Мэтью Рейли - Храм
Это Рейсу не нравилось. Он думал, что свою задачу выполнил, и ему становилось нехорошо при мысли о джунглях.
Еще и тон Нэша раздражал его. Такое впечатление, что теперь, когда он на борту «Геркулеса» и летит в Куско, его возможности, как и способность сказать «нет», весьма ограничены. Он будто попал в ловушку и скатывался куда-то без остановки. Так они не договаривались.
— Можно, я просто останусь в Куско? — вяло предложил он. — И буду оттуда держать с вами связь?
— Нет, — ответил Нэш. — Ни за что. Мы прибываем в Куско, но улетать будем не оттуда. Вскоре после того, как мы войдем в джунгли, этот самолет и военных, которые ждут нас в Куско, доставят в город. Простите, профессор, но вы мне нужны. Вы должны помочь мне добраться до Вилкафора.
Рейс закусил губу. Господи...
— Ну... ладно, — нехотя выдавил он.
— Прекрасно, — Нэш встал. — Очень хорошо. Я правильно вас понял, что у вас в этой сумке одежда поудобнее?
— Да...
— Переоденьтесь, пожалуйста. Скоро вы окажетесь в джунглях.
* * *«Геркулес» перелетел горы.
Рейс вышел из туалета на первом этаже самолета, переодевшись в белую майку, джинсы и черные кроссовки, которые он захватил для игры в бейсбол. Еще он надел кепку, потрепанную голубую кепку бейсбольной команды «Нью-Йорк Янкиз».
Он увидел, как «зеленые береты» на борту чистят и готовят оружие для предстоящей операции. Один из коммандос, рыжий пожилой капрал по имени Джейк Кокрейн и по прозвищу Базз оживленно разговаривал, чистя курок М-16.
— Говорю вам, ребята, это все чертовы яблоки, — говорил он. — Яблоки. Ранние зорьки дешевой Дорьки. Заметьте, господа, она, без сомнения, самая продажная шлюха во всей Южной Калифорнии.
В этот момент Кокрейн увидел, что Рейс стоит и слушает у двери туалета, и заткнулся.
Все «зеленые береты» тут же повернулись, и Рейс мгновенно почувствовал себя неуютно.
Он был лишним. Он не был членом братства. Он не принадлежал к ним.
Он увидел, что его телохранитель, высокий сержант Ван Левен, стоял сбоку, и улыбнулся:
— Привет.
Ван Левен улыбнулся в ответ:
— Как дела?
— Хорошо. Очень даже, — слабо проговорил Рейс.
Он прошел мимо притихшей группы суровых «зеленых беретов» к лестнице, ведущей на второй, пассажирский, этаж.
Но когда поднимался, услышал, как Кокрейн что-то пробормотал внизу.
Он знал, что это предназначалось не для его ушей, но все-таки услышал.
Кокрейн сказал: «Чертов нюня».
Пока Рейс шел на свое место, заговорило радио:
— Начинаем снижение. Через двадцать минут наш самолет прибывает в Куско.
Рейс проходил мимо Вальтера Чемберса. Этот ученый очкарик-коротыш держал записи Рейса с еще одним листком: чем-то вроде карты, помеченной шариковой ручкой.
Чемберс поднял глаза на Рейса.
— А, профессор. Вы-то мне и нужны. Объясните. Вот эти пометки: «Паксу, Тупра и Ройя» — он показал на записи Рейса, — они в том порядке, в каком Ренко их посетил?
— Они в том же порядке, в каком встречаются в рукописи.
— Хорошо.
— Послушайте, Вальтер, — Рейс присел рядом с Чемберсом. — Можно задать Вам вопрос?
— Да?
— В манускрипте Ренко упоминает существо под названием тити или рапа. Что это такое?
— Ах, рапа, — кивнул Чемберс. — Гм, да, да. Это не по моему профилю, но кое-что я о них знаю.
— А именно?
— Как и во многих других южно-американских культурах, инков завораживали большие кошки. Они ставили их статуи, большие и маленькие, иногда вырезали целые барельефы на склонах гор. Город Куско был даже построен в форме пумы.
— Но странно, что они так увлекались большими кошками, потому что в Южной Америке их как раз нет. Там водятся только ягуар, пантера и пума — среднего размера кошки на самом деле. Рядом с тигром — самым большим из кошачьих — они и близко не стояли".
Чемберс поерзал в кресле:
— Но рапа другое дело. Это такая южноамериканская версия йети или лох-несского чудовища. Существо из легенд, громадная черная кошка. Подобно йети и Несси, каждые пару лет она якобы появляется. Бразильские фермеры жалуются, что кто-то покусал скотину; туристы на Тропе Инков в Перу утверждают, что видели, как ночью вокруг шныряли большие кошки; иногда туземцев находят растерзанными в долинах Колумбии. Но доказательств нет. Есть пара фотографий, но сомнительных — просто смазанные снимки не в фокусе, могут быть чем угодно: от обычной старой пантеры до очкастого медведя.
— Так это миф, — сказал Рейс. — Миф о большой кошке.
— Не отделывайтесь от мифов так легко, профессор Рейс. В мире много мифов о больших кошках. В Индии. В Южной Африке. В Сибири. Вы знаете, англичане в них особенно сильно верят?
— Англичане?
— Эксмуский Зверь, Банский Зверь. Поздно ночью гигантские кошки якобы бегают по болотам. Никому не удавалось ни поймать их, ни сфотографировать. Но в глине часто находят следы. Если это правда, то Собака Баскервилей окажется вовсе не собакой, а кошкой.
Рейс подавил смешок и, оставив Чемберса, вернулся на свое место. Тут же кто-то подсел к нему. Это была Лорен.
— Ах, кепка, приносящая удачу, — сказала она, глядя на поношенную синюю кепку. — Не знаю, говорила ли я тебе, что всегда ненавидела эту гадкую кепку.
— Говорила.
— Но ты продолжал ее носить.
— Это хорошая кепка.
Глаза Лорен побродили по его майке, джинсам и кроссовкам.
В ее взгляде он прочел одобрение. Сама она была одета в толстую рубашку цвета хаки с засученными рукавами, такого же цвета брюки и крепкие ботинки.
— Хорошо выглядишь, — сказала она прежде, чем он успел произнести то же самое.
— Что я могу сказать? — ответил он. — Когда я собирал сумку, не знал, что попаду в джунгли.
Лорен засмеялась, запрокинув голову. Он помнил этот смех. Весьма сомнительной искренности. Наигранный.
— Я забыла, как ты прозаичен, — сказала она.
Рейс слабо улыбнулся, наклонив голову.
— Так как жизнь, Уилл? — мягко спросила она.
— Хорошо, — солгал он. — А твоя? Должно быть, отлично. То есть, смотри, АПНИОР...
— Все в порядке, — сказала она. — В полном порядке. Послушай, Уилл... — Вот он. Переход. У Лорен всегда получалось говорить начистоту. — Я просто хотела поговорить с тобой до посадки. Только хотела сказать, что надеюсь, то, что между нами было, здесь нам не помешает. Я не хотела тебя обидеть...
— Ты меня не обидела, — возразил Рейс чуть-чуть быстрее, чем следовало. Он глядел на свои носки. — То есть, все быстро прошло.
Это было не совсем верно.
Понадобилось немало времени, чтобы все прошло.
Как это обычно бывает в американском колледже, они сошлись, хотя не подходили друг другу. Рейс был умен, но без денег. Лорен блистала и происходила из богатейшей семьи. У Рейса была спортивная стипендия (он играл в футбол за команду университета). Этого хватало на половину оплаты за обучение. Другую половину он наскребал кое-как, прислуживая за стойкой бара в ночном клубе. Родители Лорен заплатили за всю ее учебу разом, положив деньги на стол.
Они были вместе два года. Футболист с приличными (хотя не блестящими) отметками по языкам и высокая, красивая, изучающая науку девушка-отличница.
Рейсу это нравилось. Ему нужна была именно такая, как Лорен — умная, общительная, насмешливая. На вечеринках футболистов она сияла как солнце средь облаков. А когда, поискав и найдя его глазами, она улыбалась, он таял.
Он в нее влюбился.
А потом она выиграла стипендию, чтобы один год изучать в Массачусетском технологическом институте теоретическую физику или что-то в этом роде. Она уехала. Он ждал. Теперь это была, как говорят, связь на расстоянии. Любовь по телефону. Рейс был верен. Он жил ради еженедельного звонка.
Позже она вернулась.
Он встречал ее в аэропорту с кольцом в кармане. Тысячу раз он прорепетировал речь, чтобы вовремя упасть на одно колено и сделать ей предложение.
Но когда она вышла из зала прилета, на ее пальце уже красовался бриллиант.
— Уилл. Извини, — сказала она. — Но... Знаешь... Я встретила другого.
Кольцо осталось у него в кармане.
Оставшиеся годы в колледже он провел, уткнув нос в книгу, одинокий по убеждению и жутко нечастный.
Он закончил четвертым по древним языкам в своей параллели, и, к величайшему своему удивлению, был приглашен преподавать в Нью-йоркском университете. Поскольку больше ему не хотелось ничего — ну, может быть, вскрыть себе вены — он согласился.
Теперь он — скромный профессор лингвистики в жалком кабинете в Нью-Йорке, а она — теоретический физик в самой передовой области военной технологии США. Гм-гм.
Рейс и не надеялся больше ее увидеть. И не хотел — подумал он. Но когда Фрэнк Нэш упомянул ее имя утром, что-то екнуло у него внутри. Он желал увидеть, что из нее получилось.
Теперь он это ясно видел. Из нее получилось намного больше, чем из него.
Рейс моргнул и очнулся.
Он вернулся к настоящему моменту и поймал себя на том, что разглядывает ее обручальное кольцо.
