Дэшил Хэммет - Кровавая жатва
Я подошел к машине. Талер взглянул на меня поверх крыши без особого дружелюбия.
– Вчера вечером я советовал тебе уехать во Фриско. – Шепот у него был резче, чем крик. – Сейчас я тебе приказываю.
– И на этом спасибо, – ответил я, влезая в машину.
Пока Дина возилась с зажиганием, Макс сказал ей:
– Не в первый раз ты меня продаешь. Это был последний.
Она тронула машину с места, обернулась и пропела ему через плечо:
– Пошел ты к черту, любовь моя!
До города мы добрались быстро.
– Буш умер? – спросила она, сворачивая на Бродвей.
– Конечно. Когда его перевернули, острие ножа торчало спереди.
– Мог бы сообразить, что с ними шутки плохи. Зайдем куда-нибудь поесть. Мне отломилось сегодня почти одиннадцать сотен, так что мой дружок может дуться, пока не лопнет. А вам сколько перепало?
– Я не ставил. Значит, вашему Максу это не понравилось?
– Не ставил?! – воскликнула она. – Ну не осел ли! Где это слыхано, чтобы человек не ставил, когда он такое знает?
– Я не был до конца уверен. Значит, Максу не понравился такой оборот дел?
– Нетрудно догадаться. Он много просадил. А теперь еще злится, что у меня хватило ума вовремя переметнуться и взять свое. – Она яростно затормозила у китайского ресторана. – Да пошел он к черту, дешевка плюгавая!
Глаза у нее блестели – от влаги. Вылезая из машины, она промокнула их платком.
– Господи, есть-то как хочется, – сказала Дина, таща меня за собой. – Закажете мне свинины с лапшой, целую тонну?
С тонной она бы не справилась, но умяла полную тарелку и еще половину моей порции. Потом мы сели в машину и поехали к ней домой.
Дэн Ролф был в столовой. Перед ним на столе стоял стакан и коричневая бутылка без наклейки. Он сидел прямо, уставившись на бутылку. В комнате пахло настойкой опия.
Дина Бранд сбросила шубу, которая соскользнула со стула на пол, и, щелкнув пальцами перед лицом чахоточного, нетерпеливо осведомилась:
– Деньги получил?
Не отрывая глаз от бутылки, он вынул из внутреннего кармана пиджака пачку банкнот и бросил на стол. Девушка схватила ее, дважды пересчитала, причмокнула и запихнула деньги в сумку.
Она пошла на кухню и стала колоть лед. Я сел и закурил. Ролф глядел на бутылку. У нас с ним никогда не находилось, о чем поговорить. Наконец Дина принесла джин, лимонный сок, сельтерскую и лед.
Мы выпили, и она сказала Ролфу:
– Макс злой как черт. Узнал, что ты побежал в последнюю минуту ставить на Буша, и думает, обезьяна, что я его надула. Я-то здесь при чем? Сделала то, что сделал бы любой нормальный человек, – взяла свое. Я чиста, как младенец, правда? – спросила она меня.
– Правда.
– Еще бы. Макс просто боится, что те, другие, подумают, будто мы с ним были заодно. Будто Дэн ставил и его деньги вместе с моими. Ну это проблемы Макса. Может хоть утопиться, паршивец плюгавый. Еще капельку, хорошо пошла.
Она налила по новой себе и мне. Ролф не дотронулся и до первой порции. Он сказал, по-прежнему глядя на коричневую бутылку:
– Вряд ли можно было рассчитывать, что его это сильно обрадует.
Девушка насупилась:
– Как хочу, так и рассчитываю. А он не имеет права так со мной разговаривать. Он меня не купил. Я ему докажу.
Она осушила стакан, со стуком поставила его на стол и повернулась в мою сторону.
– Это правда, что Илайхью Уилсон дал вам десять тысяч долларов на очистку города?
– Угу.
Ее воспаленные глаза жадно блеснули.
– А если я вам помогу, перепадет мне что-нибудь из этих...
– Так нельзя, Дина. – Ролф говорил с трудом, но ласково и настойчиво, как с ребенком. – Это была бы крайняя подлость.
Девушка медленно обратила к Дэну лицо. На нем появилось такое же выражение, как при разговоре с Талером.
– Нет, можно, – сказала она. – Значит, я подлая, да?
Он не ответил, не поднял глаз от бутылки. Лицо у нее стало красным, грубым, жестоким, а голос, напротив, мягким, воркующим:
– Как жаль, что такой чистый джентльмен, пусть и слегка чахоточный, связался с такой низкой тварью, как я.
– Это можно исправить, – медленно сказал Ролф, вставая. Он был налит опием до краев.
Дина Бранд вскочила и обежала вокруг стола. Дэн Ролф смотрел на нее пустыми одурманенными глазами. Она вплотную приблизила к нему лицо и спросила:
– Значит, теперь я для тебя слишком подлая, да?
Он сказал, не повышая голоса:
– Я сказал, что предавать друзей подло, так оно и есть.
Она поймала его за тонкое запястье и стала выкручивать, пока Дэн не очутился на коленях. Другой рукой она принялась с размаху бить его по впалым щекам. Голова его моталась из стороны в сторону. Свободной рукой он мог защитить лицо, но не стал этого делать.
Дина отпустила запястье, повернулась к Ролфу спиной и потянулась за джином с сельтерской. Она улыбалась. Эта улыбка мне не нравилась.
Ролф, моргая, поднялся с колен. Запястье у него покраснело, лицо распухло. Он потверже встал на ноги и посмотрел на меня тусклыми глазами.
Все с тем же выражением лица и пустых глаз он сунул руку под пиджак, достал черный автоматический пистолет и выстрелил в меня.
Но он слишком трясся – ему недоставало ни скорости, ни точности. Я успел швырнуть в него стакан и попал в плечо. Пуля ушла куда-то вверх.
Я прыгнул на Ролфа, пока он не успел выстрелить вновь, и сумел выбить пистолет. Вторая пуля ушла в пол.
Я дал ему в челюсть. Дэн свалился ничком и остался лежать.
Я обернулся.
Дина Бранд собиралась стукнуть меня по голове тяжелым сифоном с сельтерской, который раздробил бы мне череп.
– Стойте! – заорал я.
– А зачем вы его так? – огрызнулась она.
– Что теперь делать. Лучше приведите его в чувство.
Дина поставила сифон на место, и я помог ей перенести Дэна в спальню. Когда у него задергались веки, я предоставил ей заканчивать работу и вернулся в столовую. Она пришла через пятнадцать минут.
– Все в порядке, – сказала она. – Но можно было обойтись и без этого.
– Я это сделал ради него. Знаете, почему он в меня стрелял?
– Чтобы я не продала вам Макса?
– Нет. Потому что я видел, как вы задали ему взбучку.
– Глупость какая-то, – сказала она. – Ведь это я его била, а не вы.
– Он в вас влюблен, и вы с ним не первый раз так обходитесь. Он уже знает, что с вами меряться силой не стоит. Но нельзя ожидать, что он согласится получать от вас пощечины при другом мужчине.
– А я-то думала, что знаю мужчин, – посетовала она. – Все они сумасшедшие, черт бы их побрал.
– Я ему вмазал, чтобы поддержать его достоинство. Понимаете, обошелся с ним как с мужчиной, а не как с жалким типом, которого бьют бабы.
– Ну, знаете, – вздохнула она, – вам виднее. Надо бы выпить.
Мы выпили, и я начал:
– Вы сказали, что согласны работать со мной, если вам перепадет что-нибудь из денег Уилсона. Это можно.
– Сколько?
– Сколько заработаете. Посмотрим, сколько от вас будет пользы.
– А поточнее нельзя?
– Откуда я знаю, какой от вас будет прок?
– Ах, не знаете? Много будет проку, братец, не сомневайтесь. Я Отравилл знаю вдоль и поперек. – Она оглядела свои колени, обтянутые серыми чулками, и негодующе воскликнула: – Полюбуйтесь – опять поехали! Видели вы что-нибудь подобное? Честное слово, лучше носить туфли на босу ногу.
– У вас ноги слишком велики, – сообщил я ей. – Материал не выдерживает.
– Хватит острить. Как вы собираетесь очистить нашу деревню?
– Если мне не наврали, то Отравилл превратили в этот благоухающий рай Талер, Пит Финн, Лу Ярд и Нунан. Старик Илайхью тоже не без греха, но, возможно, он не во всем виноват. Кроме того, он мой клиент, хоть и против его собственной воли, так что придется обращаться с ним полегче. Буду копать, пока не найду какое-нибудь грязное дело, в котором они замешаны, и вытащу его на свет божий. Мне сгодится преступление любой давности. Если репутация этих ребят соответствует действительности, нетрудно будет найти дельце-другое, которое можно им пришить.
– Вы к этому и вели, когда затеяли историю с боксом?
– То был просто эксперимент. Хотел посмотреть, что получится.
– Значит, вот как вы работаете, ученые детективы. Господи, такой толстый, упрямый парень, уже в годах, и вроде знает, что почем, а действует наобум.
– Иногда хорошо работать по плану, – сказал я. – А иногда лучше просто помешать палкой в болоте. Только при этом надо ухитриться остаться в живых. И еще – поглядывать по сторонам, чтобы не упустить то самое, что тебе нужно, когда оно всплывет.
– За это стоит выпить, – сказала она.
11. ПОТРЯСАЮЩИЙ ЧЕРПАК
Мы снова выпили.
Она поставила стакан, облизала губы и произнесла:
– Если ваш метод – мешать в болоте, у меня есть для вас потрясающий черпак. – Слышали когда-нибудь про Тима, брата Нунана? Он покончил с собой на озере Мок года два назад.
– Нет.
– Ничего хорошего вы про него все равно не услышали бы. Но дело в том, что он не покончил с собой. Его убил Макс.
