Александр Тамоников - Компромат на генерала
Москвитин в крайнем изумлении, близком к шоку, переспросил:
— С братом?
Полковник подтвердил:
— Да, с Хасаном.
— Но откуда тебе это известно?
— От надежного человека из чеченской администрации. Конечно, официально никто меня о подобных делах информировать не должен, а вот неофициально — другое дело. Неофициально я имею полное право собирать информацию из любых источников. Так вот этот человек из администрации предупредил меня, что Хасан улетал в Москву, как раз где-то за день до встречи с Оболенским.
Майор встряхнул головой:
— Не понимаю. Почему этот человек слил тебе информацию именно по Хасану?
— Да потому, что я держу младшего Астаминова под контролем. Ахмед поклялся убить брата как предателя. А раз поклялся, значит, попытается это сделать. И вот когда вокруг Хасана начнутся непонятные движения, все же его персону охраняют наши бойцы, а не чеченская милиция, я и брошу в Грозный группу для захвата Батыра! Вот почему я завербовал осведомителя и вот откуда я знаю о посещении Хасаном Москвы. А раз Ахмед, по нашим данным, находится в Чечне, то кто мог встретиться с Оболенским? Правильно, Хасан. И встреча эта объяснима. После нее мы сразу получили массу данных о бандах Джуры и о его планирующемся сборе главарей боевиков в ущелье Хатулам. Скорее всего, Хасан и сдал Джуру. Но чтобы его не подставлять, информацию оформили в виде донесений разведки, по крайней мере в отряде я информацию по Джуре и ущелью получил от заместителя Оболенского полковника Жирнова.
Москвитин был ошарашен. Ничего подобного услышать здесь, в Чечне, от командира отряда спецназа он не ожидал! Ему необходимо было время осмыслить ситуацию. В свете вновь открывшихся фактов действия Оболенского принимали совершенно иную окраску. И документы, добытые Ковалевой, для генерала никакой опасности действительно не представляли. Следовательно, не было смысла и убивать ее. Но ее убили! Вместе с дочерью и бывшим мужем. Русский бельгиец сделать этого не мог! Ну не мог он этого сделать. Но даже если и поверить в невероятное, что именно он расправился с семьей, то откуда же он взял оружие? Хорошо, купил на рынке — с натягом, но допустимо. Значит, все-таки планировал убийство. Но тогда он, зайдя в квартиру, просто завалил бы Настю с девочкой и спокойно ушел, бросив пистолет. Вернулся бы в гостиницу и занялся делами фирмы. Но убийство, совершенное в квартире Ковалевой, больше напоминает работу опытных преступников, которым перед убийством надо было что-то узнать у жертв. Поэтому на виду у матери выстрелили в дочь, ранив ее. А затем забили Настю, либо получив нужную информацию, либо встретив отчаянный отпор. А Ковалева просто пристрелили, как жертвенного барана, приставив пистолет к виску и вложив затем ствол в его руку. Прием избитый. И милиция, вполне вероятно, распутала бы это дело, по крайней мере установила бы истинную картину преступления, но тут вмешалась спецслужба. Оболенский согласовал вопросы с кем надо — и дело зарыли! Но убеждать сейчас Карцева в том, что Оболенский имеет самое прямое отношение к убийству Насти, не стоило. Генерал перестраховался на всех уровнях. Даже здесь, в Чечне. Позаботившись, чтобы командир «Гарпуна» узнал о встрече с «братом» Батыра. Просчитал подонок в генеральских погонах, что подобный разговор у Андрея с Карцевым состоится обязательно. Вот и состоялся. Москвитину стало ясно, что его пытаются заставить поверить в бесполезность и безопасность для генерала документов, полученных Ковалевой! Что ж, пытайтесь, господин генерал. Ничего у вас не выйдет! Грубо сработали Григорян с Лопыревым, к тому же допустили массу ошибок. И он, Москвитин оказался в Чечне потому, что Оболенский оценил эти ошибки. И послал Андрея на Кавказ с одной целью. Чтобы тот обратно уже не вернулся.
Следовательно, надо ждать «сюрприз». Когда и откуда? На базе отряда и сейчас — нет! Здесь его не решатся убрать. А вот на боевом выходе в ущелье Хатулам — вполне! Да! Наверняка там Оболенский и задумал избавиться от слишком любопытного и своевольного подчиненного. Что ж. Посмотрим, как все сложится в горах. Но к этому выходу Андрею следует подготовиться так тщательно, как он не готовился ни к одному из многих самых сложных боевых выходов. И он подготовится!
Полковник, понимая состояние товарища, но не имея ни малейшего понятия, о чем он думает, не мешал Москвитину, сидя напротив и рисуя на листе стандартной бумаги различные фигуры остро отточенным красным карандашом.
Майор оторвался от размышлений:
— Ладно. Давай поговорим о предстоящей операции. Оставим Оболенского.
— Вот это уже лучше. Короче, так, Андрюша, — полковник расстелил карту, — перед нами ущелье Хатулам. Тянется оно с запада на восток, почти параллельно Большому хребту. Слева Армакский перевал, справа Хатуламский. В самом ущелье три населенных пункта, крайнее с запада — Армак, восточнее в 12 километрах — Узунаул и, наконец, на самом выходе — небольшой аул Матли. От него до Узунаула чуть более трех километров. Согласно разведывательным данным в одном из этих селений на днях собирается вся верхушка бандформирований, терроризирующих горные районы республики.
Москвитин, бросив взгляд на карту, спросил:
— И это все?
— Что все?
— Все разведывательные данные? В одном из трех аулов в неизвестное, но ближайшее время должен состояться сход главарей местных бандитов.
Полковник подтвердил:
— А зачем пялиться на чеченские аулы? Светиться зря? Вот получим дополнительные сведения, тогда и разведку проведем в полном объеме!
— Понятно. Значит, до вечера нам делать нечего?
А Карцев вздохнул:
— Это тебе делать нечего, мне готовить отряд к выходу.
— Ну, да, конечно. Где я могу устроиться?
Полковник кивнул на перегородку:
— В моем спальном отсеке, я уже приказал поставить туда вторую кровать и тумбочку. Кроме того, в отсеке имеется стол с тремя стульями и холодильник. Телевизор. Но показывает он плохо, хотя звук нормальный. Но по первому каналу новости посмотреть можно.
— Словом, мобильная связь здесь, конечно, не действует?
— Конечно.
— Ну и ладно. Я возьму в отсек карту?
— А что, спать не будешь?
— Пока нет. Выспался дома.
— Бери, работай, а я отдохну. Да, туалет, если приспичит, тебе дневальный покажет. А днем я покажу тебе расположение базы.
Москвитин взглянул на полковника:
— На базе произошли изменения в части, касающейся дислокации?
— Да. И связано это было с перегруппировкой прикрывающего нас пехотного батальона.
— Ясно. Тогда еще один вопрос, последний. Как мне сварить себе кофе?
Командир отряда указал рукой на выход:
— Скажешь Захарову, он все сделает.
— Что ж. Спокойной ночи, полковник.
Карцев взглянул на часы:
— Вернее, утра. Но и три часа — время. Я в отключке, Андрей, все вопросы по быту к дневальному.
Полковник скрылся в спальном отсеке, откуда вскоре донеслось тяжелое дыхание крепко уснувшего человека.
Закурив, майор вышел из штабной палатки.
Рядом словно из-под земли вырос прапорщик Захаров.
— Какие-нибудь проблемы, товарищ майор?
— Где мне тут отлить?
— Да за палаткой.
Андрей усмехнулся:
— А полковник что-то о туалете говорил.
— Ну, если есть желание подняться по тропинке, что начинается справа, метров сто, то пожалуйста, туалет там.
— Ладно, это решим. Вопрос второй. Кофе сварить сможешь?
— Какие вопросы? Натуральный или растворимый предпочитаете?
— Натуральный! Погорячей, побольше и покрепче.
— Понял. Сделаю!
Прапорщик метнулся за угол палатки. Точно охотник. К тому же, скорее всего, отменный! Андрей не пошел в туалет, а по совету Захарова зашел за палатку. Закончив свои дела, почувствовал, что сзади кто-то есть. И этот кто-то крадется к нему. В голове мелькнуло — сюрприз Оболенского? Дождавшись, пока неизвестный подойдет почти вплотную, Москвитин перестал копаться с обмундированием и, резко развернувшись, выбросил вперед правую ногу. Она должна была сбить с ног того, кто подкрался сзади. Но нога рассекла воздух. Человек сумел среагировать на выпад и отвести голову назад. Андрей попал в невыгодное положение. Теперь противник мог нанести ему удар в промежность, а это конец схватки. Но этого не произошло. Вместо удара раздался удивленный знакомый голос:
— Вы чего, товарищ майор?
Перед Москвитиным стоял вездесущий прапорщик Захаров с полным ведром в одной руке. Андрей сплюнул:
— Вот черт. Я-то ничего, а вот ты какого хрена сзади зашел?
— Так за водой ходил на родник. Сами же просили кофе организовать.
Майор покачал головой:
— Так можно, дружок, и на неприятность нарваться.
Прапорщик улыбнулся:
— Не нарвался же.
