Сергей Зверев - Разведчики от бога
В одном из кабинетов с табличкой «Просветление», дверь которого легко приоткрылась, он увидел сидящую по-восточному на полу молодую хорошенькую женщину, которая, не отрываясь, смотрела в глаза сидящему напротив нее типу лет тридцати пяти с крючковатым носом и совиными глазами. Видимо, не выдержав напряжения, женщина моргнула. Злорадно ухмыльнувшись, крючконосый объявил:
— Провал! Начинаем сначала.
В кабинете с табличкой «Тренинг воли» парень, пожирая взглядом пепельницу, лежащую на столе, свирепо приказывал:
— Встать! Слышишь меня — встать! Немедленно встать! Встать! Встать! Встать!!! Отли-и-и-чно! Теперь — сесть! Сидеть!
«Да, а таксист-то был прав на все сто — тут настоящий дурдом… — мысленно похвалил его Юрий. — Сплошной театр абсурда… Сколько же у нас безумцев, готовых поверить хоть в черта, хоть в Бога…»
Еще в одном кабинете с табличкой «Аудитинг» он увидел сидящих за столами людей, которые что-то сосредоточенно писали. Перед ними ходил человек, одетый в какое-то подобие кителя восточного фасона, с непроницаемым, многозначительным выражением лица. Четверо из сидящих за столами были еще совсем молодыми, двое выглядели типичными работягами средних лет. Неожиданно один из них оторвался от листа бумаги, в котором заполнял что-то похожее на анкету, и неуверенно обратился к «гуру» в кителе:
— Извините, но тут такой, знаете… Не совсем пристойный вопрос, на который я затрудняюсь дать ответ.
— Пишите! — сурово изрек «гуру». — Вы уже сейчас должны учиться освобождать свою духовную сущность от малозначащих условностей, сковывающих вашу свободу выбора.
— Это, что же, по-вашему, выходит, совесть, стыд — тоже малозначащие условности? — Мужчина решительно скомкал лист бумаги и поднялся из-за стола. — Извините, но я, кажется, сделал большую ошибку, обратившись к вам. До свидания!
— Вы совершенно напрасно собираетесь повернуть назад, — язвительно улыбнулся «гуру». — Придя сюда, вы уже признались сами себе, что у вас масса неразрешимых проблем. Покинув нас, вы их только усугубите! Подумайте, это ли выход?
При этом он пристальным гипнотическим взглядом буквально буравил осмелившегося взбунтоваться клиента. И тот, как было видно по растерянному выражению его лица, вроде бы уже дрогнул. Но все-таки сумел взять себя в руки, ошалело помотал головой, как бы освобождаясь от наваждения, и быстро вышел из кабинета. Юрий еле успел шагнуть в сторону, чтобы не получить дверью по лбу. Следом за мужчиной, прихватив листок бумаги и закрыв лицо руками, опрометью выбежала одна из девушек. Остальные, покорно съежившись, продолжали писать.
Еще одна дверь с табличкой «Лаборатория эметрии» оказалась заперта. Но когда Ольшевский ее миновал, сзади раздался щелчок и кто-то неприязненным, скрипучим голосом поинтересовался:
— Что вы хотели, молодой человек?
Он оглянулся, ожидая увидеть пожилого мужчину, однако из-за двери выглядывала женщина с угловатыми, грубыми чертами лица. Одарив ее глуповато-радостной улыбкой, Юрий чуть виновато произнес:
— Извините, ошибся. Я ищу редакцию «Губернских новостей».
— Она этажом выше, — смерив его изучающим, подозрительным взглядом, изрекла обладательница скрипучего голоса.
Поняв, что он здесь уже слишком примелькался, Ольшевский быстро направился к выходу. На крыльце Юрий заметил парня лет двадцати, по виду — студента, которого минут десять назад видел выходящим из кабинета с табличкой «Начальный курс общения». Изобразив неуверенность и некоторое смущение, он подошел к нему и поинтересовался:
— А вы не скажете, как мне записаться в эту самую дианетику? Тут занимается мой друг Саша, он обещал встретить, а почему-то не появился. Наверное, что-то случилось. Он собирался представить меня какому-то главному наставнику. Как его…
— Действующему Тэтану [1], учителю Аристихию? — меланхолично спросил парень.
— По-моему, да… Он как будто называл это имя.
— Вам нужно заполнить оксфордскую анкету, после чего «Знающие» определят круг ваших внутренних проблем. Но я уже сейчас могу вам сказать, что их у вас с избытком. И вы поступили очень правильно, придя к нам.
Выслушав своего собеседника с некоторым пиететом, Ольшевский продолжил все с той же неуверенностью:
— Знаете, Саша говорил мне то же самое. Но я почему-то до сих пор испытываю беспричинную душевную тревогу. Как вы считаете, что именно я смогу получить в результате занятий здесь, в Институте дианетики?
— Это сугубо научный метод корректировки ваших в данный момент неуправляемых чувств, — с эмоциональностью мороженой трески процедил сайентолог. — Это путь к улучшению взаимоотношений с окружающими и даже, если вы этого пожелаете, перенастройке их в наиболее предпочтительном для вас ключе. Учеба здесь — это мост к безграничной свободе и безграничному счастью…
В этот момент на стоянку подрулил черный «БМВ» с тонированными стеклами, из которого вышел уверенный в себе мужчина за сорок в отменно сшитом костюме. Когда он входил в двери вестибюля, сайентолог почтительно прошептал:
— Вот это и есть учитель Аристихий, человек величайшего ума, ученик самого Рона Хаббарда. Можете прямо сейчас подняться и заполнить анкету. Возможно даже, он сам пожелает с ней ознакомиться и лично выслушать вас. Поверьте, беседовать с учителем — величайшее счастье, какое только можно себе представить!..
При этих словах вид парня резко переменился. Его глаза заблестели, на щеках появился румянец, голос зазвенел от переполнявшей его радости. «Ого! Здорово же тебе подкрутили мозги! Похоже, тут и в самом деле работают спецы по зомбированию простофиль», — мысленно отметил Юрий, но вслух сказал:
— Я настолько потрясен вашими словами, что, наверное, один не посмею войти. Но сегодня же со своим другом Сашей сюда обязательно приду.
Напоследок запомнив номер «БМВ», он вновь направился к автостоянке. В этот момент зазвонил его сотовый.
…Сидя в кустах, Лавров наблюдал за всем, что происходило у ворот базы. Ближе к обеду начали подтягиваться бомжеватого вида граждане с мешками и тележками, на которых бренчала и звякала поклажа. Приезжали и уезжали легковые машины, в основном отечественных марок старых выпусков, мотоциклы с колясками и без. Впрочем, на территорию заезжали и иномарки. Видимо, и их хозяевам на хватало на «молочишко», вернее, на высокооктановый бензин для своих шикарных лимузинов.
Примерно через час-полтора в кармане Андрея неожиданно запищал его телефон. На дисплее высветился незнакомый номер.
— Але, Андрей! — раздался кого-то напоминающий, чуть сиплый голос. — Это Борис, с металлобазы. Слушай, тут вот мой напарник Генка вспомнил номер той машины. Ну, «БМВ» которая. Сегодня она еще не появлялась, но я подумал, может случиться, что вдруг вообще больше не появится. Так что записывай номер: три шестерки, «эс», «эс». Первую букву точно сказать не может. То ли «о», то ли «ю».
— Борь, спасибо вам с Генкой большущее. Простава — за мной!
— Да ладно уж… Хорошему человеку почему не помочь? Ты только смотри, ментам не попадись. А то самого же и посадят потом, — вздыхая, завершил разговор Борис.
Едва Андрей отключил связь, телефон снова подал сигнал. Это был Еремеев.
— Андрей, взял я приличный тарантас — шестилетняя «девятка», только что после ремонта: кузов, движок, ходовая в отличном состоянии. По трассе сто двадцать дает свободно. На всякий случай сообщаю данные. Значит, цвет темно-зеленый, номер — «в», триста тридцать девять, «тм». Куда рулить-то?
Андрей объяснил, как проехать к базе, и набрал номер Ольшевского.
— Юра, как там у тебя? — вполголоса спросил он, не отрывая взгляда от ворот базы. — Машины переписал?
— Да, уже второй раз прохожу, выбираю тех, кто только что подъехал.
— Юра, там есть «БМВ» черного цвета с тремя шестерками в номере, первая буква — то ли «о», то ли «ю», две последние — «эс» «эс»?
— Да, на таком пару минут назад подъехал какой-то их пахан, которого один чудак из этой шайки назвал… э-э-э… «действующим тэтаном, учителем Аристихием».
— Юра, отставить все прочие машины! С этой — глаз не спускай! Если этот… Как его? Аристихий, что ли? Если куда-то рванет, сразу же бери такси и гони следом за ним.
— Понял! Будет сделано! — бодро отчеканил Ольшевский.
…Менее чем через полчаса Лавров услышал доносящийся откуда-то слева характерный хрипловатый гул вазовской легковушки. Раздвинув ветки кустарника, он увидел темно-зеленую «девятку», свернувшую с трассы на дорогу, ведущую к базе. Чтобы убедиться, действительно ли это Еремеев, Андрей набрал номер Лени. Оказалось, и в самом деле это был он. Оставив свой «наблюдательный пункт», Лавров быстро прошел к машине и сел на переднее сиденье. После гораздо более привычного салона «Шкоды» кресло «девятки» показалось тесноватым и неудобным. Хотя когда-то он на таком же «сундуке» отъездил лет семь.
