Максим Шахов - Сезон охоты на «кротов»
Гера внимательно изучил весь материал, перенес на свой носитель необходимую информацию и сделал несколько копий с этой новой папки. Он собрался уничтожить алексахинскую флешку, но почему-то не решился. Лишь немного «подкорректировал» некоторые данные. Пусть полежит какое-то время в надежном месте, вроде секретной ячейки стабильного иностранного банка. А положит ее туда сама Ольга Георгиевна.
Время приближалось к полуночи. В доме стояла абсолютная тишина. Однако, неслышно пробираясь на кухню, Талеев заметил полоску света под дверью спальни хозяина особняка, а в гостиной на диване увидел неподвижно сидящую Ольгу Георгиевну. Руки женщины были сложены на коленях, глаза, не мигая, смотрели на темный экран. Она даже не повернула голову на звук шагов журналиста, вряд ли ее слух воспринял их. Алексахина была полностью погружена в свои невеселые думы.
Только когда Гера встал между ней и выключенным телевизором, вдова медленно подняла голову и посмотрела на него. Ее взгляд был полон такой тоски, что журналист поспешил начать хоть какой-нибудь отвлекающий и обнадеживающий разговор.
– Ну вот, Ольга, с вашей помощью, а главное, с неоценимой помощью вашего сына мне удалось прочитать все документы Владимира Викторовича. Они нам очень помогут, поверьте! – Женщина не отвечала. – Вам обязательно надо поспать!
– Завтра – последний день, – чуть слышно прошептала Ольга.
– Вот и отлично! Будет время подготовиться к передаче материалов похитителям…
– Вы их отдадите?
– Ну, конечно. Кстати, повесьте цепочку себе на шею.
Женщина аккуратно и бережно спрятала флешку за воротом одежды. Ей стало спокойнее, а левая рука чуть заметно поглаживала кулон даже сквозь материал платья.
– Давайте, Герман, я приготовлю вам чай.
– Спасибо. Но… у меня еще остались кое-какие дела. А чай вы обязательно приготовьте! Для себя и для своего родственника. Я заметил, что он тоже еще не спит. Сейчас по дороге загляну в его спальню и приглашу составить вам компанию. Минут через десять ожидайте. И, Оля, ничего не бойтесь! Все будет хорошо.
Талеев погладил ее руку на коленях и начал подниматься по лестнице в комнату Полушки. Бизнесмен действительно не спал. Он читал книгу, сидя в кресле. Гера сразу заговорил о деле:
– Андрей, мне будет необходимо сейчас уйти. Наверняка за вашим домом установлено наблюдение, а я не хочу, чтобы кто-то знал о моем отсутствии…
– Да-да, я понимаю. Но, наверное, затруднительно будет незаметно вывести машину из гаража.
– Машина мне не понадобится.
Полушка удивился, но промолчал. Потом уверенно произнес:
– Тогда никаких проблем. Я проведу вас вдоль хозяйственного сарая к соседской ограде. Там срежете угол их двора и под уклон спуститесь к рощице…
– Спасибо. Я уже все понял. Вам нет нужды меня сопровождать. Лучше спуститесь в гостиную и попейте чаю с Ольгой Георгиевной. Она ждет. Потом убедитесь, что она заснула. Меня не стоит ждать до утра. – Тон журналиста не допускал возражений.
В отведенной ему комнате Гера переоделся в удобный темный комбинезон. Потом достал из сумки навигатор, в память которого еще сразу по приезде ввел набор карт окружающей местности. В углу экрана светилось маленькое синее пятнышко. Это был Толин «маячок».
«Ну, что ж, хоть и ночь, но дорога удобная, даже тропы указаны. Через пару часов буду на месте».
Талеев направился к хозяйственному выходу.
– Неплохо вы здесь устроились! – Журналист по-хозяйски оглядывал салон микроавтобуса. На скамейке рядом с ним гордо ухмылялся Вадим. – А где раскопали столь допотопное средство передвижения? В Питере такие раритеты нечасто встретишь.
Из кабины водителя громко ответил Анатолий:
– Патрон, наш цирковой друг набрал столько амуниции, что в обычной «девятке» было просто не продохнуть. Пришлось на границе сменить ее на это советское чудовище.
– Не клевещи! Не советское, а уже российское. Потому, что наш «мустанг» – «ГАЗ 32213» – был выпущен в 1996 году и стал базовой моделью всех отечественных «маршруток». А у белорусского хуторянина, который нам его продал, он бесперебойно эксплуатировался все эти годы. К тому же хозяин оказал еще бесплатную услугу: провел через украинскую границу в объезд всех таможенных постов.
– Ох, Вадик, Вадик! Да на этой границе таможня реально существует лишь на железной дороге! А пешком – где понравится, там и переходи. Даже сам не заметишь…
– Ладно-ладно, друзья, раз сумели сюда доехать своим ходом, значит, стоящая машина. Как на месте обстоят дела?
– После твоей «наводки» мы быстро отыскали эту лесопилку. Дежурили по двое с подменами. Сейчас, ночью, на посту одна… – Толя хмыкнул, – Алексеева. Ты понимаешь, патрон, что внутрь мы не проникали, а снаружи – это длинный одноэтажный каменный барак. Есть еще пристройки, но они форменные развалины. Зато позволяют подойти к главному корпусу практически незаметно! Оперативная группа состоит ориентировочно из восьми человек…
Вадим тут же констатировал:
– Для обычного похищения ребенка, командир, это недопустимо много. Значит, остальные – это по твою бессмертную душу.
– …двое постоянно отсутствуют. Предположительно, наблюдают за особняком Полушки…
Тут перебил сам Гера:
– И не только. Днем меня «вели» в Киеве.
Анатолий кивнул:
– Как раз в это время в помощь отсутствующим отправились еще два человека. Потом на «базу» вернулись трое. Значит, на ночь у особняка оставили одного наблюдателя. А на лесопилке – семеро. Здесь наружный периметр охраняют очень небрежно…
– Командир! Они нас абсолютно не ждут! Надо…
– Утихомирься, торопыга! Но действительно: только один оперативник прогуливается вокруг строений часа полтора-два, потом меняется. Иногда еще кто-то выходит по надобности. Думаю, момент пересменки – самое удобное время для нападения: можно сразу троих снаружи застать. Похищенную девочку ни разу не видели.
Талеев обратился к Анатолию:
– Так что ты там говорил про амуницию?
– Это форменная клевета нашего олимпийца! – воскликнул Вадим. – Только самое необходимое…
– Ага! И цирковой реквизит тоже?
– Специально для командира объясняю. А тебе-то стыдно не знать! На заряжание боевого арбалета уходит как минимум две секунды. Плюс сам выстрел. Итого – три. А я из лука за одну секунду выпускаю две… нет, три стрелы! Хочешь поговорить о моей меткости по сравнению с лазерным прицелом арбалета?
– А зачем все остальное в таких количествах? – не сдавался Анатолий.
– В разумных! – отрезал Вадик.
– Брэк! – вмешался Гера. – Я понял, что с оружием все в порядке. – Толя лишь красноречиво хмыкнул. – Когда у них смена наружного поста?
Майский посмотрел на часы:
– Ориентировочно, через… 40–50 минут. – И добавил извиняюще: – Не придерживаются они точного графика, патрон. Разгильдяи!
– Тогда поторопимся: за десять минут надо быть на месте!
Действительно, друзья легко приблизились к лесопилке метров на сорок. Когда они удобно устраивались за толстым стволом высокого дерева, слева, почти вплотную, абсолютно бесшумно возникла темная фигура, и послышался еле уловимый шепот:
– С благополучным прибытием, ребята!
Все трое одновременно повернули головы на звук.
– Тьфу-тьфу-тьфу, пусть моя смерть ко мне так же незаметно подкрадется!
– Привет, Галчонок!
– Здравствуй, командир!
Даже по тихому шепоту девушки было заметно, как она рада встрече. Но отрапортовала серьезно и коротко:
– Снаружи один боец-дозорный, вон у тех развалин. – Она рукой указала на темный холм, больше похожий просто на бесформенную груду кирпичей. – Сейчас пойдет обратно, к главному входу. Там смена может произойти каждую минуту.
– Значит, начинаем! Я подстрахую Вадима снаружи. Вы с Толей пойдете внутрь первыми, и – на правую половину. Мы возьмем левую. Осечек быть не должно: внутри заложник, и мы не знаем, где именно. Работаем на поражение, кроме последнего этапа. Всем ясно?
Без единого звука Гюльчатай и Толя растворились в рассветном полумраке. Вадим по дуге начал ползком приближаться к месту ожидаемой пересменки. Талеев двигался в нескольких метрах от него. Удобная точка нашлась шагах в двадцати. Аракчеев лег на живот, вытянувшись во весь рост, и, не торопясь, достал из-за спины небольшой круто изогнутый лук. Потом оттуда же вытянул три длинные стрелы и аккуратно положил их справа от себя, строго параллельно, остриями вперед. Затем он замер, напряженно вглядываясь в открытый входной проем.
Ждать пришлось четыре минуты. К этому времени сменяющийся дозорный уже нетерпеливо переминался у самой лесопилки. Наконец послышался приглушенный оклик, и из-под навеса крыши на «пятачок» у дверей выступили сразу два новых бойца. Вадим показал невидимому журналисту поднятый большой палец: «Какой расчет, а?» Три охранника сблизились…
Вадик резко поднялся, опершись на одно колено. В его левой руке был зажат лук, и стрела уже упиралась в натянутую тетиву своим оперенным концом. Ухо Талеева, находящегося всего в пяти шагах от стрелка, уловило лишь характерный свист летящей стрелы. Правда, он показался журналисту чуть затянутым, примерно на одну секунду. Но все три бойца беззвучно рухнули на землю!
