Альберт Байкалов - Конец света отменяется
Она провела Верону в небольшую комнатку на первом этаже. Здесь были кровать, шкаф для белья и небольшой журнальный столик.
– Если хочешь умыться, то напротив душевая для прислуги. Пока устраивайся. Завтрак я принесу сюда.
Оставшись одна, Верона заглянула в шкаф. Он оказался совершенно пустым. Поставив в него сумку, она подошла к окну. На нем была ажурная решетка. Вид загораживали густые, похожие на можжевельник кусты, словно специально оказавшиеся ее роста. Верона огляделась по сторонам, взяла стул, подтащила к окну и встала. Взору предстал небольшой круглый пруд, рядом с которым была скамейка. Дальше, за невысоким забором высился соседний дом. Во дворе играли двое белокурых ребятишек. Некоторое время она наблюдала, как один из них с сосредоточенным видом раскурочивает машинку. На душе стало спокойней.
Осторожно ступая, вышла в коридор. Прошла до двери, за которой было фойе. Она оказалась запертой на ключ. Верона для верности подергала золоченую ручку, хмыкнула и вернулась. Заглянула в душ. Здесь на полочке перед кабинкой лежало аккуратно свернутое полотенце, пакетик шампуня и запаянная в полиэтилен губка. Верона догадалась, что все это предназначено для нее. Немного поразмыслив, шагнула через порог.
Быстро приведя себя в порядок, она вернулась в комнату. На столике стоял поднос с завтраком. Немного нарезанной ломтиками ветчины, сыр, чай.
Верона вспомнила, что сутки ничего не ела, и набросилась на еду. Дверь открылась, и в комнату вошла чеченка. От неожиданности Верона поперхнулась.
– Вы меня напугали! – выдавила она, прокашлявшись.
– Тебя хотят видеть наверху, – пряча улыбку, проговорила чеченка. – Пойдем.
Верона заторопилась. Быстро допила чай, размотала с головы полотенце. Влажные волосы рассыпались по спине. Она бросилась к шкафу, достала из сумки расческу и подошла к зеркалу.
– У нас не любят, когда женщина заставляет ждать, – как бы между прочим заметила чеченка.
– А у нас это признак хорошего тона, – огрызнулась Верона, расчесывая локоны. – Фен есть?
– Нет, – чеченка плотно сжала губы и покачала головой.
Между тем Верона не торопилась. Не потому, что хотела заставить понервничать женщину или позлить мужчин. Просто ей хотелось вначале как можно больше узнать о том, куда она попала.
– А кто такой Мутуш? – осторожно спросила она, наблюдая в отражение за реакцией чеченки на вопрос.
Некоторое время женщина молчала. Она словно размышляла, можно или нет ответить.
– Это брат Садо и дядя Бамата, – негромко проговорила она и непроизвольно покосилась на дверь.
– А почему меня запирают на замок? – Верона закончила приводить себя в порядок и повернулась к зеркалу спиной.
– Так велел Садо, – чеченка пожала плечами.
– Он командует в чужом доме? – разозлилась Верона.
– Нет, – чеченка едва заметно улыбнулась. – Пойдем.
Они вышли в коридор, миновали фойе, поднялись на второй этаж. Здесь в просторном зале за установленным посередине длинным столом сидели все трое мужчин. Вид у всех был хмурым и задумчивым. Мутуш нервно теребил подбородок. Верона догадалась: гости рассказали о своих злоключениях и теперь размышляли, как быть. При появлении женщин они оживились.
– Нина, – Мутуш посмотрел на женщину и сделал едва заметный жест рукой, давая понять, что она свободна.
Дождавшись, когда она уйдет, он показал рукой на стоявший у стены диван.
Верона безропотно прошла к нему и села.
– Расскажи, кто ты? – Мутуш пристально уставился ей в глаза.
Верона растерялась и посмотрела на Садо. Она не ожидала этого вопроса. По всему выходило, что Садо и Бамат скрыли истинное положение дел. Теперь она может поставить их в неудобное положение. Однако оба чеченца выглядели спокойно.
– Что рассказывать? – набравшись храбрости, спросила она.
– Где стрелять научилась? – неожиданно вступил в разговор Садо.
– Муж научил, – сглотнув подступивший к горлу ком, выдавила она.
– Раз замужем, почему работаешь такой грязный работа? – ошарашил Мутуш.
Значит, она ошибалась, что Бамат и Садо будут скрывать историю их знакомства. Верона осмелела.
– Меня похитили и незаконно переправили через границу.
– Где жила раньше?
– В Питере. Вернее, в Санкт-Петербурге, – поправилась она.
– Кем работала?
– Инженером, – скромно протянула Верона, справедливо решив, что будет смешно в ее положении говорить, что она была начальником отдела эксплуатации.
– Значит, высший образование есть, – Мутуш откинулся на спинку стула. В глазах появилось уважение. – Тогда тебе не надо объяснять, что с тобой будет после того, как ты убила столько людей.
Верона была готова к такому развитию событий. Тем не менее почувствовала, как диван словно качнулся, а в горле пересохло.
– Но ведь я спасала ваших родственников! – выдавила она охрипшим голосом.
– Кто сказал? – нахмурился Мутуш.
– О чем? – не поняла Верона.
– Про родственников.
Вместо ответа Верона посмотрела в сторону лестницы.
– Э-э, болтливый женщин! – процедил сквозь зубы Мутуш. – Первый встречный все рассказал.
Верона догадалась, что подвела чеченку. Твердо решив впредь следить за каждым своим словом, она попыталась исправить положение:
– Никто мне не рассказывал. Я сама догадалась. Вы ведь похожи.
– Еще и хитрый, – поморщился Мутуш.
– Это хорошо, – Бамат задумчиво потер подбородок. – Я думаю, это то, что нам надо.
– Хочешь хорошо жить? – неожиданно спросил Садо.
– Я вообще просто хочу жить, – догадавшись, что сейчас ей предложат какую-то сделку, подтвердила она, одновременно дав понять, что до сих пор опасается за свою безопасность.
– Как я понял, у тебя нет паспорта, ты убила много людей, еще и незаконно приехала в Германию.
– Выходит, так, – согласилась она, заранее зная, что чеченец так не думает. Он просто стремится навязать ей такую мысль. Пусть считает, что у него это быстро получилось. Ей надоело оставаться в неведении.
– Нам нужна такая женщина, – выдержав паузу, продолжил Мутуш. – Русская, образованная и смелая.
– Кроме того, повязанная кровью, – закончила она за него, приготовившись слушать нравоучения о том, что перебивать нехорошо.
Однако Мутуш даже бровью не повел.
– Правильно сказала, – он пожал губами. – Только это еще не все. Два убитых албанца – это проблемы в Европе. Чеченцы, которых ты отправила к Аллаху в доме моего брата, – смерть в любом месте. Ты же знаешь, что такое кровный месть на Кавказе?
– Наслышана, – подтвердила она. – Только я уже устала бояться.
– Поэтому ты сейчас еще сидишь здесь, а я предлагаю тебе работу, – глядя на нее как на несмышленого ребенка, произнес он.
Глава 9
Стрельба заметно слабела, удаляясь вверх по ручью. Это говорило о том, что часть бандитов все же преследует Джина и Стропу. Изредка чеченцы обменивались в эфире фразами на родном языке. По разговору, разрывам и выстрелам Антон примерно представлял, как у них обстоят дела. На пути отступления они устанавливали растяжки. Одна принесла результат. Спецназовцы систематически отрабатывали на практике вопросы отхода поодиночке, парами и в составе группы. При таком ведении боевых действий эффективны мины направленного действия. Антон в очередной раз отругал себя за оставленные рюкзаки.
У самой воды в зарослях кустарника затрещали ветки. Раздались приглушенные голоса. Антон наугад выстрелил в том направлении, приподнялся и посмотрел по сторонам. Вокруг, на фоне уныло-серой листвы, темнело с десяток неподвижных тел боевиков. Шамана видно не было. Однако когда справа отвечал огнем автомат, наушник начинал его голосом шипеть ругательства. Значит, чеченец был жив. Слева постреливал Банкет. Периодически он тоже выбрасывал в эфир крутые словечки. На какое-то время наступило относительное затишье. По всей видимости, отход Джина и Стропы сбил с толку бандитов. Но Антон знал: это не надолго. Он встал и начал пятиться вдоль кромки оврага, крутя по сторонам головой.
Кожа под наушником была мокрой и страшно чесалась. Продолжая шарить взглядом по склону расположенной за ручьем горы, Антон переложил винторез в левую руку и едва сунул палец под резинку, как раздался вскрик Москита.
Он присел и обернулся.
Дрон придерживал под руки до половины поднятого из оврага Кота. Москит, лежа на спине, зажимал бок.
– Черт! – вырвалось у Антона.
Не прячась, он бросился к ним. Случилось то, чего он больше всего боялся. Даже имея на руках двух раненых, они рисковали не прорваться. Теперь все.
Добежав до начала оврага, Антон опустился на корточки перед Москитом:
– Ты как?
– Задница! – прохрипел старший лейтенант.
В это время, отчаянно матерясь, Дрон отпустил Кота и стал разряжать винторез в направлении ручья. Так и не пришедший в себя майор, словно мешок с картошкой, скатился обратно с обрыва.
