Сергей Зверев - Два капитана
Звуки джазовой музыки, доносящиеся от генеральской «Волги», сменились позывными радионовостей.
– … в Гаграх, на пляже, принадлежащем российскому санаторию, произошел взрыв… – раздалось в самом конце выпуска. Голос диктора был гнусавым и неразборчивым. -… Граждан России среди пострадавших нет…
Разговор у костра сразу смолк. Четверо людей на берегу небольшой подмосковной речушки настороженно вслушивались в слова сообщения.
– Но, напуганные этим прискорбным инцидентом, частные английские инвесторы, – продолжал диктор, – которые совсем было собрались вложить немалые суммы в проект возрождения абхазских курортов, теперь скорее всего окончательно откажутся иметь дела с непризнанным руководством Абхазии.
Дураки часто принимают случайные совпадения за знаки судьбы. Александр Селиванов дураком не был, но сейчас, непосредственно после разговора с генералом Барецким, услышав и осмыслив это сообщение – опять Абхазия! – он принял решение. Он должен оказаться там, он должен лично встретиться с капитаном Василевским. Он, Селиванов, не слепой щенок, и своя голова на плечах у него имеется. Он сумеет на месте разобраться, что к чему, и уж тогда будет действовать согласно обстоятельствам и своим убеждениям.
Александр одним глотком допил коньяк, поднялся и подошел к Барецкому:
– Может, еще по сигаретке, товарищ генерал-майор? – предложил Селиванов. А когда они отошли чуть подальше от костра, коротко сказал: – Я согласен. Но у меня есть одно условие.
– Какое? – Павел Николаевич с уважением смотрел на Александра. Сейчас в спецназовце ощущалась сдержанность и упрямая точная целеустремленность.
– Я подчиняюсь только вам и отчитываюсь только перед вами. Никаких промежуточных звеньев.
– Пойдет, – кивнул Барецкий. – Так даже лучше. Каким образом ты собираешься на него выйти?
– Это детали, я на месте разберусь, – уклончиво ответил Селиванов. – Вы только обеспечьте мне легендирование в нашем миротворческом контингенте. Теперь вопрос: кто и как станет меня контролировать? Не надо, товарищ генерал, делать такие удивленные глаза, я не мальчик, как вы изволили заметить. Ведь вы наверняка не исключаете, что я попытаюсь сыграть на свой собственный… интерес.
– А ты весьма умен, – задумчиво протянул генерал, – только вот не знаю, хорошо это, или не очень. Не исключаю, работа у меня такая стервозная. Легенду мы тебе сделаем по высшему разряду, а что до контроля… Теперь уже я тебе скажу: не исключай того, что такой контроль будет.
Глава 10
Мистер Эндрю Аббершоу сидел в плетеном кресле на лоджии девятого этажа сухумской гостиницы «Лазурная», одной из лучших в городе. Здесь, наверху, чувствовался слабый ветерок, тянувший с гор, на улицах же столицы Абхазии стояла тяжелая влажная жара. Хотя англичанин был на лоджии один-одинешенек, он позволил себе лишь одну вольность в одежде: оставил в шкафу своего двухкомнатного люкса легкий пиджак спортивного покроя. Узел безупречно завязанного галстука охватывал воротничок светло-голубой рубашки. На сухом, породистом лице Аббершоу не выступило ни капли пота, он, казалось, не замечал субтропической жары абхазского лета, которая ощущалась, несмотря на освежающее дыханье близких гор.
С лоджии его номера открывался чудесный вид на море, и Аббершоу рассеяно глядел сверху, как громадная масса сонной воды лениво колыхалась под лучами палящего полуденного солнца. Это было чужое, южное море, и положительных эмоций оно у англичанина не вызывало. Эндрю Аббершоу не любил юга, но работа есть работа, она забрасывала его и на экватор…
Эта страна с труднопроизносимым названием ему тоже не нравилась. Раздражали горластые и неопрятные аборигены на улицах и набережных, немыслимое количество торговцев всяческой дрянью, жадная до чаевых гостиничная прислуга, раздражали ежевечерние отключения электричества, из-за которых в люксе переставал работать кондиционер. А их хваленая кухня?! Бог мой, ведь это невозможно есть: сплошной перец, жуткого вкуса соусы и специи. Чем-то эта страна напомнила ему Мексику, которую Аббершоу тоже терпеть не мог.
Но мистер Эндрю прекрасно понимал: здесь и сейчас во многом решается постсоветская судьба всего кавказского региона, возможно – и Закавказья. Если абхазы сумеют создать прецедент, на деле показав, что базовый для международного сообщества тезис о нерушимости границ есть звук пустой, это может возыметь куда как серьезные последствия. У Абхазии есть перед глазами вдохновляющий пример: армянам удалось проделать нечто подобное в Нагорном Карабахе.
Мало того! Россия в одночасье лишилась Одессы и Крыма, и что осталось у нее из крупных портов на Черном море? Новороссийск да Туапсе. И если учесть, что побережье Большого Сочи непосредственно примыкает к бурлящей Абхазии, отделенное от нее тоненькой ниточкой Псоу, то становится ясно, что у русских военных моряков с Черноморского флота могут появиться большие проблемы. Еще более серьезные проблемы могут возникнуть во внешней торговле России со странами средиземноморской Европы, эта торговля идет через Босфор и Дарданеллы, через Черное море.
Но ведь и для Республики Грузия абхазская земля, словно раскаленный докрасна кусочек драгоценного металла: и держать больно, и бросить жалко. Какое там «жалко», – категорически нельзя! Уже потому, что на территории непризнанной страны расположены несколько перевалов Большого Кавказского хребта и стратегически важная Военно-Сухумская дорога. Есть еще и весьма удобная для высадки десанта с моря Гагрская бухта. Это ведь путь с побережья к самому сердцу Грузии!
Эти мысли были совсем не новы для мистера Эндрю Аббершоу, не в первый раз они приходили к нему в голову. И не только к нему. Новой была ситуация, в которой англичанин оказался на сегодняшний день. Одно дело академические рассуждения о геополитической роли Абхазии, и совсем другое – решение практической задачи здесь, на месте.
На низеньком столике перед англичанином стоял высокий стакан, наполненный ледяной минеральной водой. Вот она здесь отменная, это Аббершоу признавал. Эндрю отпил небольшой глоток пузырящейся углекислым газом жидкости, поставил стакан на столик и стал рассеяно отбивать пальцами правой руки маршевый ритм битловской «Yellow submarine». Он продолжал сосредоточенно размышлять, и размышления были невеселыми.
Мыслить Аббершоу привык методично и считал это своей сильной стороной. Задача распадалась на три подзадачи, решать которые надо было последовательно. Первое: выяснить, живы ли еще Джулиана Хаттерфорд и Майкл Белчер, и если да, где они в настоящее время находятся. Второе: наладить с ними прямой контакт и попытаться эвакуировать Джулиану и Майкла в Москву, а возможно – сразу в Лондон. Третье: разобраться с тем, что же на самом деле произошло, и не имеет ли прискорбный инцидент с исчезновением двух британских подданных связи с другим, не менее прискорбным инцидентом – взрывом пластиковой мины на пляже в Гаграх. Интуиция подсказывала англичанину, что два этих случая, произошедших почти одновременно, как-то связаны между собой. Мистер Аббершоу был очень опытным работником, он слабо верил в совпадения. Особенно такие.
Возможно, если три первые пункта удастся выполнить, появится пункт четвертый, самый важный. Но думать о нем пока преждевременно.
Никто бы не смог определить эмоциональное состояние Аббершоу по выражению лица англичанина: оно было спокойным и бесстрастным, как и всегда; любой индейский вождь, из описанных Фенимором Купером, позавидовал бы. Но Аббершоу испытывал серьезное недовольство как обстоятельствами, так и самим собой.
Он думал о том, что уже третий день без особого толку торчит в этом малоприятном городе, столице непризнанной страны, а дело пока ни с места. Этот факт, сам по себе прискорбный, чувствительно задевал профессиональное самолюбие мистера Эндрю Аббершоу.
Абхазские официальные лица всех уровней сочувственно цокали языками, сокрушенно охали и ахали, пожимали плечами, глядели на него честными глазами… И ничего не знали! Самым печальным было то, что англичанин пребывал в полной уверенности: от него не пытаются специально скрыть нечто, касающееся исчезновения съемочной группы «Дискавери», отнюдь. Они в самом деле не имели ни малейшего понятия о судьбе Хаттерфорд и Белчера. К тому же почти никто из многочисленных чинов местной администрации не владел английским языком, Аббершоу выручало только превосходное знание русского, на котором он и общался с абхазами.
Был ли шанс, что Джулиана и Майкл все еще живы? Да, был, и весьма солидный. С момента исчезновения съемочной группы прошло уже немало времени, а ни одна террористическая группировка не похвасталась успешной акцией. Требований выкупа тоже не поступало. А, хорошо зная Джулиану, Аббершоу не мог допустить, что двое его соотечественников попросту сами по себе бесследно сгинули в новоафонском лабиринте. Ладно, Белчер, он, конечно, щенок щенком, но мисс Хаттерфорд – опытный спелеолог. И не только спелеолог. Такие, как она, просто так бесследно не исчезают.
