Виктор Доценко - Король Крыс
Наверное, ради этого. Бандиты — люди тщеславные, а уж российские бандиты и подавно.
Почти неслышно шелестела клавиатура, щелкала мышь — на экране монитора послушно выстраивались подзаголовки: «Лагерные татуировки», «Уголовный и Уголовно–процессуальный кодексы Российской Федерации», «Воры в законе», «Следственные изоляторы», «Исправительно–трудовые учреждения», «Блатная феня», «Оружие», «Типовые мусорские прокладки».
Уже через пять минут знакомства с сайтом Рассказов понял: эта электронная страничка посвящена не столько бандитским Люберцам, сколько всей организованной преступности в России. Информация, представленная в люберецком сервере, наверняка впечатлила бы любого милицейского начальника (при условии, что такой начальник вообще когда‑нибудь слышал про Интернет). Но больше всего поражала общая криминальная ситуация: согласно интернетовской информации, в стране, по сути, сложилось настоящее двоевластие. С одной стороны — государственные структуры, с другой — теневые. Подчас они тесно переплетались между собой, в иных случаях гармонично дополняя друг друга, но в то же время существовали параллельно. И трудно было сказать, какая власть выглядела сильней…
По экрану резво бегала стрелка курсора, тускло мерцал монитор, и блики его причудливыми пятнами ложились на обрюзгшее лицо Аркадия Сергеевича. Бывший генерал КГБ смотрел на экран, как завороженный: изучение сайта захватило его полностью.
Щелчок мышки, и Рассказов перешел к следующему файлу: «Московские ОПГ», своеобразному путеводителю по преступным сообществам. Создатели сайта отличались редкой пунктуальностью: в этой главе сообщалось об истории группировок и об их лидерах, о сферах влияния и о милицейских репрессиях против братвы…
Балашиха, Долгопрудный, Измайлово, Орехово–Борисово, Солнцево — уже много лет эти географические понятия Москвы и Подмосковья воспринимаются с откровенно криминальным оттенком. Появление нового топонима — Сабурово — несколько удивило Аркадия Сергеевича: прежде ему никогда не приходилось слышать о такой организованной преступной структуре. А потому, пододвинувшись поближе к компьютеру, Рассказов принялся изучать файл внимательней.
Если верить создателям электронной страницы, еще полгода назад сабуровские были просто дворовой шпаной. Однако за исторически короткий отрезок времени никому не известная уличная бригада превратилась в стройную, отлично организованную структуру со своими штатными экономистами, разведчиками, контрразведчиками, экспертами и, конечно, боевиками. Щупальца новой группировки опутывали едва ли не полстолицы: банки, фирмы, трастовые компании, совместные предприятия. Судя по всему, бандиты деятельно подкупали милицию, суды и прокуратуру — в сайте об этом не сообщалось, но это явствовало из подтекста.
Благодаря всему этому сабуровские сумели потеснить даже самых авторитетных конкурентов, чьи солнечные и ореховые названия внушали в столице суеверный ужас.
Впрочем, удивляло не это, точнее, не только это.
За прошедшие полгода и МУР, и РУОП, и Прокуратура, и даже ФСБ закрывали глаза на сам факт существования новоявленной группировки. Против сабуровских не проводились широкомасштабные операции вроде «Закат-1» и «Закат-2», как против солнцевских, в местах их дислокации не вводилось особое положение, как в Долгопрудном. В то же время безжалостные руоповские репрессии прореживали ряды конкурентов едва ли не каждый месяц. Все это наводило на определенные размышления.
Поднявшись из‑за компьютера, Аркадий Сергеевич подошел к окну, отодвинул шторы, и в комнату хлынул яркий солнечный свет. Мысль работала четко, в голове привычно складывались логические построения.
Если сабуровскую организованную преступную группировку сознательно не замечают — стало быть, это кому‑то надо.
Кому именно?
Уж не тем ли, кто хочет руками этой ОПГ уничтожить все остальные?
Бывший генерал «конторы» не был новичком в подобных играх; кроме того, Рассказов всегда отличался завидной природной проницательностью. В ситуации с сабуровскими просматривался очевидный подтекст: эту структуру растят, лелеют, сознательно оберегают от неприятностей — в отличие от всех остальных бандитских сообществ, которым объявлена беспощадная война. И это позволяет новоявленной бригаде укрепиться, давая прочим повод считать себя кровно обиженными.
Но если так пойдет и дальше, через какой‑то год в Москве (а стало быть, и во всей России), кроме сабуровских, не останется никаких иных криминальных структур!
Аркадий Сергеевич прищурился, глядя в какую‑то одному ему известную пространственную точку. Такой взгляд бывает у человека, который смотрит в перекрестие оптического прицела. Сперва — поиск цели, выбор объекта, затем — его тщательное изучение, расчет возможных плюсов и минусов, объективных сложностей, анализ собственной выгоды или невыгоды, а уж потом — реальное действие.
Знакомство с интернетовским сайтом дало первый импульс, и Рассказов сделал свой выбор. Теперь он просчитывал, какую пользу можно извлечь из полученной информации.
Возможная выгода была очевидной и несомненной. Если подмять сабуровских под себя, можно всерьез влиять не только на внутрироссийскую криминальную обстановку, но и, как следствие, на политику и экономику.
Почему бы не попробовать?
Но чтобы как минимум войти в контакт с лидерами этой странной организованной преступной группировки, следовало выехать в Россию. Однако Аркадий Сергеевич по вполне понятным причинам не мог этого сделать: риск быть узнанным оставался слишком велик…
Правда, распад Союза давал отличный шанс: можно было выехать в одну из сопредельных с Россией стран СНГ — прозрачность границ позволяла перейти к более активным действиям.
Куда именно?
Да мало ли в бывшем СССР прекрасных мест, позволяющих совместить деловую активность и отдых?
Почему‑то кстати или некстати вспомнилось: Черное море, крутые каменистые склоны желтого песчаника с нарядной чередой санаториев, старинных домиков и коттеджей. В далекие уже семидесятые годы Аркадий Сергеевич несколько раз отдыхал в Ялте, и этот прекрасный город навсегда запечатлелся в его памяти.
Бывший генерал КГБ был человеком быстрых решений, а потому, взяв трубку мобильного, набрал номер своего постоянного порученца, которому он очень доверял, Красавчика–Стива.
Алло? — Голос говорившего прозвучал резко и хрипловато. — Готовься — завтра вылетаем.
Куда?
В Ялту, — улыбнулся Аркадий Сергеевич.
Где это, шеф? В Японии или в Южной Америке? — Стив был молод и не слишком образован, иначе знал бы о Ялтинской конференции «большой тройки».
Стив, наверное, у тебя в школе по географии была твердая двойка, — хмыкнул Аркадий Сергеевич. — Это курортный город на Украине.
Точнее, в Крыму. Короче говоря, заказывай билеты. Туда, конечно, нет прямых рейсов из Сингапура. Так что прояви изобретательность…
Он не успел договорить: скрипнула дверь, и на пороге появилась молоденькая девушка, почти девочка. Хрупкая фигура, по–детски наивное лицо, раскосые миндалевидные глаза. На вид ей было не больше пятнадцати.
Эта была Маша–Уонг — одна из многочисленных тайских девушек, до которых склонный к педофилии стареющий Рассказов, как, впрочем, и более молодой Красавчик–Стив, были очень охочи; таких, как эта Маша, у Аркадия Сергеевича был целый гарем, и называл он их своими «курочками».
Конечно же, малолетняя азиатка имела иное, более подобающее ее внешности имя, но хозяин, тоскуя по далекой родине, называл многочисленных узкоглазых любовниц не иначе, как «Дашами», «Оксанами», «Катями» и «Ленами». Наверное, так утонченные российские баре восемнадцатого века, воспитанные в Париже, переименовывали Глаш, Прасковий и Матрен в Жозефинок, Дианок да Джульетток.
Что тебе, Машенька? — спросил Аркадий Сергеевич, ласково глядя на девушку.
Вы уезжаете?
Хозяин кабинета понял, что она слышала окончание телефонного разговора со Стивом.
Да, — поджал губы Рассказов.
Опять?
Надо, Машенька. — Аркадий Сергеевич нежно привлек девушку к себе, та доверчиво прижалась к хозяину.
А как же я, мой господин?
Будешь ждать.
На глаза Машеньки навернулись слезы — похоже, она была легкоранимой.
Хозяин, вы не забудете меня там… куда уезжаете?
Разве тебя можно забыть?
Рассказов заглянул ей в глаза… Во взгляде Машеньки читалась рабская покорность, даже униженность, но в то же время тусклое, всепроникающее желание, и от этого взгляда по телу Аркадия Сергеевича пробежала легкая дрожь.
Поднявшись с кресла, он приобнял девушку, медленно стягивая с нее юбку, спустя мгновение она неслышно упала на пол. Неторопливо, одну за другой расстегнул маленькие пуговички ее блузки, и девушка, поведя плечами, сбросила и ее. Затем Машенька сняла бюстгальтер, следом за ним на полу оказался крошечный белоснежный комок трусиков. Немного застеснявшись, будто впервые в жизни была с этим мужчиной, она прикрыла грудь руками.
