Максим Шахов - Поцелуй Иуды
Говорил Моляр очень спокойно и вроде бы не обращаясь к Кате. Но именно поэтому все, что он сказал, прозвучало очень убедительно. Катя почти сразу перестала всхлипывать, боясь пропустить хоть слово, а потом подалась к Моляру:
– Так, значит, вы напали на их след? Да?
– Да, – кивнул Моляр.
– А почему дядя Леша мне об этом ничего не сказал?
– Потому что он об этом не знает. Я же тебе, Катерина, сказал: твоего отца похитили очень серьезные преступники. Если им станет известно, что мы идем по их следу, они могут от него избавиться.
– Так вы что, подозреваете дядю Лешу?!
– Катя, пойми – если я хочу, чтобы твой отец остался в живых – а я этого очень хочу, – я должен подозревать всех. Тут не до эмоций. Ведь кто-то навел преступников на твоего отца? А вдруг этот «кто-то» хороший знакомый дяди Леши? Одно слово и… Понимаешь?
– Понимаю, – кивнула Катя.
– В общем, по большому счету, я не должен был говорить обо всем этом даже тебе…
– А почему сказали?
– Жалко стало, сглупил, – немного смущенно пожал плечами Моляр и вдруг неожиданно для себя добавил: – Понравилась ты мне.
– Ты мне тоже понравился. Не сразу, конечно, – серьезно сказала Катя, глядя на Моляра.
В первый момент он подумал, что ослышался, а потом вдруг резко поднялся:
– Все, Катерина. Пошли. У меня завтра трудный день. О нашем разговоре никому ни полслова. Ты как домой добираться будешь?
– Меня дядя Леша внизу ждет.
– А как ты так быстро в Кольцове оказалась?
– Мне утром Алла позвонила, я как раз на занятия в университет собиралась.
Моляр кивнул. Международный звонок Аллы Богдановой в общежитие Карлова университета в Праге отследил по распечатке Паша Евсеев.
– И что она тебе сказала?
– «Соберись с силами, Катя. У нас беда. Папу по дороге на работу похитили». Ну я разревелась как корова, паспорт схватила, кредитки – и в аэропорт. В Москву прилетела – опять на самолет. А из областного центра – на такси.
– Аллу видела?
– Нет, – покачала головой Катя. – Я ее терпеть не могу. Папа обижался. Как только приехала, сразу бросилась к дяде Леше. Он рассказал насчет выкупа, я его и заставила привезти меня сюда. А может, все-таки заплатить, ну, если не получится папу освободить до завтра?
– Катерина! – оглянулся у двери кабинета Моляр.
– Я все понимаю! – Катя вдруг залилась слезами и совершенно неожиданно уткнулась лицом в грудь Моляру. – Но ведь они… ведь они его покалеча-ат!
– Ну не надо, Катя, – едва слышно проговорил он, неловко тронув девушку за плечи. – Будем надеяться на лучшее. Пойдем.
Минуту спустя они миновали дежурную часть и вышли на крыльцо. Нервно куривший в своем джипе Родимцев тут же выскочил на тротуар:
– Извините, Вадим Игоревич, я ничего не мог поделать, сами понимаете…
– Все в порядке, – бросил Моляр. – Отвезите ее домой и вообще позаботьтесь, как говорится.
– Да-да, конечно, – кивнул Родимцев, обнимая Катю за плечи.
– До свидания, Катерина. Держись, – махнул рукой Моляр.
– До свидания, – всхлипнула Катя.
Глава 54
Вся информация о Заварзине стекалась в Москву, в Главное управление по борьбе с оргпреступностью. Моложавый полковник Панферов, куратор региона, в котором произошло похищение, все больше хмурился.
Шток при встречах со знакомыми не распространялся о своих теперешних занятиях, но намекал, что работает на очень серьезную фирму. В то же время два или три раза его видели с авторитетом Поркуяном. А еще Заварзина вроде бы встречали в Греции. Проверить это оказалось проще простого, поскольку в Афины Шток летал вполне легально – под своим настоящим именем. Последний раз – три недели назад.
– Черт, неужели это Туз? – вслух подумал Панферов, состыковав полученную информацию. – Вот это будет фокус!
Вскоре бесстрастный компьютер высветил сухие строчки досье на Ирпенина Виктора Викторовича, 1948 года рождения. «Трижды судим… „вор в законе“… отличается волевым характером и умением подчинять себе людей… отличные организаторские способности… предельно осторожен… последний раз освободился в 1996 году».
Этим достоверные сведения о Тузе исчерпывались. Дальше все шло с пометкой «по непроверенной информации из оперативных источников». Согласно этим данным после освобождения Туз сперва на год «ушел в тень», а в 1997 году вообще купил себе греческое гражданство и осел где-то на земле древней Эллады. Данных ни о его теперешнем имени, ни о месте жительства в досье не имелось.
Зато там были сведения о некой «фирме добрых услуг», появившейся примерно в это же время. «Фирме» этой приписывалось примерно полтора десятка громких убийств и похищений, так и оставшихся нераскрытыми. Прямых указаний на Туза не было, но многие считали, что за всем этим стоит именно он.
Авторитет Поркуян несколько раз пересекался на зоне с Тузом. Освободился он тоже в 1996 году, но немного раньше. Имелось предположение, что именно Поркуян под руководством Туза и создал за год тщательно законспирированную сеть, ставшую впоследствии основой «фирмы добрых услуг».
Шток с Тузом не сидел, зато около полугода находился в одной зоне с Поркуяном. Убедившись в этом, полковник снова просмотрел досье Поркуяна. Добраться до него никакой возможности не было – Поркуян вслед за Тузом заделался греком и уже больше двух лет не появлялся в России.
– Вот так дела! – заключил полковник Панферов и посмотрел на часы.
Пять минут спустя он уже доложил обо всем заместителю начальника ГУБОПа.
– Если это действительно Туз, – помолчав, сказал тот, – то до живого Богданова мы навряд ли доберемся. И до исполнителей тоже… Но чем черт не шутит? Срочно вызывайте из дому сотрудников информационно-аналитической службы. Пусть «пробьют» насчет Штока и Поркуяна все базы данных – нашу, МВД, ФСБ. Все вновь выявленные связи немедленно давайте в «отработку» на места в соответствующие региональные управления. Если что-то будет, немедленно докладывайте!
– Есть!
Глава 55
Усевшись в «Ауди», Моляр проводил взглядом отъехавший джип Родимцева и прикурил сигарету.
Пальцы его при этом заметно дрожали. Это было что-то новое. Моляр покурил, раздавил окурок в пепельнице и покосился на себя в зеркало:
– Вообще с ума сошел… Так, все – спать, спать, спать!
«Ауди» сорвалась с места и помчалась по улицам ночного Кольцова. То, что с ним происходило, пугало Моляра. Такого с ним раньше никогда не было. И он наивно надеялся, что езда на бешеной скорости поможет ему избавиться от неожиданного наваждения.
Добравшись домой, Моляр по-быстрому принял душ, съел два бутерброда и рухнул на диван. Глаза сомкнулись сами собой, и он сразу окунулся в сон. При этом на его губах почему-то застыла странная улыбка…
Глава 56
Родимцев остановил джип у особняка Богданова в «царском селе», повернулся к Кате:
– Вот и приехали… Пойдем?
Катя смахнула пальчиком слезу с носа, упрямо покачала головой:
– Не пойду. Я лучше у вас, дядя Леша, поживу, пока папу найдут.
Родимцев вздохнул:
– Катенька, это же твой дом. Алла тебя ждет.
– Не хочу ее видеть. Поехали, дядя Леша.
– Катенька, так нельзя. Вы – одна семья. А когда в семье горе, нужно быть вместе и поддерживать друг друга. Алле и так тяжело. И потом, подумай, как это будет выглядеть со стороны. Я одинокий мужчина, а ты уже совсем взрослая девушка. Да и вещей у тебя никаких нет, из старых-то своих небось выросла. А ты же с дороги, тебе нужно принять душ, переодеться во что-то…
– Не буду я надевать ее дурацкие вещи! Я завтра себе все куплю.
В этот момент калитка открылась, к джипу вышла Алла.
– Наконец-то приехали, я уже волноваться начала! Здравствуй, Катенька!
– Здрасьте, – кивнула Катя, даже не повернувшись к открытому окну джипа.
Родимцев смущенно посмотрел на Аллу, вылез из машины, поспешно обошел вокруг.
– Идем, Катенька, в дом.
Катя вздохнула, посмотрела на Родимцева, распахнувшего дверцу, и выбралась из машины.
– Ну как ты? – подалась к ней Алла.
– Нормально, – проговорила Катя, направившись к калитке.
Родимцев с Аллой за ее спиной украдкой переглянулись. Умная девочка Катя, но с характером. И таким, что неизвестно, в кого и пошла. Если что вбила себе в голову, то держись. Ни за что не отступит.
Все трое вошли в дом. Алла уже разогрела в микроволновке ужин, сразу усадила Катю за стол. Родимцев неловко присел в углу, вытер лоб платком.
Катя из принципа даже шмыгать носом перестала, чтобы не выказывать перед Аллой свою слабость. Словно чужие они, хотя вроде бы одна семья. Родимцев покомкал в руке платок, вздохнул тягостно и поднялся:
– Ну что, поеду я?
– Да, Леша, езжай, тебе ведь завтра на работу. Спасибо тебе за все.
– До свидания, дядя Леша, – повернула голову Катя.
Родимцев поспешно попрощался и выскочил на улицу. Атмосфера, конечно, в доме Богдановых – хуже не придумаешь. И беда нежданная, и неприязнь старая, и непонимание – все сплелось в один узел.
