Сергей Соболев - Охота на волков (Живым не брать)
Но он, пока его дружки пялились на эту часть женского организма, заметил и кое-что другое, одну очень важную деталь.
Плечо. Правое плечо. Оно было синим, даже багрово-фиолетовым. След отдачи. То, из чего она стреляла, давало сильную отдачу. Или же ей приходилось стрелять настолько часто из своего снайперского винтаря, что она едва не повредила себе плечо.
— Ого! — наконец врубился Длинный. — Попалась, пташка! Гляньте-ка, точно снайпериха!! Это ж сколько она пацанов в «пинки» загнала, если у нее от пальбы аж плечо посинело!
— Шлепнут, падлу! — сказал крепыш. — И не фига даже летеху дожидаться! Повели ее к ферме, там и шлепнем! За компанию к тем двум нохам, что на прошлой неделе приговорили!
Длинный тем временем расстегнул «молнию» на ее брюках и приспустил их до щиколоток, вместе с трусиками. Отстранившись, дабы и самому посмотреть, и товарищам не препятствовать, он несколько секунд жадно высматривал детали и подробности: крутые, как бока у греческой амфоры, бедра, длинные ноги, плавно стекающие к тонким щиколоткам; но более всего привлекал его взор треугольник золотистых волос внизу живота.
— Кхм... — Он облапил теплую упругую грудь. — Телка оч-чень даже ничего...
— Убери клешни, — приказал Гонтарь. — Здесь есть и постарше тебя!
Мужское естество тут же дало о себе знать. Причем разом у всех троих.
И ни один из них не обратил внимания на след от хирургического разреза — шрам от пупка стекал вниз, к лону.
— Лучше убейте, — глухо, точно с того света, прозвучал женский голос. — Прошу вас, даже заклинаю всем святым, что еще в вас осталось... Не мучайте меня! И не берите грех на душу... Но учтите, если с головы сына упадет хоть один волосок, тогда... Тогда я вас сама всех приговорю!
Гонтарь и двое контрактников отошли в другой конец помещения.
— Мы уже месяц с лишком на «сухпае», — проговорил Длинный. — А нам еще две недели здесь куковать! В недостроенном доте есть одна шхера...
— Да, там у «Чичиков» зиндан был оборудован, типа подземной тюряги, — подтвердил крепыш, потирая от нервного возбуждения потные ладони. — Где-то метров сто до «блока», если и вздумает подать голос, хрен кто услышит!
— "Мохоры" будут молчать, — опять вклинился Длинный. — Они у нас на тех двух чеченах кровью все повязаны, ни один не посмеет пасть свою открыть... Летеха и про зиндан не знает, и про эту снайпершу ему вообще не фига рассказывать!
— Завидяй на все чисто забил! — свистящим шепотом сказал крепыш. — Утром и днем дрыхнет, а вечером и ночью бухает напропалую... Распишем бабца на троих, а? Когда наиграемся с ней, шлепнем! И никто не узнает... Ты здесь начальник, Петр, тебе и решать!
Гонтарь в задумчивости скреб подбородок. Наконец подошел вплотную к подвешенной на крюк женщине.
— Вот что, голуба моя... Если будешь вести себя хорошо, грамотно, по-женски ласково, то я, так и быть, отпущу тебя на волю... Через недельку примерно, если, конечно, заслужишь... Ну и, само собой, ежели понравишься мне и моим товарищам, получишь обратно своего пацана.
...Дольникова пришла в себя уже ночью, в кромешной темноте. Она не представляла, где находится, и почти ничего не помнила из того, что с ней произошло.
Все тело, казалось, разрывало от боли. Болели все внутренности.
Напрасно они с Иваном покинули Грозный. Там, среди этих ужасных боевиков, под бомбами и снарядами, они чувствовали себя в большей безопасности.
Теперь даже грозненская преисподняя казалась почти раем.
Глава 9
Когда-то, еще в довоенную пору, от поселка Ханкала до площади Минутка можно было добраться на машине за каких-нибудь двадцать минут.
Сейчас в такое поверить невозможно.
По карте расстояние между точками А и в — сущий пустяк. Это если измерять циркулем на карте «г. Грозный». Глупое, кстати, и совершенно бесполезное занятие, потому что такого населенного пункта больше не существует. А какими единицами и мерами следует измерять пространство и время в Джохаре — никто пока толком не знает.
Скорее всего, человеческими жизнями.
У Бушмина их двадцать.
В его полном распоряжении сейчас находятся два десятка бойцов ГРУ, большей частью переодетых в «гражданку», под наемников. И разделены они в соответствии с целями и задачами предстоящей акции на три тесно взаимодействующие между собой группы: «малого боя», «прикрытия» и «управления».
Командуют группами Мокрушин, Черепанов и Бушмин. Последний к тому же начальствует над всей объединенной командой, в которую включены отборные бойцы РДГ «Город» и «Терек», а также три сотрудника из резервной группы, которая постоянно находится в распоряжении спецпредставителя ГРУ полковника Шувалова.
Шувалов, он же «подполковник Сергеев», от личного участия в акции вынужден был отказаться. Он надеялся получить «добро» из Москвы, от своего непосредственного начальства, но оттуда пришел запрет. Такое решение озадачило даже командующего ОГФС. Сергея Шувалова столичное начальство в последние недели явно оберегало, хотя и непонятно: что, вернее, кто за всем этим в Москве стоит?
В качестве средства передвижения решено было использовать три трофейные тачки, отбитые на днях у «чехов»: два микроавтобуса, «рафик» и «Форд», а также джип «Тойота». Машины слегка подлатали, заправили баки горючим, после чего выдвинулись на исходные позиции.
Благодаря стараниям Шувалова в каждой из трех групп имеется хотя бы один сотрудник, свободно общающийся на чеченском или на одном из близких горских наречий. Для каждого участника спецоперации подготовлен соответствующий его роли комплект документов, в том числе и так называемый «вездеход» — удостоверение личности, подписанное либо Масхадовым, либо Хаттабом, либо известным полевым командиром Исмаиловым; эта ксива особенно необходима тем, кто не говорит по-чеченски и у кого, вопреки стараниям скрыть этот факт, типично славянская внешность.
Такого рода документ, служивший одновременно пропуском, был найден у Славянина в потайном карманчике брюк, когда его подвергли более тщательному обыску. В распоряжении разведотдела группировки имелись все основные образцы документов и бланков, которые в ходу у чеченцев. Все они изготовлены кустарным типографским способом, в лучшем случае — с применением цветного принтера, поэтому изготовить поддельные ксивы не составило большого труда. Но пользоваться ими, естественно, нужно с умом — и лишь в случае крайней необходимости.
Место, где боевики могут содержать плененных бойцов разведгруппы ВДВ, установлено с высокой степенью вероятности. Сведения добыты стараниями Разведупра, и основываются они прежде всего на данных радиоперехвата и на показаниях захваченных в плен за последние двое суток чеченских бандитов. Разведгруппа «полосатых» угодила в засаду в секторе, за оборону которого отвечает влиятельный полевой командир Исмаилов.
Наведаться в гости к г-ну Исмаилову и его отморозкам — на ночь глядя и без приглашения — собралась команда во главе с Кондором.
Для убедительности ей придан авианаводчик. В двухстах километрах от чеченской столицы, на одном из военных аэродромов в Ставропольском крае, дежурят в кабинах своих крылатых машин летчики российских ВВС. Лучшие летчики, имеющие опыт работы в ночных и сложных метеоусловиях, при оказываемом им противодействии со стороны вражеских ПВО. Летчики на самых современных самолетах.
В бортовые компьютеры машин заблаговременно введены «перспективные» цели. Баки заправлены горючим. На узлах внешней подвески размещен арсенал авиационных средств поражения — мощное сверхточное оружие общей массой до восьми тысяч килограммов для одной такой «птички».
Пилоты ждут поступления команды «ЗАКАТ ДЕВЯНОСТО ДЕВЯТЬ».
А командование, как, в сущности, верно заметил Мокрушин, ждет серьезного повода для победных реляций в Москву.
К трем часам дня федералы в этой части города потеснили «Чичиков» аж до самых стен злополучной больницы.
Пока не начался «отлив», бойцы ГРУ устроились каждый в своей норке, рядышком с трофейными машинами.
И стали все вместе дожидаться наступления ночи.
* * *Бушмин устроился возле «Тойоты», которую загнали в кирпичный бокс с рухнувшей кровлей. Бокс слегка очистили от хлама и набросили на машину «маску», чтобы ее не обнаружили раньше времени. Трещины и небольшие проломы в стенах позволяли уверенно просматривать окружающее пространство в северном и западном направлениях — именно оттуда следовало ждать появления нохов.
Впереди лежала сплошь полоса развалин, где не было ни одного сохранившегося целиком строения: начиная от частных одно— и двухэтажных домов, с участками, окруженными заборами или укрепленной на столбиках сеткой-рабицей, и заканчивая пяти— и девятиэтажными кирпичными и крупнопанельными домами.
Световой день вскоре сошел на нет. Он агонизировал недолго, этот серый декабрьский день. А потому и перемен в окружающей действительности тоже пришлось ждать недолго.
