Михаил Серегин - Черноморский Клондайк
– Да я не купить, – с сожалением покачал головой Иннокентий, – мне продать нужно. Может, посмотришь? – Он полез в карман за монетами, но мужик сделал отрицательный жест рукой с зажатой в ней сигаретой.
– Я в них ничего не понимаю. А ты, если хочешь продать, покажи свои железяки вон тому парню, – он ткнул пожелтевшим от никотина пальцем куда-то в сторону овощных рядов. – Он тоже нумизматов сегодня искал.
– Вон тот, что ли? – Иннокентий увидел невысокого парня неопределенного возраста.
Ему с одинаковой долей вероятности можно было дать и двадцать пять, и на десять лет больше. Его лицо украшала восточного типа черная бородка, светло-серые, как издали показалось Иннокентию, глаза смотрели как-то безвольно и незаинтересованно. Он торговался с продавцом помидоров, накладывая сочные крепкие плоды в пластиковый пакет. Несмотря на довольно жаркую погоду, парень был одет в костюм и сорочку с широким немодным галстуком.
– Этот, этот, – кивнул мужик, – с самого утра здесь вертится.
Поблагодарив мужика, Иннокентий направился к парню с бородкой. Тот как раз расплачивался с торговцем помидорами. Подождав, когда он отойдет от прилавка, Иннокентий шагнул ему навстречу.
У парня был довольно благообразный вид, так что Иннокентий сперва решил представиться. Тот как-то испуганно поглядел на Иннокентия, моргая небольшими, глубоко посаженными глазами.
– Юрий, – сказал он после минутного молчания, – только…
– Слышал, ты интересуешься монетками, – сразу пояснил Иннокентий, – у меня есть кое-что.
– А-а, – обрадовался Юрий, – это хорошо. А то я уезжаю скоро, хотел себе что-нибудь прикупить.
Юрий, получив гонорар от Хазара за надгробье его подстреленному приятелю и изваяние для вице-мэра под названием «Памелла», решил, раз уж он оказался в таком месте, где древние монеты буквально валяются под ногами, сделать небольшой бизнес. Купить по дешевке монет, чтобы потом с выгодой перепродать их в Питере. Таким образом, его гонорар мог бы увеличиться раза в два при самом неудачном исходе. Но он тоже попал не в торговый день и очень этому огорчился. Можно, конечно, было подождать до завтра, но когда человек что-то решает сделать, то перестроиться бывает непросто. Поэтому Юрий, как человек суеверный, решил, что Иннокентия ему послало провидение, но как человек осторожный, все же решил прозондировать почву.
– Хочешь посмотреть? – спокойно спросил Иннокентий.
– Давай отойдем в сторонку, – Юра перехватил пакет с помидорами в другую руку и сделал несколько шагов к кованому забору, ограждавшему территорию рынка.
– Пошли, – согласился Иннокентий.
Они встали возле забора лицом друг к другу, и Иннокентий, сунув руку в карман, выудил сперва одну монету. Юра долго крутил ее в руках, рассматривая с обеих сторон, проводил по лицевой стороне подушечками пальцев, пытаясь определить подлинность. Кое-что он в этом понимал – все-таки окончил Академию искусств, но боялся ошибиться. Пропальпировав таким образом обе монеты (вскоре Иннокентий протянул ему и вторую), он долго переминался с ноги на ногу, не решаясь спросить о цене.
– Ну так что, будешь брать? – Иннокентия уже начала раздражать эта нерешительность. – Продаю по дешевке. В столице на этом можно неплохо заработать. Просто мне деньги нужны.
– Похожи на настоящие. – Юра поднял на Иннокентия свои серые глазки.
– Еще вчера они лежали на дне морском.
– И как же они попали к тебе?
– Не бойся, я их не украл.
– Ты что, нырял за ними?
– Нет, они сами ко мне приплыли. Давай сюда, – Иннокентий почти вырвал у Юрия монеты и, сунув их в карман, собирался уйти, но парень с бородкой остановил его.
– Погоди, – ухватил он Иннокентия за локоть, забыв про помидоры, пакет с которыми остался валяться в пыли. – Может, я тоже смогу найти такие.
– Ты? – снисходительно окинул его довольно субтильную фигуру Иннокентий. – Попробуй.
Надо, конечно, было бы оставить в покое этого нерешительного парня и прийти завтра. Если бы он знал! Иннокентий чувствовал, что теряет время. Но порой человек оказывается намагниченным обстоятельствами, и не в силах сопротивляться их роковому гипнозу.
– Я могу быть твоим помощником, – с горящими глазами быстро проговорил Юрий.
– Да не нужен мне никакой помощник, – Иннокентий пожал плечами.
– Ты научишь меня нырять. Ты не смотри, что я такой невзрачный, – торопливо говорил Юра, – я целыми днями киянкой работаю. Это только кажется, что я не справлюсь. Я очень выносливый.
– Да у меня и аппаратуры-то нет, – задумчиво произнес Иннокентий.
– Купим аппаратуру, – заморгал короткими черными ресницами скульптор, – деньги есть.
Он достал из кармана небольшую пачку долларов, показал ее Иннокентию и быстро спрятал назад. «Почему бы нет, – подумал Иннокентий, – если подворачивается такой случай, грех от него отказываться».
– В принципе, это можно обсудить, – сказал он.
– Вот ты где, ныряльщик, – услышал он сзади издевательский голос и почувствовал, как на его плечо легла чья-то тяжелая потная ладонь.
Где-то он этот голос уже слышал, причем совсем недавно. Он резко обернулся и увидел ухмылявшуюся рожу Лехи. «Вот черт!» Иннокентий опустил плечо, чтобы освободиться от неприятного захвата, но Леха держал крепко.
Рядом с ним стояли двое его подручных: Сальмон и второй, имя которого Иннокентий не знал. Оттеснив Юрия, они обошли Иннокентия сзади и встали у него за спиной, отрезая путь к отступлению. Все складывалось как нельзя хуже. С трех сторон его окружали решительно настроенные братки, а с четвертой – высился забор, ограждавший территорию рынка.
Парни явно были обижены вчерашним его поведением, поэтому у Иннокентия не было никаких сомнений в отношении их намерений. «Сейчас будут бить», – мелькнуло в мозгу.
Но парни, видимо, сперва решили покуражиться. Они растягивали удовольствие.
– Долги нужно отдавать, – насмешливо заметил Леха.
– Нужно, – поддакнул ему Сальмон.
– Обязательно, – добавил третий.
Они сужали круг, в котором очутился Иннокентий, подходя ближе и ближе.
Со стороны это могло показаться встречей старых приятелей. Почти все щерились в дурацких улыбках, расширив руки для объятий. Только вот было очень сомнительно, что они окажутся дружескими.
– Договоримся, ребята… – начал было Иннокентий, но его грубо прервали:
– Раньше надо было думать.
– Сколько я вам должен? – Иннокентий скосил глаза налево, потом направо, определяя, где стоят Лехины помощники.
– Много.
– Знаешь, что мы с тобой сделаем? – Лоснящееся от жира лицо Лехи расплылось в глупой широкой улыбке. – Ты у нас рыб будешь кормить. Но сперва попьешь соленой морской водички.
Он продолжал крепко держать Иннокентия за майку, которая и так дышала на ладан.
– А ты вали отсюда, – Леха пренебрежительно посмотрел на Юрку, стоявшего поодаль и ничего не понимавшего.
– Быстро давай, – Сальмон, который стоял к Юрке ближе других, резко присел, несмотря на свою комплекцию, и расставил руки, чтобы припугнуть скульптора.
Юрка резво отскочил назад, но не ушел, а продолжал наблюдать за происходящим.
– Кому сказали?! – Второй браток сделал несколько шагов в его сторону.
После такого вопроса, зная братковские нравы, Юрка не стал больше задерживаться. Он подобрал свой пакет с помидорами и двинулся к выходу.
Воспользовавшись некоторой рассеянностью Лехи и его команды в этот момент, Иннокентий понял, что должен действовать. Он слегка присел, увлекая за собой впившуюся в его майку Лехину ручищу, и тут же ударил по ней снизу двумя кулаками.
– Сука! – заорал Леха, бросаясь на Иннокентия, но тот, крутнувшись на месте с выставленной вперед ногой, сделал ему подсечку.
– Бляд-д-дь, – Леха всей своей массой грохнулся на дорожку.
Подняться быстро он не мог, но зато пока еще был в состоянии отдавать приказания. – Сальмон, Малыш, уройте гада! – заорал он голосом кастрата.
«Ага, значит, второго зовут Малыш», – успел отметить про себя Иннокентий.
Он уже выпрямился, не забыв зарядить носком мягкой теннисной туфли в живот валявшемуся Лехе. Но в мягкой туфле была нога, поэтому тот отрубился капитально. Он зашелся в судорожном вздохе, прижимая руки к животу и суча ногами, как младенец. Странная картинка промелькнула перед мысленным взором Иннокентия: весивший не меньше центнера Леха на ручках у мамы, которая сует ему в пасть огромную сиську… Впрочем, все это длилось не больше мгновения.
Теперь, когда реально действующих противников осталось двое, стало немного полегче. Соотношение из трех к одному превратилось в два к одному. Правда, и эти два стоили еще парочки обычных гавриков. Иннокентий бы предпочел с ними не связываться. Он и постарался как можно быстрее покинуть неприятное местечко. Метнулся в сторону, но путь ему преградил Малыш. Он стоял в полуприседе, с расставленными руками и чем-то напоминал борца сумо.
