Майк Холланд - Американский ниндзя 3-4-5
— Здравствуйте, — вежливо ответил Шон. — Я здесь, чтобы поговорить с секретарем министра.
— По какому вопросу? — поинтересовался офицер.
— Я хотел бы поговорить о похищении человека. Я американский подданный.
— Ах да, — офицер искоса посмотрел на большие настенные часы, висевшие на стене: они показывали без двух минут одиннадцать, — пройдите, пожалуйста, туда.
Он указал на резную дверь с большой круглой позолоченной ручкой.
— Туда? — уточнил Шон.
— Да, пожалуйста, — кивнул дежурный, усаживаясь обратно на стул, — подождите там, в комнате. К вам выйдут.
Комната, в которую попал Шон, оказалась совсем небольшой и достаточно светлой. На высоких окнах трепетали ажурные гардины, а золотистые плюшевые шторы, перепоясанные широкими шелковыми лентами, прекрасно сочетались с толстым бурым ковром на полу.
Стены и потолок, совершенно белые, как после снегопада, отражались в большом зеркале, создавая иллюзию большого помещения. Тем более, что из мебели в комнате были только небольшой журнальный столик, диван и пара стульев. Белые с бордовой обивкой, они образовывали уютный островок посредине комнаты, так и располагающий к беседе.
Шон присел на один из стульев, и тут же в дверях появилась женщина. Невысокого роста, но хорошенькая, одетая в белую свободную блузу с широкими рукавами, перехваченными у тонких запястий манжетами, и узкую серую юбку. Она посмотрела на Шона сквозь большие, во все лицо, очки, улыбнулась и сказала четким, хорошо поставленным голосом:
— Здравствуйте. Я Элен Хьюик, секретарь министра по внешним и внутренним сношениям. Чем я могу вам помочь?
— Здравствуйте. Я Шон Дэвидсон, американский подданный. Я звонил вчера по поводу пропавшего мистера Изумо.
Секретарь на несколько секунд задумалась, вспоминая, о чем идет речь, а потом села на стул напротив Шона и сказала:
— Ах, да-да. Мне докладывали. Но боюсь вас огорчить, мистер Дэвидсон. Об этом человеке ничего неизвестно. Кроме того, я могу вас официально заверить, что никакой японец не мог без нашего ведома ни въехать в нашу страну, ни покинуть ее
— Но я видел его здесь, — горячо возразил Шон — Видел, как вижу сейчас вас. У меня есть основания предполагать, что его держат пленником в лаборатории Ист-Бей. Вы проверили это место?
— Ист-Бей — это такое место, которое не нуждается ни в какой проверке, — категорично заверила Элен Хьюик. — Эта лаборатория — надежное учреждение. Она пользуется отличной репутацией и заслуживает всяческого доверия. Кроме того, это частная собственность. А у вас нет, насколько я понимаю, никаких объективных причин считать, что мистера Изумо держат именно там.
— Но мне все же кажется, что проверка лаборатории могла бы пролить свет на многие вопросы.
— Я думаю, что на интересующие вас вопросы там ответов не нашлось бы. Там проводят важные эксперименты, а не ловят японцев.
— А можно узнать, какие именно эксперименты? — поинтересовался Дэвидсон.
— Эксперименты по созданию различных препаратов, — невозмутимо объяснила секретарь.
— Препаратов? — удивленно поднял брови Шон
— Конечно, — она кивнула ему как маленькому ребенку, который никак не может сообразить, о чем же ему толкует заботливая мамаша. — Там делают лекарства, которые помогают излечивать людей от различных заболеваний.
В дверях комнаты появился высокий, статный мужчина с большими залысинами на седеющей крупной голове и суровым выражением лица. Обычно такие лица у положительных героев в дешевых книжонках.
Окинув Шона взглядом, он извинился и обратился к секретарю, которая, встав со стула, повернулась к нему лицом.
— Мисс Элен, вы мне нужны.
— Да, через несколько минут, — быстро произнесла она
— Какие-нибудь проблемы? — заботливо поинтересовался он.
— Нет, никаких проблем, господин министр.
Мужчина одобрительно кивнул:
— Хорошо, тогда проверьте, пожалуйста, отчеты, которые я положил вам на стол Они мне нужны
— Прошу меня извинить, — сказала Элен Хьюик, обращаясь к Шону, когда министр удалился, — но я должна заняться делами.
Шон тоже встал
— И все-таки, может быть, вы — нерешительно начал он
— Извините, — мягко прервала она его — Я действительно очень занята и ничем не могу вам помочь. Извините.
Секретарь проводила Шона к двери.
— Хорошо, — он разочарованно развел руками. — Спасибо, мисс Хьюик. Извините, что отнял у вас время.
— До свидания, — секретарь улыбнулась на прощание
Шон вышел из здания министерства, не найдя ответа ни на один из числа многих мучивших его вопросов. Очевидно, Кертис оказался прав. В странном деле участвовали и большие деньги, и большие шишки.
По дороге в гостиницу Шон никак не мог отделаться от чувства, что за ним кто-то следит. Просто идет как тень, не выпуская из виду ни одно его движение. Несколько раз Шон останавливался у витрин магазинчиков и лавок, делая вид, что рассматривает выставленные там товары, а сам тем временем пытался поймать ту невидимую ниточку, которой был накрепко привязан к чьему-то пристальному взгляду. Но как только он останавливался, ощущение постороннего присутствия исчезало, чтобы потом неожиданно появиться вновь. И так повторялось бесконечно, пока Шону не надоела эта бессмысленная игра и он просто пошел в гостиницу-
Опасности в слежке никакой не чувствовалось, разве что легкое неудобство, а вот польза от нее все-таки была. Присутствие человека, так или иначе связанного с судьбой Изумо, давало надежду, что поиски, зашедшие в тупик, будут продолжаться, а там, как знать…
Кертиса и Джека на месте не оказалось, но портье сказал, что они выходили из гостиницы, в шортах и с полотенцами.
— Видимо, ваши приятели на пляже, — сделал заключение портье.
Пустынная песчаная коса располагалась почти параллельно заваленному огромными валунами и поросшему кустарником берегу. Этот дикий клочок в стороне от комфортабельного пляжа совсем не привлекал отдыхавших и всегда оставался восхитительно безлюдным и тихим.
Здесь-то и нашел Шон своих друзей, которые дремали, зарывшись в песок как морские черепахи. Подойдя, Шон сел рядом, беспокойно оглядываясь по сторонам.
— Что с тобой? — спросил Кертис, лениво подняв голову.
— Не знаю, — Шон поморщился. — Меня все время не покидает ощущение, что за мной следят.
— А-а-а, — сочувственно протянул бывший рейнджер, — это ничего. Это нормально. А как дела в министерстве?
— Так же, как и вчера, — со вздохом ответил Шон.
— А как вчера? — лениво спросил проснувшийся Джек.
— Никак. Я ни о чем не смог договориться с секретарем министра. Одни только рассказы о том, что Ист-Бей делает лекарства, а вокруг нас только хорошие ребята.
Кертис сел и, отряхнув песок с тела, не очень уверенно произнес:
— Может, обратиться в местную полицию?
— Я думаю, что это не даст никаких результатов, — покачал головой Шон. — Наверное, нам потребуются более решительные меры. Более агрессивные, что ли.
— А я думаю, что с этим можно пару часов подождать, — решительно заявил Кертис. — И еще я думаю, что мне стоит попробовать зайти в полицию. Как знать, может быть, они разговаривают на моем языке.
— Спасибо, — Шон хлопнул Джексона по плечу.
— Послушай, — вдруг встрепенулся Кертис, — я же не узнал у тебя самого главного!
— Что?
— А секретарь министра, она хорошенькая или какая-нибудь старая калоша?
— А зачем это тебе? — с удивлением спросил друга Шон.
— Как зачем? — серьезно ответил тот, стараясь спрятать хитрые, смеющиеся глаза. — Если хорошенькая, то, может быть, мне стоит еще раз туда подойти и поговорить с ней. А то доверил это важное дело тебе, а у меня ведь большой опыт…
— В каком смысле? — заинтересовался Джек познаниями Керта в секретаршах.
— Я еще в армии, когда служил командиром отделения рейнджеров, — как всегда, завел свое Кертис, — был знаком с одной секретаршей. Она служила при нашем генеральном штабе…
Они собрали разбросанные по песку вещи и быстрым шагом двинулись к гостинице, хохоча во все горло над похождениями бравого капрала Джексона.
Сад спал, погруженный во мрак тихой летней ночи. Листва деревьев плотным занавесом скрывала храм Маричи, грозным монументом стоявший на холме.
Изумо поднял голову и посмотрел на ясное небо, где четко просматривалось созвездие Большой Медведицы. Шепча мантру, посвященную бодхисаттве Маричи, он провел Шона на лужайку возле пруда, на котором во множестве цвели золотые кувшинки. Посадив мальчика перед каменным домиком для разжигания благовоний, он заставил его зажечь курильные палочки от фонарика, который был поставлен на вершину покатой крыши курильни.
— Как сказал Будда: бодхисаттва Маричи обладает сверхъестественным могуществом, — торжественно произнес Изумо. — Она постоянно проходит перед богами Солнца и Луны, но они не могут ее узреть, хотя сама она видит Солнце. Люди не в состоянии постичь и узнать ее. Они не могут захватить ее и связать, они не могут причинить ей боль, навредить ей или обмануть ее… Этот дар пусть передастся тебе, пусть ты будешь под ее покровительством вечно…
