бритву. Уотерс в ужасе замотал головой, отчаянно не желая того, что должно было произойти. Но его желания, как и мольбы, здесь никого не интересовали.
Подойдя к пленнику, Джафар ухватил его за волосы, запрокинул голову и одним движением перерезал американскому дипломату горло.
Глава 5
МИФЫ И РЕАЛЬНОСТЬ
– Сэр, к вам мистер Вэлш.
Голос секретаря, как всегда, был ровным, а вот смысл сказанного никак не соответствовал спокойной интонации. Начальник русского отдела не тот человек, чтобы во внеурочное время беспокоить своего шефа по пустякам.
– Хорошо, Лора. Пусть войдет, – стараясь не выдать секретарю внезапно охватившего его беспокойства, произнес в ответ директор ЦРУ.
Что бы ни случилось и какие бы сюрпризы ни преподнесла судьба и сотрудники Центрального разведывательного управления, он всегда старался выглядеть в глазах подчиненных собранным и энергичным, не замечая, что тем самым копирует манеру президента.
Ровно через минуту на пороге кабинета появилась нескладная фигура Роджера Вэлша с рассыпавшимися по лбу пепельными волосами, являющимися такой же отличительной чертой начальника русского отдела, как и неизменная черная кожаная папка в его руках. Отдающий большое значение внешним атрибутам директор ЦРУ не терпел неопрятности своих подчиненных, но при всей своей нескладности Роджер Вэлш безусловно был профессионалом, чутко держащим руку на пульсе дикого и непредсказуемого русского медведя. Поэтому сейчас директор ЦРУ не сделал ему замечание за растрепанную прическу, а поднялся из-за стола и с располагающей улыбкой поинтересовался:
– Добрый день, Роджер. Как дела?
– Спасибо, сэр. Пока все в порядке.
Выделив в ответе ключевое слово «пока», директор понял, что его опасения не напрасны. Пожав Вэлшу руку, он указал ему на приставной столик для посетителей, возле своего стола, сам сел напротив и поинтересовался:
– Ну, и что тебя беспокоит?
– Сэр, тридцать шесть часов назад в Москве пропал наш резидент Филипп Уотерс.
Директор ЦРУ в задумчивости сдвинул брови. Прекрасно понимая, что он не может держать в памяти имена всех сотрудников Центрального разведывательного управления, начальники отделов в своих докладах обычно опускали их. Но названное Вэлшем имя показалось директору знакомым. В следующую секунду он вспомнил, когда и при каких обстоятельствах слышал его.
– Уотерс – ваш офицер, через которого идет вся информация Хироманта?!
– Совершенно верно, сэр. – Начальник русского отдела поспешно кивнул. – Но накануне он пропал.
– Как это пропал? – недоуменно пожал плечами директор.
– Исчез. В двенадцать двадцать выехал из посольства и не вернулся. И никто из наших сотрудников с того момента не получал от него никаких сведений.
– И что это означает?! – повысил голос директор ЦРУ. Обстоятельные доклады начальника русского отдела всегда нравились ему, но сейчас такая манера Вэлша вести беседу раздражала его.
– Мы этого не знаем, сэр. Однако я уверен, если бы у Уотерса была возможность связаться с нашим отделом или посольством, он бы это сделал. И раз он так и не вышел на связь, я склонен предполагать, что с ним произошло ЧП.
– Какое именно: задержание российской контрразведкой, арест, похищение?!
– Сэр, если бы Уотерса задержала, тем паче арестовала контрразведка, русские непременно проинформировали бы об этом наше посольство. Однако они этого не сделали. К тому же никаких оснований для своего задержания или ареста Уотерс не давал. Связь с Хиромантом осуществлялась посредством тайниковых передач. Закладку и съем контейнеров производили другие сотрудники московской резидентуры, которые не знали, для кого оставляют инструкции и от кого получают информацию. Если бы исчезновение нашего резидента произошло в Багдаде, Тегеране или Кабуле, основной версией, безусловно, стало бы похищение. Но русские не действовали таким образом даже во время «холодной войны».
Директор ЦРУ раздраженно поморщился.
– Тогда, черт возьми, чем же вы объясняете случившееся?!
– Сэр, Россия абсолютно самобытная страна, где возможны любые случайности. Несмотря на некоторые успехи властей в наведении в стране элементарного правопорядка, даже в столице сохраняется высокий уровень преступности. Практически любой прилично одетый человек, пользующийся дорогой машиной, в Москве может стать жертвой разбойного нападения или против своей воли оказаться втянутым в конфликт с представителями российской криминальной среды.
Директор ЦРУ задумчиво постучал пальцами по столу. По большому счету судьба московского резидента была ему безразлична. Но на него был замкнут ценнейший агент, поэтому вопрос с исчезновением резидента следовало прояснить до конца.
– Значит, вы полагаете, что к исчезновению Уотерса российская контрразведка отношения не имеет? – уточнил Директор.
Но начальник русского отдела не был столь категоричен в своих прогнозах.
– Сэр, я не берусь это утверждать, – обозначил свою позицию Вэлш. – Я всего лишь заметил, что прежде русские не пользовались подобными методами. Однако решения по острым акциям принимают конкретные лица. А близость нынешнего руководства ФСБ к российскому президенту и полная поддержка с его стороны вполне могли подтолкнуть кого-то из руководителей контрразведки именно к такому решению. Тем более что иной возможности выявить Хироманта у русских не было.
