Владимир Ефимов - Симуляция
– Погоди. Клуб Тузов? Так он что, все-таки существует?
– Я не говорил, что он существует. Я сказал, что они оба в нем состоят. Клуб Тузов, он же клуб Козырей, он же клуб Колода. Это такая хитрая штука, что про него невозможно сказать, существует он или нет. Зато, почти всегда, можно точно сказать, входит в него человек или не входит. Вот ты, например, не входишь. И я не вхожу.
– Это я и так знаю. Во всяком случае, про себя.
– Ну, не скажи. Это все не так просто. В клуб входят люди, чья власть и могущество неочевидны и скрыты даже от пристального взгляда. Вот самому Иноэ с его знаменитой интуицией, наверное, сразу видно, козырь человек или не козырь. Но дело не в этом. Интересно то, что члены клуба Тузов очень редко общаются между собой лично. Они даже по телефону говорить не любят, все решают по почте. Знаешь, сколько тузов живет на Дрейфе?
– Ну, изрядно, наверное.
– Один. Сам барон Засс. Они, как будто, даже боятся находиться в одном здании. Не спрашивай, почему – не знаю. А тут вдруг такая дружба, чуть ли не любовь. Феномен. Может, есть тому какие причины, может случай, не знаю.
– Когда они сошлись?
- А какая точная цель игры, в которую мы сейчас играем?- Ты должен играть, чтобы понять, почему ты играешь. [33]
– Когда Засс строил Дрейф. Его инженеры часто обращались к Иноэ, барон оплатил им что-то вроде абонемента. Было много уникальных задач, сооружение-то ни на что не похоже. Вот тогда они видимо и познакомились. Иноэ был одним из первых пассажиров. А потом Иноэ покинул Дрейф, а барон заперся в своем пентхаусе, в так называемой "Фарфоровой Башне" и его больше никто не видел.
– Да, блин, – сказал я, забирая диск, – Стоит почитать это подотошнее. Один важный вывод я уже сделал.
– Что контракт с Иноэ не так уж и привлекателен?
– Этого я еще не решил. Но я понял, что, хотя контракт формально и считается постоянным, вернее будет рассматривать его как временный.
* * *
– Я догадался, – заявил Чирок вечером, – Он извращенец. У него на Дрейфе гарем из каких-нибудь малолеток, или уродов. Ты их всех закодируешь, чтобы трахались как надо, а потом тебя грохнут, чтобы ты никому не рассказал. А меня за компанию, чтобы не заявил о твоем исчезновении.
– Ага, – ответил я, – а под ресет он попадает из-за слишком частых оргазмов. Ничего не выходит. Дрейф весь просматривается.
– Вот, блин!
* * *
Микки, один из референтов Иноэ поздно вечером заехал за нами с Чирком, чтобы отвезти к посадочной площадке.
– Микки, – спросил я, заметив, что машина движется не туда, куда я ожидал, – почему мы едем к центру? Разве ближайшая площадка не на западе?
– Мы едем к центральной площадке. Большая часть сотрудников Герберта полетит одним вагоном.
Видимо, в этой конторе было принято называть босса по имени.
Наш поезд улетает с восьмого причала
Машина остановилась у подъезда центрального терминала. Я здесь раньше ни разу не был. Носильщики подхватили багаж, и скоростной лифт небоскреба поднял нас на площадку. Ветер нещадно сек лицо, мокрый бетон блестел в свете ослепительных ламп. Наши вещи сложили на багажную тележку, лишь лютню я оставил при себе. Люди, около десятка, уже стояли в ожидании. В резком свете лица было трудно разглядеть, однако, когда одна невысокая фигура взмахнула рукой, бросая сигарету, жест мне показался знакомым. Я сделал пару шагов навстречу.
– Лева?
– Док! Вы тоже здесь!
– Как видишь. Выходит, опять поработаем на пару.
– Да, наверное. Вы не поверите. У меня такого клиента еще не было. Меня пригласил Марк Кельнер, секретарь герра Иноэ, ну, правда, тогда я еще не знал, что он секретарь. Пригласил, поговорили, заплатил, дал задание. Я там сидел безвылазно неделю, даже спал там. И все время делал одно и то же. А потом, вдруг, постоянный контракт. Конечно, я согласился. Но, главное, работа совершенно тупая! Ну, то, что я делал. То есть я даже не могу понять, кому и зачем это может понадобиться.
– Это может понадобиться, чтобы выяснить, способен ли ты выполнять тупую и бессмысленную работу добросовестно в течении недели.
Леве, похоже, эта мысль еще не приходила в голову, ему просто не дали на это времени. Он даже рот открыл:
– Вы думаете?
– Иногда. Либо тебя просто хотели удержать неделю в одном месте, как в "Клубе рыжих". Но это, согласись, вряд ли.
Часть городских огней на горизонте сложились в стремительно растущее созвездие, и скоро вагон обрушил на нас сияние фар и грохот винтов. Пригласили на посадку.
* * *
К Дрейфу мы подлетели уже на рассвете. Он двигался над лесом. Зрелище было внушительное. Улей стоял над неподвижной опорой, а гигантская ажурная штанга мутно блестящая в лучах восходящего солнца разворачивалась с такой скоростью, что это было заметно даже высоко с воздуха. Вокруг металлического чудовища вилось около десятка разноцветных авиеток с крыльями из радужной пленки. Вагон подлетел ближе и завис примерно в километре от дрейфа. Местность внизу была похожа на штабной макет, выполненный с невероятным тщанием. В стороне блестела река, как разлитая ртуть. Замшелая деревенька, проселочная дорога, линии электропередач – все было залито розоватым утренним светом, из-за чего казалось еще более неестественным. Штанга закончила разворот, свободно пройдя над телеграфными проводами. Опора медленно опустилась. Две ноги встали с одной стороны дороги, одна с другой, четвертая нога опустилась на расчищенную площадку в лесу. На таком расстоянии они выглядели как блестящие металлические стержни, хотя каждая из них была метра два в диаметре. К одной ноге тут же подъехали две автоцистерны, вокруг них засуетились фигурки рабочих. Возле другой остановился туристический автобус. Из него высыпали пассажиры и потянулись к открывшимся дверям лифта.
Улей начал двигаться вдоль штанги, сначала едва заметно, затем все быстрее и быстрее.
– Охренеть, – проговорил рядом со мной Лева, забыв всю свою интеллигентность.
Мы все приникли к иллюминаторам.
– А откуда вообще взялась эта беда? – спросил Чирок, – Ну, в смысле, зачем его построили?
– Зачем, – ответил Лева, – этого никто не знает. Как – более-менее известно. Засс построил, на акционерные деньги. И нет ни одного вразумительного объяснения, как он собирался возвращать вложения, и вообще, как вы сказали, "зачем" это все. Зато есть масса легенд. Я интересовался.
– Ну-ка, ну-ка, – попросил я, – Любопытно.
– Ну, например, рассказывают, что барон Засс оказал некую неоценимую услугу всему человечеству. То ли злобных инопланетян истребил подручными средствами, то ли вакцину от неизлечимой чумы изобрел. Рассказывают по-разному. И мировые правительства, как бы, решили его отблагодарить, и сказали "проси, что хочешь"… Ну, он и раздухарился. Есть еще вариант. Похоже, тот же самый миф, но не отредактированный Пи-Арщиками барона. Что но получил некие смертоносные лучи, которые позволяют ему остановить сердце у любого человека в мире. А настраивается эта штука, как бы, по фотографии. А теперь прикиньте, чьи фотографии достать легче всего?
– Ну да, – вставил Чирок, – берешь любую газету…
– Все остальное в том же роде, – продолжил Лева, – но, по-моему, все это полный бред. Однако общая схема правдоподобна. В том смысле, что человек вдруг получает огромные возможности, и реализует их вот таким образом. Говорят еще, что он решил построить себе дворец, но никак не мог решить, где. И построил вот это чудо.
Наш вагон, между тем, подлетел к недавно опустившейся опоре и немного снизился. Улей двигался в нашу сторону. Это, действительно, был целый город. Его неправильная форма была образована огромным количеством террас, башенок, балконов. Нижняя часть походила на фасетчатый глаз насекомого, верхняя, вся в зелени висячих садов, на сказочный остров. Самая макушка улья, пять верхних этажей, неуловимо отличались от остальной конструкции, как будто была сделана из другого материала. Здесь располагались апартаменты самого барона, пентхаус "Фарфоровая Башня". На верху, чуть асимметрично, из улья действительно вздымалась башня, покрытая стеклянным куполом. Говорили, что в этой башне барон проводит большую часть времени, созерцая величие своего детища.
Примерно на середине высоты улья, чуть выше, с двух сторон выступали большие посадочные площадки. Было несколько и поменьше.
Как только улей остановился, мы пошли на посадку. Шагнув с трапа на рубчатую резину площадки, я испытал легкое головокружение. Мы, все-таки, попали сюда!
* * *
У каждого боксера существует свой план ведения боя…. пока я по нему не попал. [24]
Вы уже знакомы со мной. Вы думаете, что я нашел способ себя обезопасить заранее. И это верно, но лишь отчасти. Все, что я смог придумать, это присовокупить к досье, собранному Джельсамино, свою записку о том, кто будет виноват в случае моего внезапного исчезновения, и оставить все это в нескольких местах с указанием обнародовать в самом печальном случае. Была у меня и возможность пополнить эти материалы, если будет чем и представится случай. Не Бог весть какая страховка, когда имеешь дело с такой акулой, как наш Герберт. В остальном я полагался лишь на то, что удастся вовремя унести ноги, до того, как моя голова превратится в контейнер с компроматом.
