Александр Белов - Поцелуй Фемиды
Однако на этот счет он ошибался. Первой, кого он увидел в абсолютно пустой приемной, вернувшись на комбинат, была руководитель группы аудиторов госпожа Донахью. Электронные часы показывали без малого семь утра. Белов, вообще-то, имел привычку приходить на комбинат раньше всех: это была единственная возможность сосредоточиться и раскидать первостепенные дела до того, как начнут разрываться телефоны, а у двери в его кабинет возникнет небольшая, но действующая модель сумасшедшего дома. А в этот день он явился на рабочее место и вовсе прямо с самолета, не заезжая домой.
Наличие американской дамочки неприятно удивило его: с вечера караулит, что ли? Он потрогал подбородок с отросшей щетиной и почувствовал себя неуютно в мятом костюме и несвежей рубашке. Дамочка же была свежа и подтянута, даже как-то чересчур подтянута, и выразила немедленную готовность отчитаться о работе, проделанной группой аудиторов.
Попытка сплавить госпожу своему заместителю на этот раз не увенчалась успехом: аудиторша, не дожидаясь приглашения, прошла в кабинет и грациозно обосновалась напротив Белова. Было очевидно, что уходить она не собирается, по крайней мере, до тех пор, пока не изложит всего, что наработала. Она раскрыла папку и приступила к докладу…
Саша слушал вполуха. Глаза слезились от очередной бессонной ночи, проведенной в дороге, а назойливые мысли о неотложных делах мешали сосредоточиться на предмете доклада. А главное, все, о чем говорила американка, он и сам прекрасно знал. Он смотрел на безукоризненно гладкий лоб и изящные кисти рук своей собеседницы и раздражался. Особенно почему-то его раздражала половая принадлежность руководителя аудиторов.
«Ну, спасибо, дорогой партнер, прислал еще и бабу… — думал он. — Барышне, позавчера окончившей Гарвард, здесь самое место»
Девушке с такими вот ухоженными, длинными пальцами и с таким чистым, открытым лбом не дело разбираться с неоплаченными госзаказами, сорванными поставками глинозема и ультиматумами, выдвинутыми энергетиками. Ей бы скрипкой заняться и наигрывать в гулких концертных залах бетховенские сонаты. Мысли его незаметно перескочили на бывшую жену Ольгу, и настроение совсем испортилось.
Во время последней поездки в Москву он видел Шмидта — своего бывшего соратника, потом врага, потом снова соратника, а по совместительству еще и гражданского мужа Ольги Беловой. Впрочем, сейчас уже и не мужа. Как выяснилось, Ольга со Шмидтом успели расстаться. Терзаемая неудовлетворенностью и чувством, что вынуждена проживать не свою, а чью-то чужую жизнь, Ольга оставила и нового супруга, и их общий бизнес, и сделала попытку вернуться в мир музыки. На Сашин вопрос, насколько ей это удалось, Шмидт лишь мрачно и выразительно пожал плечами…
Александр очнулся от своих мыслей, потому что в кабинете повисла тишина. Теперь уже не он наблюдал за своей посетительницей, а она с холодным любопытством глядела ему в глаза.
Господин Белов, — тихо и внятно выговаривая слова сказала американка. — Вы отдаете себе отчет, насколько серьезная ситуация сложилась на возглавляемом вами предприятии?
Нет, блин, не отдает он никакого отчета! Ему даже и в голову не приходит, что комбинат на грани остановки! Он тут в бирюльки, видите ли, играет, пока группа американских коллег в поте лица анализирует ситуацию! Белов почувствовал, как красные шорки бешенства закрыли для него обзор таким образом, что видимым осталось только тонкое, ухоженное лицо сидящей напротив женщины. И по этому лицу очень хочется врезать, не взирая на половую принадлежность, от всей души.
Дама если и заметила, какую реакцию произвел ее вопрос, то виду не. подала. Похоже, ее вполне удовлетворил тот факт, что собеседник очнулся и слышит, о чем ему толкуют.
Итак, в настоящий момент на складе наличествует готовая продукция на сумму десять миллионов долларов, — невозмутимо продолжила докладчица. — В то же время, суммарная кредиторская задолженность-комбината перед бюджетом, энергетиками и по заработной плате на текущий момент втрое больше. Запасы сырья заканчиваются. Каковы ваши дальнейшие действия?
А вы славно поработали, — сказал Белов, откровенно разглядывая бизнес-вумен.
Эта Лайза, пожалуй, даже ничего, симпатичная. Хотя и не его тип. Слишком худая и состоит, как кузнечик, в основном из локтей и коленок. Возможно даже, что умненькая. Хотя какой от этого прок? Ей удалось на секунду вывести его из себя, и сейчас Саша Белов намерен был вернуть этот долг, то есть откровенно прикалывался.
Мнение американских партнеров в настоящий момент представляло собой наименьшую из проблем, обуревавших генерального директора, и потому волновало его меньше всего. Момент на комбинате, как правильно подметила эта леди, был таков, что требовалось сыграть ва-банк. Поставит на кон абсолютно все — и сам комбинат, и собственную деловую репутацию до кучи.
А что будет потом?.. Победителей, как известно, не судят. Если удастся прорваться, то с партнерами Белов уж как-нибудь сумеет объясниться. А сейчас ему не нужны их умные советы! В этой жизни самые серьезные решения он привык принимать в одиночку, и сам же отвечать за сделанное.
Скажите, а вы случайно не родственница?
Телекомментатора? Нет, не родственница.
Почему вы улыбаетесь?
Потому что отвечать на этот вопрос мне приходится не меньше десяти раз в день. На самом деле Донахью — довольно распространенная ирландская фамилия. Если посмотреть телефонный справочник, то в нем людей с такой фамилией будет не меньше, чем у вас Смирновых.
А где вы так здорово научились говорить по-русски?
Это мой родной язык. Моя мать родом из семьи эмигрантов, учительница русского языка.
Отец — ее бывший ученик. А, кроме того, сотрудникам, владеющим вторым языком, у нас положена прибавка к жалованию, — когда Лайза улыбалась, она была еще симпатичнее. — Но вы, Александр Николаевич, не ответили на мой вопрос.
Уважаемая госпожа Донахъю. Милая леди! Вы подготовили свой отчет, и видите ситуацию. Вы наверняка знакомы с технологией производства алюминия и знаете не хуже меня: если производственный процесс остановится хотя бы на несколько часов, то комбинату… — Белов замялся, подыскивая точное выражение. — «Трындец» — понятное для вас слово? Комбинату будет трындец. И в этом случае никому вообще не понадобится уже никакая аудиторская проверка! А потому давайте я подпишу ваши документы, и… как говорят у нас в России, в добрый путь!
Хотите сказать «янки гоу хоум»?
Лайза покорно отдала Белову папку с результатами проверки и дождалась, пока он завизирует документы. А потом она протянула ему еще один, листок:
Взгляните на это. Боюсь, что вам не удастся отделаться от моего общества так быстро.
В письме, которое Саша пробежал глазами, американский партнер сообщал о решении акционеров нанять для оказания консультационных услуг руководству комбината представителя старейшей и очень солидной консалтинговой группы «Сириус». И этим представителем в России будет специалист в области финансового и налогового международного права госпожа Лайза Донахью. Чтобы у Белова не осталось уже никаких сомнений, дама показала ему собственный контракт с акционерами, подписанный одним из членов совета директоров. Спасибо уже и на том, что платить этой чертовой консультантке будут сами акционеры, а не «Красносибмет».
А вообще-то вся эта история крайне не кстати. Вот блин! Саша отвернулся к окну, чтобы не выругаться вслух. Самое досадное, что у него нет возможности отказаться. Согласно закону об акционерных обществах, у держателей акций есть полное право контролировать работу своих наемных менеджеров. С этим так же невозможно спорить, как и пытаться объяснить заокеанским коллегам реалии российской действительности.
Отлично, — сказал он сквозь зубы. — С чего начнем?
Мне хотелось бы сначала выслушать ваши соображения по выводу комбината из кризиса. Не сомневаюсь в том, что они у вас имеются. А потом, возможно, предложить свои варианты.
Замечательно. Когда вам будет удобно?
Можно прямо сейчас. Если вы не против…
Я нисколько не против, — Белов откровенно издевался. — Одна проблема. — Он взглянул на часы. — Через сорок минут у меня вертолет. Меня ждут в поселке Усть-Харючи, на новом месторождении. Это не очень далеко: из Восточной Сибири слетать ненадолго в Западную. Чуть больше двух часов лету. Вы не возражаете побеседовать на борту… так сказать, воздушного лайнера?
Лайза достойно выдержала его взгляд, исполненный сарказма, и вместо ответа спросила:
— Я успею заехать в гостиницу, чтобы переодеться?
Пожелание одеться в дорогу как можно теплее Лайза Донахью выполнила добросовестно. Разумеется, в меру своих возможностей, что на практике означало: курам на смех. Саша, подъехавший за нею, как договаривались, к гостинице, быстро оглядел и оценил внешний вид своей партнерши. Легкий ярко-красный пуховичок в талию едва доходил до… короче, надежно прикрывал пупок. Вязаная шапочка задорно перекликалась своим узором с тонкими трикотажными перчатками. Стройные ноги невероятной длины были обтянуты «резиновыми» джинсами, заправленными в очаровательные яркие сапожки. За спиной — небольшой рюкзак в тон обувке. Блеск! Для зимнего пикника где-нибудь в Калифорнии, на лужайке возле таун-хауза сосиски жарить, может быть, и сойдет. Что же касается Приполярного Урала, куда им предстояло лететь, и где об эту пору морозы переваливают за пятьдесят, да если еще с с ветром…
