Кирилл Казанцев - Крематорий
– Вы руководите сельхозавиацией? – спросила Маша, хоть знала, что это не так.
– Официальная должность в наше время иногда не соответствует статусу. Я тот человек, который может решить все ваши вопросы, – ответил Машлак.
– Тогда едем...
Машлак демонстрировал Маше подведомственное ему хозяйство. Нахваливал самолеты – мол, старые, но после капремонта очень надежные.
– Я знаю, вам обязательно кто-нибудь расскажет о недавней аварии. Но вы не слушайте злопыхателей. Машина разбилась исключительно из-за человеческого фактора. Авиаторы были старые, да и злоупотребляли немного.
– Самолетный парк меня вполне удовлетворяет, к тому же в ваших интересах, чтобы он не простаивал. Хотелось бы осмотреть склады.
На своей машине Машлак подвез Машу к складам ядохимикатов. Солнце уже поднялось высоко, сильно припекало. Прохлаждавшиеся в теньке грузчики, которых весь здешний персонал знал по кличкам Борман и Полтора Ивана, завидев приближающийся автомобиль начальника охраны, тут же принялись с усердием изображать бурный рабочий процесс. Хотя, по большому счету, делать им было нечего. После аварии самолеты стояли на приколе.
– Игорь Иванович, – даже не успев поздороваться, принялся докладывать Борман, – мы тут после этих энцифалитных ядохимикатов решили небольшой марафет навести. Стеллажи подметаем.
Борман кивнул на Полтора Ивана, который с деловым видом махал веником, взобравшись на металлические полки сварного стеллажа.
– Отставить. У нас гостья. Только пыль поднимаете, – и обратился уже к Маше: – Тут вентиляция хорошая, сильнодействующих препаратов давно не завозили. Так что о здоровье можете не беспокоиться. Видите, сам хожу, дышу полной грудью.
Маша следовала за Машлаком, слушала его пояснения, согласно кивала, присматривалась к грузчикам. Оценила их красные лица и сизые носы. И решила, что такие люди, подверженные выпивке, никогда не откажутся от левого заработка. Затем, улучив момент, когда на нее никто не смотрел, Маша вынула из уха сережку и бросила ее под нависающую над бетонной основой полку.
– Ну, вот и отлично, Игорь Иванович, – остановила она Машлака. – Рекогносцировка проведена, и скоро можно будет подписывать протоколы о намерениях.
Машлак еще что-то говорил о том, что неплохо было бы отметить достигнутые договоренности в узком кругу, но Маша уже торопила его.
– Мне еще вечером надо звонить в Эквадор, а там сейчас глухая ночь. Вот потом, когда приедет муж моей сестры, мы все вместе встретимся и отметим.
Машлак вывез Машу за ворота, притормозил у ее желтого «Фольксвагена». Прощался с ней сердечно и даже не скрывал своего восхищения ее красотой.
– Вы такая женщина, и без шофера прибыли. Вы только скажите, я своим людям прикажу, они вашу машину вам прямо к гостинице подгонят.
– Не надо. Я привыкла сама за рулем.
– Конечно, деловая женщина. Сразу чувствуется хватка.
Машлак уехал. Маша постояла у машины с ключами в руках.
«Небось к своей любовнице Радьковой покатил. Интересно, знает губернатор об их связи или нет? Даже если и знает, то, наверное, не решается вмешаться. Кто ему тогда гениальные бизнес-идеи будет поставлять?»
Убедившись, что машина Машлака скрылась за поворотом, Маша заспешила назад – к проходной. Охранник, тот самый, который видел ее в машине со своим начальником, скучал в стеклянной будке.
– Ой, извините, пожалуйста. – Маша приподняла рукой волосы и доходчиво продемонстрировала ему ухо, в котором сиротливо виднелся пустой прокол под сережку. – Сережку у вас, наверное, на складе обронила. Я ею очень дорожу, память от бабушки.
Охранник даже не колебался. Ведь он только что видел, как Машлак почтительно обходился с гостьей, буквально вился возле нее. Пустить ее обратно на территорию не показалось ему каким-то нарушением. Он даже попросил водителя автопогрузчика подбросить Машу к складу ядохимикатов.
На этот раз Борман и Полтора Ивана уже законно отдыхали в теньке, прячась у пожарного щита от не на шутку разошедшегося солнечного зноя.
– Ты смотри, вернулась. Наверное, ты ей, Борман, в душу запал, – подколол Полтора Ивана.
– Не мой размер, – отозвался полный грузчик.
– Лучше скажи – птица не нашего полета. Для нее даже наш Машлак – это так, тьфу, расходный материал.
– Ребята, я у вас на складе сережку потеряла. Поможете найти?
Естественно, грузчики, редко общавшиеся с настоящими светскими львицами, а именно такую строила из себя Маша перед Машлаком, охотно согласились помочь. Они буквально на четвереньках ползали по складу, заглядывали между ящиками и полипропиленовыми мешками с пестицидами.
Поиски затягивались. И тогда Маша, не выдержав, сама указала на нужное место.
– Кажется, здесь. Тогда еще что-то звякнуло, а я внимания не обратила. Вот, дура конченая, – включила она более доступную для грузчиков лексику, чем тут же окончательно заслужила их уважение. Что-что, а входить в доверие к людям напарница Ларина умела.
Борман и Полтора Ивана синхронно полезли под широкую полку стеллажа.
– Есть! – раздалось оттуда радостное.
Борман выбрался первым, держа в заскорузлых пальцах сверкающую небольшим камешком белую сережку.
– Серебряная? – спросил он.
– Платиновая, – поправила Маша. – Вы меня, ребята, просто спасли. – Она покопалась в кошельке и вручила каждому из грузчиков по тысяче рублей.
Те на такую щедрость не рассчитывали и даже начали отнекиваться, правда, предварительно сжав деньги в мозолистых трудовых ладонях.
– Ну, что вы...
– Это слишком много.
– Ерунда. Они куда большего стоят, антикварные.
Маша уже развернулась на каблуке, якобы собираясь идти, но потом обернулась:
– Ой, и еще один вопрос.
Грузчики навострили уши:
– Хоть сто.
– Вы что-то говорили о препарате против лесных клещей. Вроде был у вас здесь такой. Но тогда мне ваш Машлак голову задурил, все болтал и болтал. Я и забыла спросить.
– А что? – склонил голову к плечу Борман.
Полтора Ивана толкнул его локтем под бок.
– Чего ты? Был же у нас такой.
– У меня на даче этим летом от клещей покоя нет. Кошечка у меня ангорская, чуть ли не каждый день один из этих гадов к ней обязательно прицепится. Чем я их только травить в своем саду не пробовала – ничего не помогает. Может, у вас немного этого препарата осталось? Я бы вам и заплатила. Официально, через бухгалтерию выписывать – такая морока!
Грузчики переглянулись.
– Есть у нас. Как-то канистру отлили себе на всякий случай.
– Конечно, в хозяйстве все пригодиться может, – согласилась Маша и тут же открыла кошелек...
Выходя через проходную, «бизнесвумен» с радостной улыбкой показала охраннику найденную сережку.
– Спасибо, нашлась, у вас рука легкая.
Больше ничего с собой женщина не несла. Потому турникет перед ней открылся без лишних вопросов. Желтый «Фольксваген-жук», блеснув стеклами, развернулся и поехал по шоссе вдоль сетчатой проволочной ограды летного поля сельхозавиации. У заветной дырки-лаза в проволочной сетке Машу уже ждал Борман с тяжелой канистрой «средства от энцефалитного клеща».
– Осторожно. Вам поднимать нельзя, надорветесь. – Он сам поставил ношу в багажник и даже отказался брать взамен своей двадцатилитровой канистры Машину запасную, десятилитровую.
– Вы ж только своему начальнику не говорите, – доверительно произнесла Маша, касаясь кончиками пальцев заскорузлой руки Бормана. – А то получается, я воровка какая-то.
– Какое же это воровство? – искренне удивился грузчик. – Все это средство давно уже по бумагам списано и утилизировано. Но если надо, то мы с Полтора Иваном молчать будем, что могила.
– Конечно, надо. Жажда ничто – имидж все, – улыбнулась Маша, садясь за руль.
Борман проводил взглядом удаляющуюся обтекаемую, как капля, желтую модную дорогую машинку.
– Эх, какой бабец пропадает, – мечтательно вздохнул он. – С нее за такую ерунду и деньги брать стыдно-то.
Глава 6
Летнее солнце ярко светило в огромные стекла бывшего областного дворца политпросвещения. Теперь здание, возведенное во времена застоя, называлось Губернским центром культуры. Зной проникал внутрь, несмотря на вовсю работающие кондиционеры. Конференцию губернатор Радьков организовал масштабную. Даже местные немногочисленные оппозиционеры заподозрили, будто в их краях ситуация стала меняться к лучшему. Тема обсуждения была одна – прокладка новой федеральной трассы через территорию заповедника. К обсуждению привлекли обе стороны, как противников существующего проекта, так и его сторонников. Двери конференции оказались открыты для всех.
Среди собравшихся в зале Ларину попались даже две студентки, задержанные с ним во время акции протеста на насыпи. Оказалось, что Радьков распорядился немедленно выпустить из спецприемника-распределителя всех задержанных и даже осужденных на сутки. Вот эти девчушки окончательно и ввели Андрея в курс дела. Хотя и он знал уже многое. Однако лишний раз получить подтверждение своим догадкам не мешало. Он одновременно слушал и выступавших, и шепот девушек, сидевших по обе стороны от него.
