Джеймс Грейди - Шесть дней Кондора. Тень Кондора. Последние дни Кондора (сборник)
«Будем надеяться, что это правда», – подумала Фэй.
– У меня когда-то была одна знакомая – офицер полиции, – снова заговорила Мерль. – Она работала в отделении на Капитолийском холме, в подразделении по обеспечению безопасности, и обычно не носила форму. Иногда мы вместе обедали в городе. Выпивали. Иногда заходили друг к другу в гости.
– И где она сейчас?
– Она девять лет ждала, пока ее босс выйдет в отставку и разведется, а когда это наконец случилось, отправилась вместе с ним в Огайо – он оттуда родом.
– Она до сих пор бывает у вас в гостях?
– У меня никто не бывает в гостях, – сказала Мерль с печальной улыбкой. – Понимаете, я сейчас очень нервничаю… Вы, конечно, можете мне ничего не рассказывать…
– Вся эта история связана с ним, – сказала Фэй.
– А кто он? И что он за человек?
– Видите ли, вы, пожалуй, знаете о нем примерно столько же, сколько и я, – сказала Фэй, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно мягче. И, подумав немного, добавила: – Даже больше.
Чайник на плите свистнул.
– То, что я могла бы вам рассказать, нисколько не поможет вам в ваших делах, – сказала Мерль и, встав, прошла на кухню и выключила конфорку.
«Чушь, – подумала Фэй. – Ты установила с ним контакт и пытаешься делать на это ставку».
Мерль налила в фильтр, наполненный молотым кофе, горячую воду. Потом, обернувшись, окинула взглядом Фэй в бронежилете, с кобурой на боку, и спросила:
– А ваша мать знает, чем вы занимаетесь?
– А ваша?
– Я никогда ей не рассказывала, – вздохнула Мерль. – А теперь уже и хотела бы, да не могу. – Она моргнула несколько раз, сдерживая подступающие слезы, после чего спросила: – А он правда не в себе?
– Совсем, – подтвердила Фэй.
– А может, и не совсем. – По комнате стал распространяться запах свежего кофе. – Знаете, он думает, что все это началось потому, что к нему начал возвращаться рассудок и он начал что-то вспоминать.
– Что ж, ему виднее.
– А может, все дело в том, что кто-то исходит из того, что такое возможно. Сама возможность этого вполне способна побудить кого-то к действию. Нанести опережающий удар.
– Я думала, вы всего лишь работник библиотеки, – сказала Фэй, наблюдая за тем, как хозяйка достает из шкафчика три кофейные чашки.
– Я смотрю много фильмов, – сказала Мерль. – И еще я много лет снималась в реалити-шоу под названием «Будни Конгресса».
– Ему не хватает хорошего сценария.
Женщины обменялись улыбками.
– Кстати, о работе, – сказала Фэй. – В вашем киноархиве вас не хватятся?
Мерль посмотрела на часы.
– Я могу позвонить и сказать, что приболела, – ответила она. – Хотя нет…
– Нет?
– Есть вариант получше. Я могу позвонить своему боссу и сказать, что хочу взять несколько дней отпуска за свой счет. Получится экономия средств в рамках секвестра бюджета, который нам навязали законодатели.
Кувшин наполнился темно-коричневой, почти черной жидкостью. Мерль вынула из его горловины бумажный фильтр с гущей и налила кофе в две чашки.
– Молоко? Сахар?
– Я буду пить черный, – ответила Фэй.
– Держите, – сказала Мерль, передавая ей чашку. Потом долила в свою немного молока из пакета, который оставила на стойке, отхлебнула глоток и, держа чашку обеими руками, спросила:
– Чем еще я могу помочь?
– Вы считаете себя членом нашей команды?
– Вы не оставили мне выбора.
– Вы доверяете нам?
– Вы хотите сказать, верю ли, что вы те, за кого себя выдаете? – Мерль пожала плечами. – А вы верите, что все, кто вас окружает, именно те, за кого себя выдают? Мы часто лжем даже самим себе. А потом сами начинаем верить в собственную ложь и живем так, словно это правда.
Губы Мерль растянулись в улыбке, в которой не было ни капли веселья – только ирония.
– Оружие – последний и самый убедительный аргумент. У вас оно есть, а у меня – нет. Но даже если не брать это в расчет, вы оба выглядите настолько загнанными и напуганными, что я склоняюсь к выводу, что вы действительно те, за кого себя выдаете. В основном.
– Значит, вы готовы рискнуть? – спросила Фэй.
– В зависимости от ситуации, – ответила Мерль. – Так что я могу для вас сделать?
– Давайте поговорим об этом после того, как он к нам присоединится, – сказала Фэй, кивнув в сторону закрытой двери спальни.
Женщина со светлыми, чуть тронутыми сединой волосами улыбнулась и, поднеся ко рту ярко раскрашенную чашку с кофе, поинтересовалась:
– А вы уверены, что он оттуда выйдет?
Глава 21
«Я мог бы спрятаться под крылом…»
Джон Стюарт. «Живущая в грезах»Закрой глаза.
Не вставай.
Попробуй представить, что ты здесь живешь.
Что ты заслуживаешь этого.
Что никто не хочет тебя убить.
Лежа навзничь на кровати, обнаженный Кондор прислушивался к своим ощущениям. Кожу его ласкали сухие чистые простыни. Ноздри ощущали витавший в комнате удивительно приятный аромат моря и мускуса. Он понимал, что должен встать и выйти из спальни в гостиную, где его ждала вооруженная Фэй, затем вместе с ней выйти из квартиры, пройти по коридору с зелеными обоями к лифту или лестнице и спуститься вниз, на улицу. Но все его существо противилось этому.
Ему отчаянно хотелось остаться здесь, в этой залитой солнцем спальне.
После того, что произошло между ними, они с Мерль долго лежали молча. Голова его покоилась на ее подушке, а ее голова – на его груди. Он с наслаждением вдыхал аромат ее волос, к которому примешивался запах цветочного шампуня и каких-то удивительно приятных духов.
– Ты именно так это себе представлял? – спросила Мерль.
– Это было даже лучше. Я очень беспокоился, что меня могут в любой момент пристрелить, и совсем забыл про то, что следовало бы нервничать по другому поводу.
– Смешно, но я тоже боялась, что меня вот-вот застрелят.
Кондор почувствовал, что женщина улыбается.
– Бах! – сказала она.
Оба засмеялись, и кровать заколыхалась под ними.
– Чего еще мне надо бояться? – шепотом спросила Мерль.
– Опасность получить пулю, пожалуй, на первом месте в списке. Дальше можно добавить все, что угодно. Боюсь, о привычной спокойной жизни на какое-то время придется забыть.
– А может, я не хочу возвращаться к привычной жизни. Может, мне повезло, что в моей жизни что-то изменилось, – сказала женщина, и Кондор почувствовал прикосновение ее пальцев к своей груди. – Думаю, мне в первую очередь следует беспокоиться за тебя.
– В смысле, как бы меня не пристрелили?
– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду.
– Кем бы я ни был, мне слишком поздно менять свою жизнь, – сказал Кондор, немного помолчав. Потом повернулся на бок, чтобы Мерль могла видеть его лицо, хотя прекрасно понимал, что его выражение скорее всего ни в чем ее не убедит. – Но я не хочу, чтобы пострадала ты.
Женщина легонько коснулась губами его груди.
– Что я должна делать? – спросила она.
– Действуй по ситуации. Конечно, это не значит, что ты можешь делать все, что угодно, но так по крайней мере у тебя есть шанс избежать пули.
– Ты хочешь сказать, что все зависит от того, как пойдут дела у тебя?
– Пулям нет до этого дела. Им важно только то, где ты в данный момент находишься.
Наступила долгая пауза.
– Давай вставать, – сказала наконец Мерль.
Она отодвинулась от Кондора и, спустив ноги с кровати, встала. Стоя спиной к нему, протянула назад руку.
– Пойдем, – сказала она. – Нам надо принять душ.
Они долго стояли вместе под струей горячей воды. Кондор с наслаждением намылил сначала туловище и ноги, потом голову, стараясь не задеть женщину локтем. Затем, смыв пену, намылил ее удивительно хорошо сохранившееся тело – полную грудь, почти не тронутый ожирением живот, крепкие, сильные бедра.
– Мне известна одна вещь, которая тебя беспокоит, – внезапно сказала Мерль.
Кондор почувствовал, как у него участился пульс.
– Да, – продолжила она. – Ты переживаешь из-за того, что втянул меня в эту историю.
Кондор продолжал молчать.
Она прижалась к нему, обхватив его руками, постояла так немного, а потом отодвинулась и закрыла краны.
– Но это мой выбор – быть с тобой, – сказала она.
Кондор и на этот раз ничего не ответил.
– Я принесу нам полотенца, – сказала Мерль и вышла из-за пластиковой занавески.
Сняв с полки три полотенца, одно она обернула вокруг головы, сделав из него подобие чалмы, другое обвязала вокруг груди, прикрыв тело до середины бедер. Третье бросила Кондору и улыбнулась, когда он не слишком ловко его поймал.
– Нам предстоит большая стирка, – заявила Мерль и направилась в спальню.
Кондор, наскоро вытершись, последовал за ней.
Она взяла со стула его одежду и быстро опустошила карманы, выложив остатки денег и носовой платок на тумбочку.
– Не знаю, как быть с твоим термобельем, но я, пожалуй, его тоже постираю. Говорят, в ближайшие пару дней будет тепло. Коричневые пятна на воротнике твоей голубой рубашки должны отстираться. Я не очень-то большая мастерица гладить, но если она будет очень мятая, наденешь черный свитер из коробки с забытыми вещами – мне кажется, он тебе подойдет…
![Джон Беркли - Крепкий орешек II. Шесть дней Кондора [сборник]](/uploads/posts/books/159220/159220.jpg)
