Лев Пучков - Жёсткая рекогносцировка
Жизнь кончилась. Скатился на самое дно — связался с наркоторговцами. Сейчас налетят Людины «камрады», мгновенно сожрут весь порошок, а через неделю Анваровы «санитары» деловито свернут мне головёнку, как недокормленному цыплёнку. И поделом! Нечего связываться с кем попало.
— Ну и пусть, — сказал я вслух. — Всё равно жизнь не удалась...
Перспектива релаксации (нажраться с Людой до поросячьего визга и таким образом хотя бы временно избавиться от негативных эмоций) надёжно умерла: Люда уже названивал самым лепшим камрадам, приглашал принять участие в эксперименте по апробации нового чудодейственного зелья. Тут же вспомнил о насущном:
— Слушай, денег сейчас ни у кого нет... Давай как-нибудь в долг, отпили хоть маленькую толику...
— Десять граммов отсчитай.
Люда тотчас же с готовностью отвесил на аптекарских весах десять граммов, бережно завернул в кулёк...
— Это даром. На апробацию...
Взрыв эмоций. О, как же я прекрасен! Просто душка. Я мессия. Несу в мир благодать. И так далее, короче, излияние чувств. Медик и нарик — братья навек.
— Ладно, ладно — я в курсе, что я молодец. Остальное спрячь подальше, надо будет думать, как потом продать.
— Сам спрячь. — Люда честный, он ни себя, ни меня никогда не обманывает. — Ты же знаешь нашу публику... Короче, за сохранность не отвечаю.
Я пошёл во двор, закопал пакетик за баней, среди лопухов. Изощряться в изготовлении хитрых тайников нет смысла: я точно эту публику знаю. В период ломки у них появляется паранормальный нюх на наркоту — найдут где угодно, как ни прячь.
— Смотри, аккуратнее, — предупредил я Люду на прощание. — Если качественный — значит, сильный. На первый раз ставьте меньше, потренируйтесь.
— Ну да, поучи меня, поучи. А то я не в курсе, как и каким дозняком ставиться. Гы-гы...
Поехал домой, отметился:
— Здравствуй мама, жив-здоров, всё в порядке. С работой пока неопределённо — обещали, надо будет подъехать в следующие выходные...
— А чего такой хмурый? Случилось что?
— Да нет, в самом деле — всё нормально. Просто устал...
Однако релаксацию никто не отменял.
Созвонился с Палычем (водитель «Скорой»), завернул в магазин, взял литр. Через пятнадцать минут уже сидели у него в гараже: тихо, спокойно, безлюдно, вид на Волгу... Лепота!
— Ну — будем...
Только приняли по одной — звонит Люда.
— Давай бегом, у нас сразу два овердоза...
— Да чтоб вы все сдохли! Как вы мне надоели, укурки проклятые...
Бросил Палыча, помчался. Две капельницы, налоксон (кстати, скоро кончится — запасы-то не безразмерные), такси.
Точно, пора под баржу. Теперь, наверное, у меня такие деньки будут частенько случаться. На фиг вообще такая жизнь?
Приехал, оценил обстановку. Двое «камрадов» Люды в конкретной коме, впору звать «Скорую» и обещать по штуке за визит. Однако зря, что ли, небо коптил столько лет, вкалывая «штурмовиком»? За дело, хлопцы, за дело...
Откачивали всей толпой (вместе с хозяином дома было шесть человек, плюс я, минус два тела — стало быть, впятером), реанимация завершилась успешно. Устал, как собака. Поставил капельницы, принял сто пятьдесят, прилёг отдохнуть, приставив к телам дежурную сиделку (Люда, естественно, — вариантов нет).
Проснулся, устроил разбор полётов. Люду особо драконить не стал, он и так чувствовал себя виноватым.
— Вот же ты урод, Люда! Говорил же: осторожнее, новая фича, надо аккуратнее...
Короче, ставились они, в принципе, «стандартно» — то есть втроём с грамма. На шестерых, стало быть, зарядили две грамули. Обратите внимание: для «системных» это едва ли не минимальная доза, даже если порошок качественный и барыга добросовестный, мешал не по-жлобски. У «системных» рецепторы тренированные, они могут позволить себе дозу, вдвое превосходящую норму среднестатистического «дилетанта». Но! Порошок новый, не опробованный. По всему, надо было ставить полдозы и смотреть, какие будут ощущения. А потом уже, если мало — доставиться, сколько надо. Это азы. Так что овердоз в данном конкретном случае — непростительная ошибка для таких мастеров ширяния.
Теперь надо было определиться, что делать с остальной «гуманитарной помощью» и вообще со всей партией. Я, конечно, не специалист, но если это «белый китаец», надо будет, пока не поздно, пообщаться с Анваром на эту тему. Потому что с этой дрянью такие проблемы будут постоянно — в практике Люды было несколько эпизодов аналогичного характера.
Надо сказать, что «белый китаец» — это синтетический наркотик триметилфентанил, сильнее героина примерно в тысячу раз. Ввиду такого соотношения очень трудно рассчитать правильную дозу. Из-за этого опытные потребители избегают им пользоваться и недобросовестные дилеры частенько толкают его под видом героина, мешая с инертной массой на своё усмотрение.
— Пока я спал, никто не «двигался»?
— Нет, не рискнули.
— Ну и на том спасибо. Ну что, это «китаец», нет?
— Знаешь, не похоже. Обрубились сразу, игла ещё в вене была. То есть торкает как от нормального «геры». От «китайца» кайф наступает не сразу, а спустя некоторое время.
— А сам как?
— Так я не успел. В два «баяна» ставились, Семён и Фаза первыми были, сразу и отъехали. Остальные рисковать не стали.
— Ясно. В общем, давай так: дальнейшие эксперименты под моим контролем. А то уже запарило летать сюда на такси сломя голову...
Долго экспериментировать не пришлось, получилось всё с полпинка. Люда разогнал грамм на пять доз, одну поставил себе, вторую — самому проверенному и непрошибаемому камраду — Элефанту (погоняло по комплекции). Да, если кто не пробовал грамм порошка делить на пять частей, сообщаю, дело это очень трудоёмкое, так что надо заблаговременно этот грамм развести некоторым количеством инертной массы (Люда это делает толчёным аспирином, большинство используют сахарную пудру, а некоторые изуверы — стиральный порошок).
Поставили — живы, реакция в норме. То есть реакция, как с грамма на двоих, взятого у цыган в Торквелове (это я пересказываю ощущения Люды). У них вообще дрянной порошок. Люда тут же разогнал другой грамм на четыре части и поставил по дозе ещё двоим камрадам. А вот их торкнуло конкретно — просто полный улёт.
В общем, путём нехитрых вычислений Люда вывел универсальную формулу: можно смело бадяжить (мешать) один к полутора и толкать как высококачественный порошок, с предписанием «для своих» в обычном режиме ставиться втроём с грамма. Рецептура для чайников и «своих» после ремиссии — грамм на пятерых. Кто превысит — сами виноваты.
— А по сколько продавать?
— Ну, это тебе решать. Твой же порошок.
— Да я же не в курсе, сколько оно в розницу... А по сколько наши городские барыги толкают?
— Наши городские... Так... Наши... Гм... Слушай, интересное дело... А у нас ведь своих барыг нет.
— В смысле — «нет»?
— Ну так — нет. У нас тут всё продают торквеловские. Или сами цыгане, там, у себя, или, если здесь, — их «ноги» из местных жителей. Но это для чайников. Все системные сами ездят туда, закупаются сразу, оптом... Получается, ты будешь первым, кто от Москвы работает.
— Какая высокая честь! Вот обрадовал.
— Да нет, не в том дело... Понимаешь, тут запросто может конфликт получиться.
— В смысле?
— Ну, если ты будешь регулярно... Короче, если ты торквеловским рынок перебьёшь, будут разборки.
— Ничего, думаю, Анвар эту проблему разрулит. Он же ведь какие-то расчёты делал, когда захотел на наш рынок зайти. Не думаю, что он не в курсе по местной ситуации... Ты лучше посоветуй, по сколько продавать?
— Так... Короче, со ста граммов сразу бадяжим сто пятьдесят и продаём по восемьсот рублей за грамм.
— Думаешь?
— Угу. Чуть дороже, чем у торквеловских, поэтому сразу насторожиться они не должны. Но качество на порядок лучше, чем у них, так что расхватают как горячие пирожки. Потом, конечно, они просекут, что почём, если это будет регулярно... Но если твой Анвар разберётся... Гхм...
— Ладно, хорошо. А кому будем продавать?
— Ну, это пусть тебя не волнует — я только лишь по своим растолкаю всё за пару дней...
— Да нет уж, дорогой друг, — я решил это дело на самотёк не пускать — лучше сразу всё систематизировать, чем потом тягостно решать на ходу внезапно возникающие проблемы с овердозами, суицидами или стремительной сдачей в правоохранительные органы, — давай-ка приведём это в систему...
Я смотался домой, взял из старых запасов чистый журнал амбулаторного приёма и, вернувшись к Люде, с его слов составил список потенциальных клиентов, разбив их по категориям.
Получилось четыре категории: «свои» (системные); «регулярные» — те, кто уже никуда не денется с подводной лодки и в скором времени войдёт в ряды «системных» или сдвинет лыжи; «борцы»; и «чайники» — начинающие. Есть ещё категория — «контролирующие», но она столь малочисленна, что ею смело можно пренебречь. Это те, кто ведёт нормальный образ жизни и полностью контролирует своё роковое пристрастие. То есть «ставятся», когда захотят, в выходные например, с комфортом и в соответствующей обстановке, а не по насущной потребности организма. Это, если верить Люде, очень мощные духом люди, чуть ли не йоги, способные обуздать физиологию силой воли. Как врач, я не очень-то верю в таких «титанов духа» — физиологию побороть нельзя, рано или поздно они всё равно попадут в «системные».
