Сергей Зверев - Взорванная акватория
Победитель не стал особо ликовать. В темноте оставался как минимум один вооруженный мужчина. С ним тоже следовало справиться. Вдруг Полундру осенило. Он понял, почему до сих пор не прозвучал ни один выстрел. Нападавшие просто-напросто боялись задеть недешевую моторную лодку. Данное открытие придало пловцу больше уверенности. Он быстро переместился поближе к судну и принялся постукивать о борт, считая свои действия хорошей приманкой. Человек с автоматом не заставил себя долго ждать.
– А ну отойди от катера! – заорал он. – Тебе там медом намазано, что ли? Иди сюда. Давай потолкуем чисто по-мужски.
– Ты для начала «калаш» куда-нибудь подальше забрось. Тогда и посмотрим, как будем толковать, – заявил Павлов, мысленно радуясь правильности своей догадки.
– Черта с два я тебя буду слушать! – резко возразил автоматчик. – Не ты мне, сукин сын, условия будешь ставить!
В некоторой нерешительности он помялся на месте и затем направился в сторону моторки. Сергей машинально прекратил болтовню, перестал стучать. Он вплотную прислонился к борту, готовясь к выпаду. Вооруженный мужчина ускорил шаг. Когда он подошел ближе, Полундра заметил штык-нож, прикрепленный к автомату. Едва боец успел осознать реальность угрозы, как недруг ударил. Штык-нож стукнулся о борт и слегка покорежил обшивку. Старлей успел увернуться. Он сразу же накинулся на нападавшего, стараясь перехватить автомат. Враг оказывал сильное сопротивление. Каждый тянул оружие к себе и на первый взгляд уступать не собирался. Однако в момент наибольшего напряжения Павлов неожиданно подпрыгнул. На какую-то долю секунды автомат послужил ему перекладиной. Этого времени оказалось вполне достаточно для того, чтобы пловец подтянулся, сдавил ногами туловище противника и ударил его лбом в переносицу. Автоматчик резко обмяк, ослабил хватку и упал на землю. Лейтенант тоже упал. Правда, в отличие от неприятеля он сумел проконтролировать свое падение. Через пару секунд Сергей снова стоял на ногах, выглядывая в темноте очередного члена «шайки». В руках он держал автомат со штык-ножом.
Едва Полундра отвернулся от моторки, за спиной послышался ритмичный скрип гальки. Кто-то быстро подбежал к нему и прыгнул на спину. Незнакомец был не из легких. Он рассчитывал весом своего тела повалить старлея. Но тот приложил все свои силы и устоял на ногах. Ему хотелось заставить напавшего пожалеть о своем поступке. Боец крепко схватил врага руками, повернулся спиной к катеру и с максимально возможной скоростью подался назад. Незнакомец сопротивлялся и что-то кричал. Но Павлов был неумолим. С разбегу он припечатал неприятеля к борту моторки. Затем – еще несколько раз. Сергей отпустил противника, повернулся к нему лицом и несколько раз ударил для уверенности в том, что этот тип в ближайшее время своих намерений не повторит.
Полундра знал, что после его фирменных ударов быстро оправиться будет трудновато. В темноте слышались стоны, плевки и негромкие причитания, сдобренные невнятным матом. Судя по шуршанию гальки, один из незнакомцев пытался отползти. Он явно хотел ускользнуть от новой рукопашной. Боялся не выдержать очередного напора со стороны неожиданно сильного и ловкого мужика, которого так и не сумел остановить.
Сергей обошел моторку. Неподалеку лежал включенный фонарь. Подняв его, боевой пловец осветил темноту там, где слышались стоны, мат и шорох. К своему изумлению, он обнаружил, что все это время сражался с милиционерами. По крайней мере форма, нашивки и знаки отличия свидетельствовали об этом. С кривой усмешкой Полундра залез к одному из них в карман, чтобы проверить документы. Он допускал вероятность того, что перед ним какие-нибудь переодетые клоуны. Однако милицейское удостоверение, оказавшееся у него в руках, было настоящим. Старлей с негодованием выругался и ушел в ночной мрак.
15
Научно-исследовательское судно «Принцесса Ханзаде» по-прежнему пребывало в нейтральных водах. Крис Хазерленд нервно расхаживал по палубе и разговаривал по спутниковому телефону. Весьма выразительная внешняя нервозность никак не ощущалась в голосе. В разговоре он демонстрировал абсолютно полное спокойствие. Оно являлось результатом отличной актерской игры и диктовалось крайней необходимостью. Вести себя по-другому в данной ситуации Хазерленд просто не мог. Ведь звонивший по телефону постоянно жаловался, едва ли не причитал. Своим спокойствием и обещаниями золотых гор приходилось успокаивать собеседника:
– По сути, ведь ничего еще не случилось. Зачем впадать в паническое настроение? Конечно же, я понимаю, что ты потерял оборудование. Но не стоит из-за этого расстраиваться, да тем более вот так. Успокойся. Это, в конце концов, не твоя вина. Это все издержки производства, как говорят экономисты. Ушло это оборудование, купишь новое. Может быть, даже лучше, чем было. Да не беспокойся ты насчет денег. Ничего из твоего конечного гонорара мы отнимать не будем. Если уж такая беда стряслась, то мы готовы компенсировать потери в десятикратном размере. По-моему, это очень неплохой вариант… Что ты говоришь? Нет. Послушай, мы же тебе и без того чертовски хорошо платим… Да? Ну, ладно, заплатим больше. Хочешь вдвойне, хочешь втройне… Мы свои обещания всегда выполняем. Ты это прекрасно знаешь. Однако ты обязательно должен еще один раз сделать это… Всего один раз. Это проще простого.
Миллионер отключил телефон и негромко выругался. Скипджек вопросительно смотрел на него на протяжении всего телефонного разговора. Теперь он не замедлил справиться о подробностях беседы:
– Ну, что у него там опять случилось? Понос или золотуха?
– Похоже, что и то, и другое. А еще и диарея для полного боекомплекта не заставила себя ждать. – «Мачо» мгновенно уловил и подержал иронию помощника. – Причем все это сказочное счастье с ним случилось на глазах у изумленной публики.
– Значит, он все-таки засветился, – понимающе промолвил Снуп и наморщил лоб.
– Да, именно засветился. И, видимо, очень серьезно. По крайней мере, так можно понять из его слов. Паникует на всю катушку. Прямо истеричка какая-то.
– Свидетели случайные оказались? Или его преднамеренно пасли?
– Скорее всего, пасли. Но кто это мог сделать, так с ходу и не скажешь. А этот вахлак не в состоянии высказать ни единого внятного предположения. Хотя «пастуха» он видел практически с такого же расстояния, как ты сейчас видишь меня. Вот такие дикие танцы, – вздохнул Хазерленд и поспешил наполнить свой бокал виски. Он предложил выпить и помощнику. Но тот отрицательно покачал головой. Его больше интересовало другое.
– Так получается, что после засветки еще и живой свидетель остался? – уточнил Мартин.
– Нет. Вахлак уверяет, что покончил с ним. Просит за это подкинуть ему лишних деньжат. Ну и повторный заплыв не хочет производить без дополнительной платы, – ответил Крис.
– Висит на нитке, а думает о прибытке, – ухмыльнулся морской волк.
– Пускай себе сколько хочет, столько и думает. Может быть, у него от этих мыслей оргазм случается. Или просто лучше работается. Мы же не знаем этого точно, – источая злобу, проговорил «мачо». – Я ему, конечно, пообещал доплатить. Со всеми его требованиями согласился. Естественно, только на словах. А то на его прихоти никаких миллионов не напасешься.
– Он наглеет не по дням, а по часам. Надо бы его аппетит поумерить.
– Ты прав. Пора этого черта брать под наш самый пристальный контроль. А то все его дерганья могут нам в конечном итоге слишком дорого обойтись. Отправляемся туда сию же минуту.
Скипджек улыбнулся. Он ничего не сказал, но в его взгляде читалось одобрение.
– Внимание команде! – рявкнул Снуп в громкоговоритель. – Срочно снимаемся с якоря и берем курс на Сочи.
Большинство матросов восторженно загудели, приветствуя данное распоряжение. И лишь некоторые недоуменно поглядывали на товарищей и наивно переспрашивали: «А где это Сочи находится?» Пришлось им доходчиво пояснять, что «Принцесса Ханзаде» направляется к русским берегам, в столицу будущей Олимпиады. Тогда и они тоже начинали ликовать. Казалось, дай им волю, и они начали бы прыгать от восторга, словно дети.
– Для этих сезонных морячков Россия остается какой-то экзотической, но при этом притягательной страной, – заметил Хазерленд. – Я никак не могу понять причин для этой свинячьей радости, которая исходит от них при одном только слове «Россия».
– Да не нужно вообще об этом думать, – проговорил в ответ его помощник. – Они всего лишь пешки. Таких, как они, сотни миллионов по всей планете. И их мнение ничего не значит. Или же играет настолько ничтожно малую роль, что на них и внимания обращать не надо. Сегодня у них одно представление о России. А завтра будет совершенно другое.
– И мы можем заставить их мыслить иначе всего лишь одним нажатием кнопки, – задумчиво промолвил хозяин.
