Владимир Колычев - Черное правосудие
– Во, бля, охренели гады! – Он открыл дверь.
Но выскочить наружу не успел. В живот ему ткнулся ствол «нагана». Прямо ему в лицо дышал перегаром здоровенный детина лет под сорок. На левой щеке у него был глубокий шрам.
– Тихо, пацаны! – Он посмотрел и на Максима. – Не дергайтесь и будете живы.
Толик не мог его нейтрализовать: находился в неудобной для этого позе. А про Максима и вообще говорить нечего. Куда ему, если в машине всего две двери – никакого маневра. И стволы в тайнике, быстро их не достать.
«Двойка» забрала девушку, подъехала к мужику с «наганом». Не причинив ни Толику, ни Максиму никакого вреда, тот нырнул в машину, которая сразу рванула вперед.
– А мы за ними, – Бугай пустил «Ниву» вслед за «двойкой».
– Зачем тебе это нужно? – спросил Максим.
– Да знаешь, надо все-таки узнать, где этот чертов университет находится.
– А, ну да.
Отговаривать Толика бесполезно. Впрочем, Максим и не собирался этого делать. Девчонка попала в беду, и ее нужно выручать.Александр Михайлович Самсонов рос в неблагополучной семье. Отец пьяница. Мать шлюха. Дома вечные скандалы, пьяные разборки. И самого чуть по кривой не понесло. Шумные компании, драки на дискотеках, пьянки до утра. И хулиганили. Сначала по мелочам, беспричинно. Потом начали грабить прохожих. Вовремя его забрали в армию. А через месяц после этого всю их компанию замели менты, кентам навесили сроки. Девчонку одну в парке подловили, дочиста обобрали, а напоследок изнасиловали. До сих пор Александр Михайлович нет-нет да перекрестится, вспоминая те лихие времена.
После армии он закончил институт советской торговли, женился, дочь у него родилась. Майя. Сейчас ему уже за сорок. Дочери – восемнадцать. Еще совсем недавно он был обыкновенным завмагом. Был грех, не сторонился левого дохода, но чтобы наглеть сверх меры – этого за ним не водилось. Потом приватизация. Ужом вывернулся, но забрал в свое владение магазин, назвал его громко – супермаркет. Евроремонт там сообразил, витрины роскошные, вывеска – любо-дорого смотреть. И деньги немалые в обороте крутятся.
Александр Михайлович был доволен своей судьбой. Все у него есть. И деньги, и квартира четырехкомнатная, и машина, особняк загородный достраивает. Только любовницы в этом джентльменском наборе современного бизнесмена нет. Да она ему и не нужна. Семье своей он предан. Жену любит. Дочь обожает. От всех бед и жизненных невзгод Майю оградил. В тепле и довольстве дочь растет, слова грубого в доме не услышит. Одевается всем на зависть. В кошельке всегда купюры хрустят. Школу закончила с серебряной медалью, в университет поступила. Ездит туда на своей собственной машине, на новой «восьмерке». Только вот беда, вчера в поворот не вписалась, смяла правое крыло. Машину в ремонт, а она сегодня в университет на такси. Ничего, он в свое время в институт на троллейбусах и в метро добирался.
Александр Михайлович сидел в своем офисе, с удовольствием втягивая в себя дым дорогой сигареты. Зазвонил телефон. Самсонов не спеша потянулся к аппарату. Суетливость – удел плебеев. А он человек светский.
– Да, – бросил он в трубку.
– Господин Самсонов? – Голос сухой, неприятный.
– Он самый.
– Ваша дочь у нас в руках.
Александр Михайлович похолодел:
– Не понял.
А может, он и в самом деле не так все понял?..
– Если хочешь видеть свою Майю живой, готовь тридцать «тонн» баксов. Завтра к утру чтобы все было в ажуре.
Нет, он понял сразу и все правильно. Дочь похитили с целью выкупа. Тридцать тысяч баксов. Но это не так уж много. По-божески, можно сказать.
– Я вам не верю.
Действительно, а с чего он им должен верить?
– Сейчас поверишь.
Через несколько секунд Самсонов услышал всхлипывания дочери.
– Папа?
– Да, Майка, да!
– Папа, помоги… Они украли меня. Мне страшно!
На этом ее голос оборвался.
– Ну что? – спросил похититель.
– Деньги будут.
– Вот и ладненько. Завтра утром позвоню.
На том конце провода положили трубку. Короткие гудки отдавались в ухе гулом тревожного набата. Майя похищена, ей грозит опасность. Он получит ее только завтра утром. Но за это время может всякое случиться. А вдруг ее изнасилуют? Девочка этого не переживет. Она такая ранимая.
Тридцать тысяч долларов – сумма не такая уж и большая, но нужна наличка. А с ней всегда проблемы. Есть у него должник, Колька Верещагин, однокашник. Сейчас он владеет ночным клубом. Бар, ресторан, диско-шоу. Круто развернулся деятель. Деньжата у Самсонова водятся. Сорок тысяч долларов занял он у Самсонова месяц назад. Пора уже и отдавать.
Александр Михайлович набрал знакомый номер.
– Привет, Николай! Это Самсонов.
– А-а, Самсон, – вяло отозвался Верещагин. – Давно не виделись.
– А пора бы уже. Должок за тобой, пора и честь знать.
– О чем ты?
– Сорок тысяч долларов. Казино ты хотел раскрутить.
– С казино у меня все в порядке, но я тебе ничего не должен, – в голосе у Кольки звучало удивление.
Он что, совсем?.. Самсонову стало не по себе.
– У тебя что, память отшибло?
– А у тебя есть чем о долге напомнить? Распиской, например?
Расписки с него Александр Михайлович не брал. На честное слово понадеялся. Ну и гад!
– Нет у меня никакой расписки.
– Ну тогда о чем разговор? Я тебе ничего не должен.
Верещагин бросил трубку.
Вот сволота! На сорок штук хочет кинуть его. Или уже кинул?.. Ну нет, этот номер с ним не пройдет!
Как и у всякого бизнесмена, у Александра Михайловича была своя криминальная «крыша». Он исправно отстегивал бандитам, а те исправно оберегали его от всяких наездов со стороны. На этом их отношения исчерпывались. И слава богу! Если бандиты проявляют к тебе большое участие, создают, например, все условия для процветания твоего бизнеса, тогда берегись. Тебя растят как «кабанчика». Разжиреешь и под нож пойдешь, а все твои капиталы тю-тю, на корм бандитам. Из этих соображений Самсонов боялся впутывать своих «крышников» в личные дела. Даже о похищении дочери не собирался им ничего говорить. И в историю с Верещагиным впутывать их не следует. Они ему помогут, а потом удавку на шее затянут. Но все же если Верещагин не одумается, придется жаловаться Кадету, бандитскому авторитету.
С Верещагиным он разберется чуть позже. Сейчас главное Майя. Нужно срочно собрать требуемую сумму. О том, чтобы обратиться за помощью в милицию, он даже и не думал. Любая оплошность со стороны ментов может стоить Майе головы. А напортачить эти товарищи могут запросто.
Уже к обеду в «дипломате» Самсонова лежало ровно тридцать тысяч. Он готов был отдать их в обмен на дочь прямо сейчас. Но похитители почему-то не торопятся. Скоты! Уроды! Падлы!..Вот уже восемнадцать лет, как она живет на белом свете. Хорошо живет, грех жаловаться. В квартире у предков и сухо, и тепло, и комфортно. По окончании школы папун тачку подарил, «восьмерку». Экзамен на права она сдала легко и быстро. Поступила в престижный вуз, на своих колесах туда добирается. Только машина в ремонте. Зазевалась, крыло об угол дома смяла. Хорошо, что не на полной скорости шла, могла бы и убиться.
На занятия она сегодня ехала на такси. «Ниву» поймала. Парнишка молодой за рулем. Язык как помело. И внешность вроде ничего. Только города совершенно не знает. Смехота. Но ей было не до смеха. Попросила остановить. Остановили. И на тебе, тут же ее похитили какие-то негодяи. Откуда-то со стороны подскочили, руки за спину заломили, сковали наручниками – и в машину. Хлоп, хлоп! Дверцы закрыты. Она в ловушке. Ну за что ей такое наказание?..
– Помогите! – закричала она.
– Тихо, сука! – прошипело над ухом.
И тут же ей рот перетянула широкая лента скотча. Машина тронулась с места.
Майя привыкла жить в сытости и довольстве. Для нее существовал только один мир. Мир, который приспосабливается к ней. В нем все так легко и просто. Но был еще и другой мир. В нем жили люди, которым не выпал жребий родиться под счастливой звездой. Бомжи, нищие, неудачники. А еще бандиты с их постоянными войнами за место под солнцем. Кровь, грязь, насилие, деньги. Майя знала о существовании «подлунного» мира. Но она почему-то всерьез считала, что он существует вне ее собственной реальности. И даже имела неосторожность это утверждать. Тот парень из «Нивы» смотрел на нее как на идиотку. А она и есть идиотка!..
Ее похитили. Тут и гадать не надо. Похитили бандиты. Только зачем?..
«Двойка» шла по Ленинградскому шоссе к выезду из города. Майя сумела разглядеть это, хотя с двух сторон ее сжимали два похитителя. Оба рослые, крепко сбитые. Морды страшные, обросшие жесткой щетиной. А еще от них воняло потом, нечищеными зубами и грязными носками. Бомжи какие-то, а не бандиты.
С нее не пытались снять дорогую шубку, драгоценности. Значит, ее не собираются грабить. Или, по крайней мере, собираются не сейчас.
