Борис Бабкин - Удавка из прошлого
– Соколов, – позвал Борисов, – со мной. Кудрявцева здесь, – кивнул он Варваре.
– Что-то случилось? – спросил Андрей.
Не отвечая, Борисов пошел к машине. Андрей поспешил за ним.
– Ну вот, – сказал Цыгин, – а мы его в розыск. Вот он, голубчик, – кивнул он на накрытое простыней тело. – Змей. И плакатик на груди. Не знаю, как вы, а я, например, балдею. Глядишь, всех бандитов и перевешают. Те, кто вот-вот должен освободиться, наверняка направление куда подальше возьмут. Так нас скоро без работы оставят. – Он засмеялся.
– Ты все-таки не особо восторгайся, – предостерег его Алексей. – А то начальство кое-кого уже на ковер вызывало.
– А я кому хочешь это скажу. Если мы их посадить не можем, то пусть хоть кто-то их кончает.
– И все-таки не надо таких заявлений, – сказал подошедший Александр.
– Ладно, – согласился Цыгин, – не буду. Но все равно молодцы эти вешатели.
– Интересно, за что ее? Она свидетельницей не была. Правда, ее муж дал показания в пользу Топорикова, но почему ее? – спросил Борисов.
– Не он это, – сказал Илья Семенович. – Похоже, это сделал тот же, кто повесил Сарину. Веревка та же, узел тот же, а кроме того, заметьте, Игорь Васильевич, узел на веревке такой же, какой был там.
– Но кому это нужно? – снова спросил Борисов. – Сначала Сарина, теперь Лирова. Где Лиров, установили?
– Нет, – ответил капитан. – Но проверяем по всем адресам. Соседи говорили, что он уходил часа три назад с вещами и что-то бормотал. Похоже, злой был.
– Как же преступники не услышали, что в ванне вода набирается? – спросил Борисов.
– Так не из крана, – сообщил участковый. – Она душ в ванну положила и воду так набирала. Вот и не услышали. А вода…
– Похоже на то, – перебил его Игорь Васильевич, – что искали что-то. Может, кто-то сыграл…
– Нет, – возразил участковый, – все на своих местах. На кухне деньги лежат, две тысячи.
– Понятно, – кивнул Борисов.
– А если это муж? – негромко предположил Соколов. – Говорят, они ссорились часто. Муж хотел, чтоб она с работы уволилась. Мало ли, может…
– Илья Семенович, – обратился к эксперту Борисов, – значит, Змея повесили так же, как и женщин?
– Да. Сарину и эту женщину убили другие, не вешатели.
Зазвонил стоящий на столике телефон.
– Да, – хрипловато сказал взявший трубку мужчина.
– Кто-то работает под нас, – услышал он недовольный мужской голос.
– Знаю. Но не будешь ведь выступать по телевизору и успокаивать людей – не мы вешали невиновных.
– Ну зачем это? Просто надо найти тех, кто это сделал, и дать объяснение через их трупы.
– Прекрасная идея. Но мы знаем, кто это мог сделать, а вот добраться до него…
– Значит, нужно придумать, как выманить его.
– Суцкий уехал от Топорикова, – помолчав, сообщил абонент.
– Куда?
– В Железногорск.
Железногорск
– Я поживу у вас с месяц, – говорил Суцкий, – а то устал от городской суеты. Да и воздух там сейчас…
– Да и небезопасно там стало, – тая в прищуренных глазах усмешку, проговорил пожилой мужчина с трубкой. – Живи, коли приспичило. Но ведь и тут найти могут, а от нас до милиции порядочно, не меньше часа ехать. Они в центре, а участковый у нас только с самогонщиками успешно борется.
– Так и у вас о повешенных знают? – испугался Суцкий.
– Чего ж не знать-то, – усмехнулся пожилой. – Чай не в другом государстве живем. Мне вот приятель из Питера звонил, спрашивал.
– Из Петербурга? – удивился адвокат.
– Оттуда. И я, значит, такое понятие имею, что и ты свою задницу уберечь хочешь. Ведь ты защищал этих выродков.
– Но, отец, я же просто выполнял свою работу. И если человека незаконно…
– Да перестань ты болтать – незаконно. Незаконно ты своих подзащитных освободил. А теперь, значит, укрыться решил. Найдут и тебя, и всех остальных. Если спросят, я скажу: да, сукин сын этот, адвокат, у меня. Ты вот, Яшка, не защищаешь тех, кто денег не имеет. А если платят тебе, всякую падаль защищаешь, и еще оправдывают их по твоей милости. Я, понятное дело, не оправдываю тех, кто вешает гадов всяких, но, с другой стороны, где еще управу на этих подонков сыскать? Я раньше гордился тобой – сумел из грязи в князи, сын почтальонки и сварщика в адвокаты выбился. А сейчас людям в глаза смотреть стыдно.
– Так что, мне уезжать отсюда?
– Да Господь с тобой! – В комнату вошла мать. – А ты, Степан, вообще на старости лет из ума выжил, разве ж можно так говорить? Стыдно ему в глаза…
– А тебе нет? – взглянул на нее муж. – Тебе вслед, когда ты шел, не плевали? – покосился он на сына.
Тот, опустив голову, молчал.
– Живи, – поднявшись, кивнул отец. – Все ж как-никак, а наш сын. Однако разочаровался я в тебе. – Он вышел.
– Не слушай ты его, сынок, – быстро заговорила мать. – Хотя и прав он отчасти. Неужели нельзя было как-то…
– Перестань, мама. Я просто выполнил свою работу, сумел доказать, что не тех судят. Мои подзащитные ни в чем не были виноваты. А что говорят, так это уже дело другое. Просто и Топориков, и Чусанов не раз были судимы. Да, я сумел доказать их невиновность. И разумеется, получил за это хорошие деньги.
– Да все знают, – послышался голос отца, – что эти двое забили парнишку. А ты свидетелей нашел, заплатили им эти гаденыши, вот и сумели выкрутиться. Странно получается – всем все ясно, а убийц отпустили. Выходит, закон у нас такой: у кого денег больше, тот и правым оказывается. Ты вот что, Яшка, на улицу не выходи. А то ведь по пьяному делу мужики и поколотить могут. Их-то посадят, а мне бы не хотелось на суде выступать и говорить, что правильно сделали…
– Так если меня вешать будут, ты тоже эти слова скажешь?
– Конечно, скажу. Потуже, мол, веревку затягивайте, а то ведь и не удавите сразу.
– Ну спасибо тебе, папочка, – поклонился в сторону двери Яков.
– Господи, – тяжело вздохнула мать. – Может, перестанете вы? Если б не Яшка, то другой бы…
– Другой бы не стал, – ответил отец. – Яшка у нас защитник всех бандитов красноярских. Многих от заслуженного срока освободил.
– Это моя работа! – крикнул Яков.
– Лучше бы ты бутылки собирал, – ответил отец.
– Он у родителей, – говорил в сотовый сидевший за рулем «восьмерки» бородатый мужчина. – В пригороде. Живут вдвоем. Отец, Степан Антонович, пенсионер, был сварщиком. Мать, Полина Ивановна, на пенсии, но до сих пор разносит почту. Больше у них детей нет. Отец Суцкого принародно материл его. Так что…
– Возвращайся, – перебил его хрипловатый голос. – Он от них никуда не уедет.
Красноярск
– Кто же вздернул Змея? – спросил Борисов. – И зачем? Похоже, не только приятелей Топорикова убирают. Неужели действительно кто-то просто ведет свою войну с уголовниками?
– А может, правильно говорили, – сказал Андрей, – что кто-то из милиционеров этим занимается.
– Все может быть, – кивнул Борисов. – Надо искать. Что насчет Угаловского?
– Его ищут, – ответила Варвара. – Разумеется, негласно.
– А как насчет Лобикова и Любимова?
– Любимов в Иркутской области, в Братске. Я завтра туда вылетаю. Лобикова пока не нашли. Но я думаю, что Любимов может знать, где он сейчас находится.
– Так, – сказал Борисов, – я созвонюсь со своим знакомым, и тебе обеспечат прикрытие. Любимов дважды судим, провел за решеткой в общей сложности двенадцать лет. Если первый срок получил по малолетке за угон, то второй – за нанесение тяжких телесных повреждений. По его вине сотрудник ГИБДД остался инвалидом.
– Может, лучше я? – спросил Андрей.
– Будешь заниматься Угаловским, – ответил Борисов, – ты должен найти его. А я буду выяснять, кто пытается выдать убийства женщин за работу вешателей. И знаете, если бы повесили этих гадов, я был бы совсем не против. Кстати, мужа Лировой нигде нет. И из города он не уезжал. По крайней мере на поезде, самолете или на своей машине. Никто из знакомых его тоже никуда не отвозил. И никто даже приблизительно не может сказать, где Лиров.
– А почему убили Змея? – спросила Варвара.
– Я бы тоже хотел это знать, – вздохнул Борисов.
– Что? – Топориков расширил глаза. – Змея вздернули? Вот это да! Ну, блин! Змея вздернули. Да кто же это?
– Никто не знает, – ответил бритоголовый, мускулистый мужчина. – По крайней мере менты точно нет, – усмехнулся он.
– Да кто ж это может быть? Надо бы разобраться с этой хреновиной.
– А что же ты курканулся у себя на даче? – язвительно спросил бритоголовый. – И за Чусану не ищешь крайних. Боишься? – Он засмеялся.
– Хорош балдеть, Крикун, – вздохнул Топорик. – Тебе-то ништяк базарить. А тут получается, что меня вылавливают эти сучары гребаные. Поневоле дерганым станешь.
– Да понимаю я все. Только тем, что ты с толпой шестерок тут торчишь, свою шею от удавки не спасешь. Я вот чего нарисовался. Надо искать этих вешателей, а то уж совсем приборзели. Жди, кто завтра в петле окажется. Короче, ты прикинь, кто бы это мог быть. Пахана того, кого вы забили, мы прощупали, не он это. У него гостит троица, бывшие морпехи, но и они не при делах. Кто-то начал с твоих. Тупика первого вздернули, а потом Чусану. Змей вообще не при делах, а и его в петлю сунули. Правда, двух баб повесили, но это уже не те, кто…
