Сергей Зверев - Талисман десанта
Митягин понимал, что боевики могут опередить его, и, насколько мог быстро, начал подниматься на помощь прапорщику Краснощекову, автомат которого уже стрелял, не смолкая.
Через секунду вверху раздался оглушающий взрыв. В лицо старшему лейтенанту Митягину полетел песок, мелкие камни и окровавленные обрывки камуфляжа прапорщика Виктора Краснощекова.
– Русский, бросай оружие, быстро! Надо поговорить! – крикнули вверху на ломаном русском языке.
Над скальным ущельем на мгновение появилось ухмыляющееся лицо круглолицего боевика. Вдруг он схватился за правый глаз и нагнулся. Сквозь пальцы просочились красные капли. Боевик упал, поджав ноги.
– Митягин, назад! – Внизу, на скальном выступе перед гротом стоял старшина Билялетдинов. Ствол его «снайперки» дымился, он стрелял с руки, не целясь.
В воздухе промелькнула связка гранат, похожая на авоську бутылок. Потом еще одна. Скальный выступ перед гротом разбило мощным взрывом. Потолок грота обрушился, а сам выступ, отколовшись от скалы, полетел вниз, словно каменный балкон сорвался с ветхого дома.
– Билялетдинов… – только и успел выдохнуть Митягин.
Взрывная волна выкинула его на каменный гребень. Из-за контузии в голове зазвенело, а перед глазами поплыли красные круги.
Старшему лейтенанту Митягину помогли подняться – сильные руки начали хватать его за плечи, он вырывался, а его держали. Внезапно русский десантник вызволил одну руку, нащупал на поясе «лимонку» и поднял над собой.
Талибы мигом бросились врассыпную. Махмуд схватил за ворот Карима и толкнул перед собой навстречу хлопку и волне осколков…
* * *Солнце уже стало краснеть. Розовый оттенок приобрели перистые облака. Примерно через полчаса начнет смеркаться.
Батяня, Столяров и их проводник подъехали на лошадях к ущелью, которое ломаными линиями скал бежало на восток. Внезапно вдалеке раздался хлопок. Потом сразу два одновременно, а затем с некоторой задержкой еще один, но уже более слабый.
– Гранаты? – спросил Батяня.
– Похоже, – ответил Столяров.
Зульфакар, ехавший впереди, весь ссутулился, его лошадь вообще начала плестись.
– Значит, так, – сказал Батяня, соскакивая со своей лошади. – Мы пешком идем вперед – на разведку, а ты, – обратился он к проводнику на его языке, – берешь лошадей и потихоньку идешь за нами.
И по-русски добавил:
– Чтобы без фокусов. Понял?
Зульфакар уловил интонацию Батяни и кивнул головой.
Майор Лавров и капитан Столяров, соблюдая предельную осторожность, быстро двигались в сторону, откуда были слышны хлопки. Автоматы на ремне, наизготове. В любую минуту они могли открыть огонь по появившемуся противнику.
– Стоп! – Батяня поднял левую руку.
Возле каменного возвышения сидел бородатый талиб. Кровавыми ладонями он поддерживал разорванный живот. Боевик стонал, но был еще в сознании. Недалеко от него лежали трупы других боевиков.
– Что здесь произошло? – спросил Батяня по-пуштунски.
– Русские солдаты, – у боевика вздрагивали запекшиеся от крови губы. Он говорил с каждым словом все медленнее.
– Сколько?
– Четыре.
– Кто-нибудь из них живой? – Батяня со злостью тряханул боевика за плечи.
– Нет. Один из них был шахидом.
– Сам ты, сука, шахид, – Батяня наставил на него автомат.
– Я – нет, – прохрипел талиб. В глотке у него заклокотало. Он содрогнулся всем телом и замер.
Лучи заходящего солнца почти перестали проникать в ущелье. Батяня и Столяров окинули взглядом место недавнего боя. Профессионалам не составило труда восстановить картину произошедшего.
– Жалко ребят. Мужики. У них почти все получилось… – У майора Лаврова перед глазами встали лица всех четверых. Он вспомнил, как сам их отбирал, как они вместе проходили подготовку. – Они дорого, очень дорого отдали свои жизни.
– Если б не этот урод, мы б успели, – в сердцах произнес капитан Столяров.
– А где он?
Батяня и Столяров обернулись – проводника нигде не было.
Они спешно повернули назад.
– Вон он, – крикнул Столяров.
– Где?
– Спустился с лошадями в ущелье.
Батяня и Столяров побежали по краю, срезали поворот.
– Зульфакар, стоять! – крикнул Батяня со склона. – Еще шаг, и я стреляю!
Не спуская с прицела проводника, майор спустился в ущелье. За ним последовал и капитан Столяров.
– Ты это чего нас бросил? – спросил Батяня.
– Ваших друзей убил хитрый и безжалостный Салад. Он и вас убьет, и меня убьет. Не нужны мне ваши деньги. Я иду домой.
– Знаешь, Зульфакар, – сказал Батяня, – у нас есть очень мудрая поговорка – уговор дороже денег. А ты подумай, что еще дороже денег?
Зульфакар молчал.
– Жизнь твоя. И твоей семьи. Правильно я говорю?
Проводник молча кивнул.
– А твоя жизнь теперь в моих руках, а не в руках какого-то там Салада, – угрожающим тоном произнес Батяня.
– И в моих тоже, – вступил в разговор капитан Столяров.
– А если ты нам поможешь, то еще и деньги неплохие заработаешь; я свое слово всегда держу, – Батяня взял под уздцы свою лошадь. – Давай, показывай дорогу!
13
Желтый «Лендровер» с красно-белой эмблемой всемирной организации «Врачи без преград» на передних дверцах со всей дури мчался по середине неширокой улочки пакистанского города Кахута. Милош, сидевший за рулем, полагался только на свои водительские инстинкты и еще на возгласы Даринки, которые отчасти напоминали команды штурмана.
– Впереди рикша! Обходи справа.
«Лендровер» выскакивал на встречку.
– Осторожно, слева бочка с водой!
Не успев сообразить, что к чему, Милош «качал» руль вправо.
Джип, обходя препятствия, мчался вперед, мотор его ревел, встречные машины уворачивались от бешеного автомобиля как могли.
Нещадно вопила сирена полицейских «БМВ», раздирая ушные перепонки пакистанских граждан. Более легкие машины нагоняли «Лендровер».
Мириам смотрела назад; она видела, как сокращается расстояние между первой полицейской машиной и их джипом.
– Пожалуйста, быстрее! – взмолилась женщина.
Однако быстрее у тяжелого внедорожника никак не получалось.
– Поворачивай влево! – скомандовала «штурман» Даринка.
В лобовом стекле промелькнула карусель одноэтажных строений, и «Лендровер» помчался прямо на красный флаг с желтой буквой «М».
Отряд полицейских, который отрабатывал оцепление «Макдоналдса», явно уже был предупрежден о возможном появлении джипа с беглецами. Поэтому полицейские предупредительно выставили на проезжей части заградительные треноги, а сами скопились вдоль улицы.
Милошу ничего не оставалось, как взять резко влево. «Лендровер» въехал на летнюю террасу «фаст-фудницы» и, как слон в посудной лавке, начал крошить все на своем пути. Подмял под себя столы, стулья, зацепил стеклянный холодильник с бутылками и банками «Кока-колы» и «Фанты». Благо из-за беспорядков в стране посетителей в это время в «Макдоналдсе» не было. Лишь размозжил о капот свою пластмассовую голову глуповатый клоун – кукла-символ не очень здоровой пищи. Передним бампером «Лендровер» сбил стойку, поддерживающую навес летней террасы. Матерчатая полосатая крыша, упала вниз и наполнилась ветром, словно парус индийского корабля. В ту же секунду ее прорвала первая машина преследователей.
«Лендровер» уже мчался по окраине города, где торговали приезжие из селений пакистанцы. На земле лежали кучи арбузов и дынь. На открытом огне что-то жарили.
– Смотри! – воскликнула Даринка. – Повозка!
Осел шарахнулся на прохожих, повозка развернулась перпендикулярно лавкам. Милош крутанул руль, «Лендровер» пролетел буквально в паре миллиметров от нее.
В то же мгновение в поле зрения Милоша возник старец в желтой чалме. Он грозно взмахнул увесистым посохом:
– Шайтан на вас!
Завизжали тормоза, джип выбросило на лавку, до потолка набитую скрученными в плотные рулоны прекрасными восточными коврами. Джип уткнулся в эту аккуратную кучу и заглох. Милош включил пониженную передачу, втопил газ. Ковер, находившийся сверху, быстро покатился по крыше «Лендровера» и раскрутился прямо по лобовому стеклу подоспевшей сзади полицейской машины. Водитель-полицейский «ослеп» от ярких узоров и резко выжал тормоз. «БМВ» откинуло в сторону прямо на противоположный край улицы, где старик Хаджи уже лет сорок держал свой тандыр – уличную подземную печь для выпечки лаваша. Машина зависла над самым жерлом печки. Полицейские едва успели выскочить, прежде чем сумерки озарила вспышка от полыхнувшего на печи автомобиля.
«Лендровер» колесами раскопал ковровый склад и наконец вырвался на улицу. Наступили сумерки, и встречные машины уже слепили беглецов своими фарами. Милош включил дальний свет и набрал предельную скорость.
