Рыцарь золотой розы - Туров Тимур
Дополняли картину разношенные кроссовки, всклокоченная рыжая шевелюра, острая бородка и широкая редкозубая улыбка.
– Привет, – сказал новый гость, а попугай разинул клюв и издал протяжное злобное мурлыканье.
Олег пригляделся к птице и вздрогнул – один глаз у нее был черным, точно шарик из гудрона, второй, ярко-зеленый, вертелся в глазнице, а по перьям бегали перламутровые огоньки.
Вслед за Графом в зал ворвался Михаил – под глазом свежий синяк, куртка разорвана, в руке – пистолет.
– Сейчас я его! – воскликнул он. – Этот гад – Витьку…
– Убери оружие! – рявкнул Аристарх Сергеевич. – Оставь нас. Все нормально.
Михаил заскрипел зубами, кинул на рыжего щеголя ненавидящий взгляд, но ослушаться не посмел. Стукнула закрывшаяся за ним дверь, и стало слышно, как попугай тихо булькает, как забытый на плите чайник.
– Никаких манер у этой молодежи, – пожаловался Граф. Позвякивая курткой, увешанной цепочками и всякими цацками, он двинулся к Олегу. – И никаких мозгов. Сначала бросаются, а потом думают. Эх, что за времена…
Лицо у него кривилось и вздрагивало, точно у припадочного, во взгляде стыла ярость. И чувствовалась за дурацким костюмом и идиотской внешностью, за глупыми фразами и жуткой птицей какая-то фальшь. Что-то было неправильное в этом типе, что-то неестественное – будто столб смерча завернулся в человеческую оболочку, научился говорить и решил заглянуть в «Снежинку».
Лена и Аристарх Сергеевич сидели тихо, девушка прикусила губу и даже вроде перестала дышать.
– Ох, как здорово… Ох, как интересно… – Граф остановился рядом с Олегом и вытаращился на него, точно на говорящую лошадь. – Даже, я бы сказал, – замечательно, хе-хе.
Вблизи он выглядел еще более странным: розовая и блестящая, словно лакированная, кожа и седина в волосах; острые ногти, почти когти, похожие на звериные, и изящные длинные пальцы, плюс тонкий, неуловимый запах сухой травы и меда, напомнивший о чем-то далеком, светлом и чистом.
Попугай открыл клюв, и внутри обнаружились треугольные, как у пираньи, черные зубы. Когда из глотки прянул тонкий язык алого пламени, Олег невольно вздрогнул и сжал кулаки.
– Замечательно, хе-хе, – заявил Граф, вполне удовлетворенный осмотром. – Не смею более вам мешать. Кушайте, выпивайте, никого не бойтесь. Ну а я пойду сгину в пламени заката.
Подпрыгивая на ходу и подпевая «АББА», заведшей «Waterloo», он удалился.
Олег нервно сглотнул и спросил:
– Кто это такой?
– Это Граф. Он – Игрок, – сказал Аристарх Сергеевич так, что стало ясно – на дальнейшие вопросы ответа не будет. – Прошу простить, но я вынужден на несколько минут вас покинуть. Вы посидите тут, а я схожу посмотрю, что он натворил. Заодно сделаю пару звонков.
Он поднялся и торопливым шагом направился к двери.
– Да, ну ты и попал, – сказала Лена, когда они остались вдвоем. – Не представляю, что ощущала бы я, оказавшись в такой ситуации.
Олег посмотрел на нее, увидел в голубых глазах сочувствие, а затем непонятно почему смутился и отвел взгляд.
– А у тебя как все это было? – выдавил он из себя. – Ну, как ты начала видеть через Пелену? Тоже током ударило?
– Нет, мне повезло. – Голос девушки стал задумчивым, на губах появилась улыбка. – Я училась в художественном училище, композицию нам преподавал Иосиф Абрамович, один из магов «Золотой розы». Он и заметил во мне талант совсем не к рисованию. Стал учить меня, сначала рассказывал, затем показывал. Первый шок у меня, конечно, был, но не такой сильный, как у тебя. Я представляла, что примерно увижу, и готовилась к этому.
– Училище-то удалось закончить? И сейчас ты рисуешь?
Лена усмехнулась:
– И на то, и на другое могу ответить «да». Жить на что-то надо? Или ты думаешь, что умение видеть сквозь Пелену и творить заклинания избавляет от необходимости зарабатывать деньги? И где там наше горячее? – Она повернулась к двери. – Или Граф по дороге разгромил кухню?
Она вгоняла Олега в краску, ничего особенного не делая, точно так же, как Олечка Ежова, первая девочка, в которую он был влюблен больше двадцати лет назад, еще в школе…
Дверь открылась, но вошла не официантка, а Аристарх Сергеевич с озабоченной улыбкой.
– У Виктора сломана рука, – сообщил он. – Но сам виноват – надо быть внимательнее и думать, кому загораживаешь дорогу. И еще у меня две новости – одна хорошая, другая плохая. Начну с плохой – нижегородская милиция по подозрению в двух убийствах ищет уже не абстрактного мужчину, более-менее похожего на фоторобот, а Турнова Олега Андреевича, шестьдесят третьего года рождения, уроженца города Горького, проживающего на улице Бринского.
– В двух? – спросил Олег, чувствуя, как пол качается у него под ногами.
– Серебристая «Ауди-100» прошлого года выпуска – твоя машина? Ее нашли около дома убитого сегодня Дмитрия Кудрявцева, и ее же видели «свидетели»-дейвона в гаражах. Иногда наша милиция может работать шустро.
– А хорошая новость? – поинтересовалась Лена, бросив на Олега обеспокоенный взгляд.
– Через полчаса здесь будут старшие нашего ордена. Настало время разобраться в ситуации и…
И тут Олег взорвался. Злость накатила обжигающей волной, хлынула потоком яростных слов:
– Стоп! А кто-нибудь спросил меня, хочу ли я встречаться со старшими вашего ордена? Что им, что вам и что этому чертовому Графу от меня надо? Почему вам просто не сдать меня ментам и не забыть? А?
– Тихо-тихо! – Аристарх Сергеевич выставил перед собой ладони. – У «Золотой розы» есть в тебе корыстный интерес. Во-первых, нужно держать руку на пульсе событий, а ты – ключ к разгадке того, что затеяли дейвона из клана Вахшуд. Во-вторых, каждый орден тем сильнее, чем больше в нем магов и чем эти маги мощнее. А из тебя, судя по всем признакам, может выйти хороший колдун. Что же до Графа – объяснить поступки Игрока сложнее, чем предсказать погоду на год вперед, так что…
Но Олег не слушал более, он сидел и пытался как-то переварить мысль о том, что он обладает способностями чародея. Пока она вызывала лишь хилое истерическое веселье.
Понятно теперь, почему Лена заговорила про «талант совсем не к рисованию», а он-то не догадался.
– Это шутка? Вы надо мной смеетесь? – спросил Олег, цепляясь за слабую надежду, что это всего лишь изощренный розыгрыш.
– Нет, – сказал Аристарх Сергеевич, и сказал правду. – Может быть, тебе еще выпить? Водка, конечно, яд, но иногда нужно отравить себя, чтобы выжить. Как, налить тебе?
– Не надо. – Олег сглотнул, подумал, что только напиться сейчас ему и не хватает. – Я – колдун? Надо же, и почему же я раньше об этом не знал? А то бы я им всем… хотя бы в том же Афгане…
– Вряд ли, дружок. – Лена улыбнулась очень-очень грустно. – Магия не делает твою жизнь проще или лучше и крайне редко помогает решать повседневные проблемы. Она для этого просто не годится…
– Не пугай нашего друга излишними умствованиями. – Аристарх Сергеевич сел на стул. – Ты служил? В ОКСВ?
– Именно там. Ограниченный контингент – во всем ограниченный, – вспомнил Олег старую штуку, ходившую меж солдат из-за того, что им порой не хватало самого необходимого: постельного белья, мыла, нормальных продуктов. – Два года.
– А я провел в армии почти двадцать лет, – сказал Аристарх Сергеевич. – Закончил училище ПВО, то самое, от которого сейчас одни развалины на проспекте Гагарина остались. А затем вдоволь помотался по гарнизонам – Дальний Восток, Азербайджан, Белоруссия…
Стало ясно, откуда у седого мага из «Золотой розы» военная выправка.
– Поскольку не выслуживался, то получил только капитана. А потом случилась, – лицо Аристарха Сергеевича потемнело, угол рта дернулся, – скажем так, авария. После нее Пелена спала с моих глаз, и я увидел мир таким, какой он есть. И немедленно угодил в психушку.
Олег вопреки собственному желанию слушал с интересом.
– «Лечили» меня неплохо… – Аристарх Сергеевич поежился. – Да и у меня хватило ума притвориться выздоровевшим. И в восемьдесят втором я оказался в Горьком – отставной офицер с не очень-то большой пенсией, психиатрическим диагнозом и без перспектив. И почти сразу меня подобрали, нашли… – Он вздохнул. – Так что многим из нас поначалу приходится тяжело. Хотя такого, как у тебя, не припомню. Но верю, что ты справишься. Обязательно.
