Максим Шахов - Поваляем дурака, Америка?
Мейер подошел к нему и выглянул. Сильвер стоял на корме «Санта-Марии», облокотившись о фальшборт. Огни он пока выключать не стал, видимо, опасаясь, как бы лихой пилот-латиноамериканец невзначай не протаранил его посудину при взлете.
Моторы загудели сильнее, и яхта поплыла в иллюминаторе назад. Сильвер махнул рукой и направился к рубке. Джек Мейер развернулся и двинулся к гамаку.
Гидроплан стремительно набирал скорость. Пол наклонился, и гидроплан начал плавно взлетать. Джек немного выждал, потом забрался в гамак и начал устраиваться поудобнее…
42
Венесуэла, Гвианское нагорье, северо-западное подножие плато Альтимейра
С наступлением сумерек температура воздуха в котловине резко упала. Для горных районов явление было обычным, но привыкший к благоустроенной жизни в Каракасе Игнатович переживал этот феномен чересчур болезненно. Однако после того, как Игореха ссудил ему свою теплую куртку, а Деминов угостил из походной фляжки коньяком, Фадей Трофимович согрелся, обмяк и стенать перестал.
Все сидели вокруг разведенного Игорем большого костра и травили обычные походные байки. Игорь рассказывал армейские истории, Домбровский – анекдоты из жизни геологов, а Логинов по просьбе подпившего Игнатовича даже прочитал еще один отрывок из «Теркина»:
– Разрешите доложить
Коротко и просто:
Я большой охотник жить
Лет до девяноста.
А война – про все забудь
И пенять не вправе.
Собирался в дальний путь,
Дан приказ: «Отставить!»
Грянул год, пришел черед,
Нынче мы в ответе
За Россию, за народ
И за все на свете.
От Ивана до Фомы,
Мертвые ль, живые,
Все мы вместе – это мы,
Тот народ, Россия.
И поскольку это мы,
То скажу вам, братцы,
Нам из этой кутерьмы
Некуда податься.
Тут не скажешь: я – не я,
Ничего не знаю,
Не докажешь, что твоя
Нынче хата с краю.
Не велик тебе расчет
Думать в одиночку.
Бомба – дура. Попадет
Сдуру прямо в точку.
На войне себя забудь,
Помни честь, однако,
Рвись до дела – грудь на грудь,
Драка – значит, драка.
И признать не премину,
Дам свою оценку,
Тут не то, что в старину,
Стенкою на стенку.
Тут не то, что на кулак:
Поглядим, чей дюже,
Я сказал бы даже так:
Тут гораздо хуже…
– Как будто про нас написано… – сказал расчувствовавшийся Игнатович.
– Это точно, Фадей Трофимович, – кивнул Логинов и напоказ зевнул. – Ладно, братцы, вы как хотите, а я буду идти спать. Ты идешь, Паш?
– Да нет, – как и было уговорено, махнул головой Домбровский. – Что-то не хочется, я еще у костра посижу.
– Ну как знаешь! – поднялся Логинов. – Всем спокойной ночи!
Показательно потянувшись, Виктор отправился за джип, где у них с Домбровским были разложены спальные мешки. Болящий Игнатович и Игорь на правах хозяина должны были спать в джипе. Упаковавшись в мешок, Логинов дождался, пока переводчик с водителем улеглись, после чего осторожно выскользнул из спальника.
Место для ночлега он выбрал так, чтобы оно не просматривалось с нагорья. Костер тоже был разложен с умыслом. Наблюдатели наверняка имели ночную оптику. Для того чтобы сделать ее бесполезной, оставшийся на посту Домбровский должен был поддерживать яркий огонь.
Логинов быстро натянул на себя приготовленный комбинезон и вязаную шапочку с заранее проделанными прорезями. На вылазку Виктор прихватил испанский пистолет-пулемет «Стар» с глушителем, любезно предоставленный майором Алонсо. Поскольку речь шла о борьбе с врагами Боливарийской революции, начальник управления DISIP мелочиться не стал. Напоследок Логинов натянул на руки перчатки.
Закончив экипироваться, он по-пластунски заскользил за камнями к нагорью. По прямой расстояние было пустячным. Однако маршрут Виктора больше напоминал сложный противолодочный зигзаг. Он его тщательно наметил еще днем, помогая Игорехе собирать в котловине ветки для костра. Маршрут был составлен так, чтобы свести вероятность своего обнаружения наблюдателем с нагорья к минимуму.
В темноте ориентироваться было очень сложно, и Виктора выручали только незаметно устроенные днем при сборе дров ориентиры. Добравшись до последнего из них, он малость передохнул за валуном и осторожно двинулся дальше. Последний отрезок пути был самым коротким, но и самым опасным. Из-за близости нагорья спрятаться целиком за сравнительно невысокими камнями даже в лежачем положении было почти невозможно.
Впрочем, чтобы засечь здесь Виктора при помощи инфракрасной оптики, наблюдателю нужно было занять позицию на самом краю нагорья, а это было весьма рискованно, учитывая возможность обвалов. Как бы то ни было, выбора у Виктора не оставалось.
Добравшись до стенки нагорья, он осторожно приподнялся и прислушался, задрав голову вверх. Учитывая опыт первой экспедиции, наблюдатель, в случае обнаружения Виктора, скорее всего, должен был попытаться по-быстрому устроить обвал.
Разобраться в многочисленных звуках и шорохах, доносящихся с нагорья, было не так просто. Животный, как и растительный мир Венесуэлы поражал многообразием. Во всей старушке Европе едва насчитывалось двести пород деревьев, в Венесуэле же их произрастало около шестисот видов. То же самое касалось и животного мира. Впрочем, Логинов имел достаточно опыта, чтобы отличить звуки человека от других, даже непонятного происхождения.
Ничего, что свидетельствовало бы о присутствии наверху наблюдателя, Виктор не услышал. Стараясь держаться как можно ближе к стенке нагорья, он двинулся влево, где так же еще днем наметил вроде бы подходящее для подъема наверх место. Это была выеденная за миллионы лет эрозией широкая вертикальная ниша с несколькими уступами.
Однако, едва добравшись до нее, Виктор почти сразу обнаружил, что этот вариант отпадает. Остатки ноздреватой горной породы, выстилавшие трещину, находились, условно говоря, в аварийном состоянии. Поднимаясь по ним наверх без страховки, Логинов рисковал не только выдать себя, но вполне мог даже свернуть шею, сорвавшись с высоты.
Делать было нечего, и Виктор отправился на поиски более подходящего для подъема места. Продвигаясь влево, он, по идее, отдалялся от засевшего где-то над лагерем наблюдателя. Довольно долго Виктору не попадалось ничего подходящего, так что он даже начал слегка нервничать. Но метров через пятьсот стенка стала не такой крутой, и вверху Виктор разглядел что-то вроде природных террас. Выбрав подходящее место, он взобрался на первую из них, сдвинулся чуть в сторону и не без труда влез на следующую.
Маршрут снова получился зигзагообразным, но теперь Виктор практически не рисковал выдать себя и был в своем выборе абсолютно свободен. Примерно минут через двадцать он одолел последний подъем и осторожно выглянул на нагорье. В отличие от столовых гор, располагавшихся на юге, поверхность нагорья была далеко не ровной, изобилующей бесформенными возвышенностями, но это Логинову было даже на руку.
Осмотревшись, он выбрался наверх, сместился на сотню метров в глубину нагорья, после чего начал осторожно продвигаться в сторону лагеря. Если он не ошибался в своих предположениях, то рано или поздно должен был наткнуться на лежку наблюдателя или даже лагерь ловко маскировавшихся до этого загадочных диверсантов…
43
Вест-Индия, небо над Карибским морем
Моторы работали ровно, и их гул уже не казался таким оглушительным. Джек Мейер посмотрел на часы и решил сходить в туалет. Полет продолжался уже больше часа, но сон к Джеку не шел. Повернувшись на бок, он осторожно дотянулся ногами до пола и встал.
За единственным иллюминатором виднелось бескрайнее Карибское море. Оно тускло блестело в свете звезд. Луны почему-то не было. Джек Мейер немного повыглядывал вниз, потом сходил в туалет, на удивление чистый и уютный.
Вернувшись в грузовой отсек, Джек Мейер решил покурить. Он не знал, разрешено это или запрещено, но Идальго периодически курил, так что Мейер решил его не отвлекать расспросами. Дым ровными пластами уплывал в хвостовую часть. Поплевав на окурок, Мейер на всякий случай выбросил его в унитаз, после чего вновь забрался в гамак.
Лета до берега оставалось около часа. Мейер повернулся на бок и подложил под голову руку. Глядя сквозь слегка вибрирующие ячейки гамака на стену, Джек думал, каким идиотизмом он занимается.
Он, начальник отдела ЦРУ, официально находясь в отпуске, тайком добирался на каких-то перекладных катерах и самолетах в Южную Америку, чтобы руководить операцией, которую вроде бы запретил, но на самом деле санкционировал Совет национальной безопасности США.
Постиндустриальный мир, если на него посмотреть трезво и немного со стороны, был настолько абсурдным, что оставалось только удивляться, как этого не понимают миллионы населяющих его людей…
