Иван Стрельцов - Полоса препятствий
— Ага, — почти соглашаясь, кивнул Христофоров. — И заодно черную шляпу, чтоб я был похож на Глеба Жеглова или, на худой конец, Шарикова. Спасибо, перезимую в своем обычном пальто.
Ольга прыснула в кулачок.
— В общем, так. девчонки, — Владимир Николаевич решил все поставить на свои места. — Вы идите на базар, удовлетворяйте вещевой голод, а я пройдусь по улицам города и удовлетворю духовный голод. Встречаемся… через три часа. — Христофоров повел головой в поисках подходящего ориентира, взгляд наткнулся на стекляшку «Макдоналдса». — Вот здесь и встречаемся, а дальше решим, что делать.
На том и порешили, жена и дочка пристроились к ораве челноков, а Владимир не спеша двинулся по узкой, мощенной булыжником мостовой. Но едва он свернул за угол, как быстрым шагом перешел на соседнюю улицу, его путь лежал в ближайшую кофейню.
Небольшое полутемное помещение, пропитанное ароматами хорошего кофе и крепкого табака, встретило нового гостя приглушенным гулом мирно беседующих завсегдатаев.
Христофоров остановился на входе и огляделся. Кофейня была разделена на два зала. Первый — восточный, здесь, лежа на подушках, потягивали кофе из маленьких чашечек и попыхивали кальяном, предавались отдыху в основном турки и поклонники восточной экзотики.
Вторую же половину оформили в исключительно европейском стиле. Метровые перегородки отделяли небольшие подобия кабинок со столами и стульями. Правда, и здесь можно было заказать кальян, но это происходило довольно редко. В основном посетители этой части заведения заказывали кофе и традиционные восточные сладости.
Долго высматривать связного полковнику не пришлось. Пришедшая на встречу Воронцова оделась довольно броско, чтобы ее можно было легко заметить. Молодая женщина была в темно-синем костюме, поверх которого набросила манто леопардовой расцветки, волосы и шею скрывала также темно-синяя косынка, а черные солнцезащитные очки в дорогой роговой оправе прикрывали глаза. Несмотря на броский вод, Алена выглядела как женщина влиятельная и знающая себе цену.
Перед ней дымилась чашка с нетронутым черным кофе по-турецки, рядом лежала небольшая замшевая сумочка. Глядя перед собой, молодая женщина задумчиво курила длинную тонкую сигарету.
Христофоров направился к столику Алены, коротко кивнул в знак приветствия и сел на свободный стул напротив. Оба знали друг друга лично, поэтому не было необходимости в пароле.
— Кофе и миндальное печенье, — сделал заказ чекист подоспевшему официанту.
— Судя по вашему вызову, можно приступать к работе? — Христофоров вопросительно взглянул на Воронцову.
— Не совсем так. — Алена стряхнула столбик пепла в небольшую металлическую пепельницу. — Найти «Аграбу» в порту большого труда не составило. Настораживало другое: яхта стоит у дальнего пирса и находится практически без охраны. — Женщина щелкнула замочком сумочки и выложила на стол пачку фотографий, результаты ее многодневных наблюдений за парусником «Аграба» и членами экипажа.
Владимир Николаевич взял снимки и стал внимательно их рассматривать, а заодно слушал рассказ коллеги из внешней разведки о ее подозрениях и методах оперативно-аналитической работы. Полковника не беспокоило то, что Алена рассказывает со всеми подробностями и деталями. Поблизости посторонних не было, а на случай электронных средств подслушивания («жучка» или направленного микрофона) в его кармане лежал скэлер, электронная глушилка, такая же «игрушка» была и у Воронцовой.
Пачка снимков была толстой, фотографий оказалось несколько десятков. На одних была запечатлена сама белоснежная красавица яхта, на других — люди, находящиеся на ее борту, зафиксированные в разное время, и неоднократно. Умная аппаратура запечатлела каждого фигуранта несколько раз с разной степенью увеличения…
Алена замолчала, к их столику приблизился официант с заказом. Поклонившись, он снова удалился. Христофоров не стал убирать или хотя бы переворачивать снимки, ничего сверхсекретного на них не было, так зачем же создавать повод для лишних подозрений.
— Понять, в чем дело, я смогла, — продолжила свой рассказ молодая женщина, — только после того, как изучила подробно портовые архивы и другие вспомогательные источники информации. — Алена сделала паузу, как человек, который собирается сообщить страшную тайну. — Дело в том, что «Аграба» пришвартована у официального пирса седьмой флотилии катеров береговой охраны Турции. — Она вновь замолчала в ожидании реакции собеседника, но тот по-прежнему безмятежно продолжал рассматривать фотографии. — Эта флотилия была создана в разгар холодной войны, ее профиль — борьба с подводными диверсантами противника. Сама база находится за молом, который с одной стороны выполнили как досмотровый пирс. Все подходы к базе седьмой флотилии надежно прикрыты подводными сенсорными датчиками, эхолотными станциями и гидролокаторами. Несмотря на окончание холодной войны, этот отряд береговой охраны по-прежнему несет боевое дежурство. И любая попытка приблизиться под водой даже к внешнему пирсу неизменно приводит к тому, что турки засекают аквалангистов. Яхта в Стамбульском порту, как в сейфе швейцарского банка, — наконец подвела итог своим расследованиям Воронцова.
Владимир машинально кивнул и хотел что-то сказать, как его внимание привлек один из снимков, не особо четкий. Он вытащил следующий, увеличенный, и наконец третий. Самый четкий…
— Твою мать, — непроизвольно выругался полковник, глядя на фото молодого человека, раздетого по пояс, в одних пятнистых брюках.
— Кто это? — не поняла чекиста Алена.
— Даже не знаю, что сказать, — пожал плечами Владимир. — Коварный демон или, наоборот, мой ангел-хранитель. Несколько лет назад я этого парня, чтобы использовать в одной оперативной комбинации, упрятал в Бутырку. После полученного согласия на сотрудничество, конечно, вытащил, а потом еще несколько раз он спасал мне жизнь. — Видя в глазах Алены недоверие, полковник тяжело вздохнул и, положив свою ладонь на руку женщины, почти шепотом произнес: — По всем канонам жанра Асламбек Максуров должен был «соскочить». Все сходилось, и все было рассчитано, только он не учел одного — на его пути встал Стрелок. Витька взорвал Асламбека и его напарника вместе с летающей лодкой. «Корвет». В управлении считали, что и он погиб, а он, видишь, здесь объявился, да еще на яхте Аббаса, мистика какая-то. Прямо хоть в церковь иди.
— А если предложить такую версию — этот Витька Стрелок ликвидировал Асламбека Максурова, а сам продал Махмуду Аббасу архив «Джаамата»?
— Не-е, — усмехнулся Христофоров. — Тут есть две немаловажные детали. Первая: если бы многоуважаемый Аббас получил архив, то уже давным-давно под всеми парусами шел бы в Триполи, а не ждал у моря погоды. И второе: когда наши водолазы достали обломки «Корвета», в пилотской кабине обнаружили два трупа. У одного из них была обнаружена копия архива.
Воронцова хотела что-то возразить, но ее перебил насмешливый женский голос:
— Значит, вот как мы дышим воздухом истории?
За спиной Владимира стояли дражайшая супруга Дарья и любимое чадо Ольга. Мать и дочь были прилично нагружены раздутыми цветастыми кульками. Благоверная наверняка разыскивала супруга по причине преждевременной растраты всей выданной наличности. Впрочем, в данный момент полковнику было не до составления гипотез, как именно его нашла жена, главное было — предотвратить публичный скандал.
— Дома поговорим, — не оборачиваясь, произнес он глухим голосом и для пояснения, где находится дом, добавил: — В Москве.
Дарья Васильевна презрительно поджала губы и ринулась на выход, оставив последнее слово за собой:
— Подлец.
Ольга последовала за матерью, высказавшись по поводу увиденного гораздо многословнее:
— А папашка-то наш, оказывается, еще тот жеребец.
Едва они покинули кофейню, Христофоров убрал руку с руки Алены, достал мобильный телефон и набрал один из местных номеров.
— Цветочный магазин «Бахчисарай», — донеслось из трубки.
— Мне нужно отправить две орхидеи на родину.
— Как быстро следует исполнить ваш заказ? — поинтересовался невидимый, но тем не менее весьма услужливый клерк.
— Чтоб сегодня уже были дома! — рявкнул полковник, прежде чем отключить телефон. Он перевел взгляд на замершую Алену Воронцову и задумчиво произнес: — Мне во что бы то ни стало нужно увидеться с Виктором.
Степь под беспощадным южным солнцем выгорела до желтого цвета пыли, и уже невозможно было понять, где трава шевелит сухими стеблями, а где ветер играет с пыльными проплешинами.
Федеральные войска выстояли у предгорий Дагестана, удержали горную республику и, переломив ход военной кампании, двинулись на равнинную часть Чечни…
