Андрей Дышев - Огонь, вода и бриллианты
– Я подозревала, что это ты здесь поселился, – сказала она. – Но когда принесли венок, уже не сомневалась.
– Где твой бойфренд?
– Ушел к себе.
– Все-таки он испугался?
Лисица хотела что-то ответить, но промолчала.
– И давно ты с ним якшаешься?
– Что это за словечко такое? – недовольно спросила Лисица.
– А какое он имеет право входить к тебе без стука?
Лисица пристально посмотрела на меня.
– Разве тебя это интересует больше всего? Ты же хочешь спросить меня о другом.
– А о чем я хочу тебя спросить?
– Например, о том, много ли раз я перелезала со своего балкона на этот.
– И что ты ответишь?
– Сегодня первый раз.
– С трудом верится.
– Послушай! – сказала Лисица, поднимаясь с кровати. – Иди и смой этот дурацкий грим!
– А почему ты нервничаешь?
– Потому что ты суешь нос не в свои дела!
– А в чьи же?
– В мои!
Я снял китель, аккуратно повесил его на «плечики». Потом галстук. Затем расстегнул ворот рубашки.
– Хочу тебе напомнить, что из-за этих самых твоих дел я потерял дом, машину и собственное имя в придачу. Я жертва твоих темных делишек! И потому имею полное право узнать, что тебя связывало с Рюминым?
– Ничего! – отрезала Лисица. – Я с ним не спала.
– Но вы были знакомы?
Лисица выдержала паузу.
– Мы с ним работали в одном экипаже.
– Что? – удивленно переспросил я. – Разве бригады швей теперь называются экипажами?
– Я стюардесса. А Рюмин был вторым пилотом.
Я вынужден был взглянуть на Лисицу с уважением. Стюардесса! Ослепительная девушка в голубом костюме. Я живо представил, как она поднимается по лестнице в белоснежный лайнер. Дамы и господа, наш самолет летит на высоте сто тысяч футов, пристегните ремни, чтобы ваши трупы не раскидало слишком далеко от места падения…
– Круто, – признал я. – За что ж ты шлепнула Рюмина?
– Я сделала это не нарочно! – с вызовом ответила Лисица. – Он любил глупые шутки: подплывал снизу и хватал за ноги… Я не заметила его и нечаянно нажала на спуск. Понятно тебе?
– Понятно, – охотно признал я. – А этот, с ракеткой, не хочет тебе верить?
– «Этот, с ракеткой», – передразнила Лисица, – тоже, между прочим, летчик. И он мой жених.
– Жених?! – воскликнул я, вытаращив глаза. – Когда это он успел к тебе в женихи записаться?
– Пока ты за камбалой гонялся!
– И что ж, ты ему обо всем рассказала? Про мешок, про вагон с углем?
– Да, рассказала.
– Неужели он не передумал на тебе жениться?
– А почему это тебя так волнует?
– Ты мне нравишься в этой юбке. Она как снимается? Через голову или наоборот?
– Ты напрасно забиваешь мозги совершенно бесполезной информацией, – попыталась огорчить меня Лисица. – Про юбку можешь забыть навеки.
– А ты тогда не делай вид, что пришла показать мне свой наряд. Ты же хочешь узнать, почему я здесь. Тебя интересует, что я задумал.
– Допустим, интересует.
– Тогда отвечаю. Тот парень, который с тобой ползал по вагонам, погиб в автокатастрофе. Сгорел дотла. Перед тобой сейчас стоит пилот второго класса Рюмин Александр Николаевич. Прошу любить и жаловать.
– Ах, вот как! – тихо произнесла Лисица и как-то странно взглянула на меня. – Лучше бы ты выбрал себе какое-нибудь другое имя.
– Чем же тебе это не нравится?
Лисица не ответила. Она сидела на кровати и теребила край юбки.
– Хочешь добрый совет? – произнесла она, серьезно глядя на меня. – Умойся, сбрей свою бороду и уноси отсюда ноги, пока жив. И чем быстрее ты забудешь фамилию Рюмина, тем лучше будет для тебя.
– Но я не могу забыть эту фамилию. Это теперь моя фамилия.
– Я тебя предупредила.
– А я хочу, чтобы ты мне объяснила, почему я должен забыть эту фамилию?
Лисица вдруг порывисто встала, подошла ко мне и опустила руки мне на плечи.
– Пожалуйста, не спрашивай меня ни о чем. Но я не желаю тебе зла. Опасность слишком велика.
– Но ты можешь мне сказать, откуда она исходит?
– От фамилии… Отдай мне документы и уходи!
– Но куда я уйду? Мне некуда идти!
– Я дам тебе адрес в Подмосковье, где ты можешь пока пожить.
– Пока! А потом? Под зад – и в бомжи?
– Какой же ты упрямый! – воскликнула Лисица. – Ты с огнем играешь!
– А огонь – это что? Фамилия Рюмин? Или номер тридцать один – семьдесят семь?
Вот это был выстрел! От такого экспромта Лисица аж подскочила на месте, словно маленький гарпунчик угодил ей в ягодицу.
– Что ты сказал? – едва слышно произнесла она и явно с дурными намерениями двинулась на меня.
– Эй, спокойно, спокойно! – сказал я, пятясь к балконной двери. – Я хотел лишний раз убедиться в том, что все вертится вокруг этого номера. Я прав?
– Ну зачем тебе это? – произнесла Лисица таким тоном, словно я держал в руках кобру. – Живи спокойно, не дразни дьявола…
– Ого! – удивился я. – Даже дьявол у вас в компании? Кем он у вас? Штурманом или бортинженером?
– Забудь это число! – прошептала Лисица.
– Да что это такое! – возмутился я. – То фамилию забудь. То число. Будто у меня не голова, а тыква дырявая. Признавайся, что это за число? Гостиничный номер? Шифр в камере хранения? Или компьютерный код банка?
Я видел, что Лисица мечется от бессилия. Похоже, я ухватил ее за рыжий пушистый хвост.
– Отдай мне документы! – взмолилась она. – Что ты хочешь взамен? Денег?
– Твоей любви! – не задумываясь, выпалил я.
– Я согласна! – тотчас ответила Лисица.
– Э, нет! Я передумал! – пошел я на попятную. – Принцип жизни: любовь не покупаю.
– Кретин! – вспылила Лисица, круто повернулась и решительно направилась к входной двери. – Я тебя предупредила. Теперь пеняй на себя…
Я уже пожалел, что довел ее до такого состояния. Хотел ее тормознуть и предложить еще немного поторговаться, но Лисица сама остановилась перед дверью.
– Я не хочу тебя потерять, – произнесла она тихо. – Постарайся хотя бы сегодня ночью никому не открывать дверь. Даже если тебе скажут, что мне плохо и я хочу тебя видеть.
Она вышла. Вскоре я услышал, как хлопнула соседняя дверь. «А вдруг хитрит, – подумал я, – вдруг улизнула к своему Теннисисту?»
Я вышел на балкон и заглянул за перегородку. Свет горит, на шторах – движущаяся тень. А вот и она! Стоит перед кроватью и раздевается… Я взялся за перегородку двумя руками, чтобы было удобнее смотреть. На самом интересном месте свет погас, и я так и не узнал, как снимается юбка.
Все в ней было прекрасно, кроме одного: она плохо лгала, что убила Рюмина нечаянно.
Глава 14
Я на собственной шкуре прочувствовал магическое влияние формы. Кто я? Дальнобойщик из третьей автоколонны, работающий на подхвате. Неудачник, быдло, серятина. Ничего не умею делать толком. И потому у меня нет ни семьи, ни детей, ни дома, ни денег.
Но стоило надеть на себя форму летчика, да еще присвоить себе освободившееся имя, как мне захотелось задрать нос выше козырька. С этим феноменом я уже сталкивался. В армии дружил я с одним чмуриком. Он был бессменным уборщиком туалета. Все время у меня сигареты клянчил. А потом ему присвоили сержанта. От такого невиданного карьерного взлета у него косоглазие случилось – беспрерывно на свои погоны косился, проверял, на месте ли лычки. Руку мне только по воскресеньям стал подавать. Как же – в начальство выбился!
Всегда и везде было так. Сижу я в летной форме в кафе, газету читаю, кофе пью. Бармен старается – то салфетки принесет, то поинтересуется, не желаю ли я чего выпить. Прохожие на меня уважительно поглядывают. Какая-то симпатичная женщина стала в мою сторону глазами стрелять, явно познакомиться хочет. И никто не знает, что под погонами спрятался заурядный мерзавец, самозванец и трус. Надень я свою выцветшую майку, вечно пахнущую рыбой, – и плюнуть не на что будет.
Убедившись, что уважение общественности я получаю задарма и пока что безнаказанно, я вернулся в гостиницу и принялся изучать газетную хронику происшествий.
Страшно было читать о себе под такой рубрикой, но в то же время очень интересно. Заметка называлась «Сам себя наказал». Мне посвятили всего несколько строк: «Плачевно закончилось для гражданина Еремина игнорирование правил дорожного движения. Не остановившись по требованию сотрудника ГИБДД, водитель «шестерки» увеличил скорость, но не справился с управлением. На опасном участке машину вынесло с дорожного полотна. Упав с сорокаметровой высоты, она загорелась. Прибывшим на место происшествия врачам и пожарным оставалось только констатировать смерть. Труп сгорел буквально дотла».
Я хотел вырезать и сохранить этот некролог. Не всякому живущему на земле удается прочитать о себе такое! Но передумал и затолкал газету в мусорную корзину. Не знаю никакого Еремина!
Время между тем шло, а моя соседка не подавала признаков жизни. Мне не терпелось продолжить наш вчерашний разговор и выяснить, что за проклятие лежит на моей новой фамилии и почему я должен выкинуть из головы таинственный номер 3177-SS.
