Максим Шахов - Крещение пулей
Андрий расценил ответ как «можно». И не ошибся. С полминуты спустя тетка, продолжая елозить по чему-то тряпкой, спросила:
– Какого пива?
– «Черниговского».
– Скока?
– Два по пол-литра.
– Мы скоро закрываемся, – предупредила тетка, поставив на стойку два пластиковых стакана с пивом и смахнув вниз деньги. Сдачу она перед закрытием, видно, не давала.
Андрий взял стаканы в руки и направился к столику под стенкой. Рядом с ним стоял испитой мужчина лет сорока, а может, и тридцати пяти.
– Можно? – спросил Андрий.
Мужчина молча кивнул. Хомив поставил на столик стаканы и быстро оглянулся.
– Тут за распитие сильно гоняют? – спросил он. – А то мне надо по-быстрому выпить, а негде…
– Да, Нинка, если увидит, пасть откроет на всю, – сказал мужик. – Да и Гоблин сейчас нарисуется – закрываться…
– Ну, тогда придется где-нибудь на лавочке, – вздохнул Андрий. – Компанию не составишь?
– Легко! – прищурился мужик, после чего протянул руку: – Толян.
– Витек, – кивнул Андрий и пододвинул одно пиво новому знакомому: – Давай, за знакомство, Толян! Тару все равно нужно освободить, а я не успею.
Символически чокнувшись, они глотнули пива. Андрий отер губы и спросил:
– Чем занимаешься, Толян?
– Да чем… Бухаю…
– Понятно… Дело хорошее. А я водила, дальнобойщик. Приехал на ваш пивзавод за товаром из Никополя, а мне брат звонит. Застал только что мою жену с моим же начальником… Вот так, Толян! Муж в дверь, а жена в Тверь. – Тут Андрий сделал еще один глоток и вздохнул: – Так что конец моей семейной жизни. Да и с работы теперь тоже придется уйти…
В этот момент от стойки донесся громкий двойной стук. Андрий оглянулся. Сбоку от тетки-барменши стоял бритоголовый мужик в кожаной куртке. В одной руке он демонстративно держал бейсбольную биту.
– Ровно через минуту заведение закрывается! – громко объявил качок. – Так что всем спасибо, все свободны. Убедительная просьба освободить помещение!
– Это Гоблин? – спросил Андрий.
– Ага! Хозяин, – кивнул Толян, поспешно прикладываясь к своему стакану.
Несколько посетителей тут же потянулись на выход, другие, следуя примеру Толяна, поспешно допивали. Судя по этому, Гоблин умел строить быдло.
– Ты, это, стакан забери, – негромко сказал Андрий. – А то из горла водку хлестать не фонтан… А я пиво возьму, чтоб запивать.
– Дак это… – вздохнул Толян, засосав без остатка дармовое пиво. – Лучше ко мне пойти пузырь раздавить. А то на улице менты если выпасут, водку выльют и в обезьянник на три часа кинут…
– Так, а у тебя кто дома? – спросил Андрий.
– Да никого.
– А, ну тогда – конечно! Чего зря по подворотням шляться? – кивнул Хомив.
Чутье его не обмануло. Нужного клиента он выцепил с первого раза. Безошибочно…
26. Россия, Москва, редакция еженедельника «Звездопад»
– Слава богу, нет у меня никакой беды, Корней, – сказала Анфиса, проводя указательным пальцем по блестящей поверхности стола.
– Не пугай меня еще больше, Анфис! – попросил Корней. – Скажи, пожалуйста, в чем дело.
– Да дело во вчерашней записи… – сказала Анфиса. – Точнее – в разговоре Стаховского и отца Вениамина. Я в самолете запись несколько раз прослушала. А потом, уже дома, нашла в Интернете проповедь Вениамина. Под названием «Сколько надо материальных благ человеку для счастья?». Хороший вопрос, верно? Потому что мы только то и делаем, – продолжила Анфиса, отойдя к окну и глядя на улицу, – что бежим за этими самыми благами с утра до вечера, год за годом, словно белки в колесе. И никто не задумывается, нужны ли они на самом деле. Или нет…
– Ну почему же никто, Анфиса? – улыбнулся Корней, вставая со стола и направляясь к окну. Став рядом с Анфисой и по-дружески приобняв ее за плечо, он продекламировал: – «Мне и рубля не накопили строчки, краснодеревщики не слали мебель на дом, и кроме свежевымытой сорочки, сказать по совести, мне ничего не надо…» Вот тебе, пожалуйста, навскидку думы о вредностях материальных благ от Маяковского… Но сермяжная правда заключается в том, что все это не более чем агитка и пропаганда. Сочиняя эти строки, Маяковский передвигался по нищей Москве на персональном шикарном лимузине с персональным же водителем. Что по нынешним меркам сопоставимо с личным реактивным самолетом…
– И как он закончил? – посмотрела на Корнея Анфиса.
– Закончил Маяковский, конечно, печально, – кивнул Корней. – Но это не меняет дела. Нынешние проповедники умеренности также передвигаются исключительно на шикарных автомобилях с персональными водителями. Не веришь – загляни на задний двор любой московской церкви…
– Так отец Вениамин об этом и говорил Стаховскому, Корней!
– И что от его слов изменилось? Посмотри за окно, – кивнул Фалютин на битком забитый дорогими авто проспект. – Миром правят деньги! Так было, есть и будет всегда. И никакие слова это не изменят. Как и то, что разглагольствовать о пользе бедности и воздержания всегда будут только сытые и откормленные. Я тебя убедил? – с улыбкой покосился он на Анфису.
– Нет.
– Аргументируй, – кивнул Корней.
– Ты сказал, что от слов Вениамина ничего не изменилось. Но это не так. Стаховский, который хотел вбухать несколько миллионов, а может, и десятков миллионов долларов в церковь своего имени, теперь не будет этого делать. А потратит эти деньги на что-то действительно нужное людям. И я тоже от слов Вениамина изменилась, верно?..
27. Украина, Чернигов
– Ну, за нас, за мужиков! – сказал Андрий.
– А ты не спешишь, Витек? – спросил Толян, поскольку Хомив набулькал в стаканы водки грамм по двести, не меньше. – Может, попридержать коней?
– Мне надо, Толян! – приложил к груди левую руку Андрий. – А ты как хочешь… Потом, если что, я сбегаю за добавкой. У меня с собой еще полтинник, так что на бутылку по-любому хватит.
– Ну, тогда давай! – махнул рукой Толян.
Они чокнулись и выпили. Андрий потянулся к купленной по дороге нехитрой закуси. Толян взял стакан с колой и запил. Андрий выцедил свою колу, потом долил «запивона» в оба стакана.
Толян закурил, поднялся, прошел в угол комнаты и включил падавший-перепадавший приемник. Тот в первый момент на это никак не отреагировал. Тогда Толян приподнял его и стукнул о тумбочку, на которой приемник стоял. И тот «ожил». Из дребезжащего динамика комнату заполонил хриплый голос какого-то шансонье. Толян удовлетворенно кивнул и, дважды затянувшись, даже вроде как попытался подпевать. Впрочем, уже несколько секунд спустя он вернулся к столу и присел.
– Ну что, Витек? Еще по чуть-чуть?
– Можно, – сказал Андрий.
Толян разлил по стаканам остатки водки и покачал головой:
– Надо за второй бежать.
– Сбегаем, Толян! Давай…
Они снова чокнулись. Выпив, Андрий подпер рукой голову и принялся вроде как меланхолично жевать. На самом деле он незаметно наблюдал за Толяном и ждал. Тот с колой заглотил психотропное вещество, которое Хомив ему подсыпал.
В первый момент Толян испытал возбуждение, теперь же реакция сменилась расслабленностью. Затушив окурок, он опустил голову на руку и расслабленно улыбнулся. Андрий потянулся за сигаретами. Когда он закурил, Толян уже прикрыл глаза и начал медленно клониться к столу, пока не уткнулся в него лицом в довольно нелепой позе. Где-то с полминуты он сидел так, потом, уже в глубоком сне, повернулся, свалив при этом пустую бутылку.
Андрий спокойно докурил, затем встал и, подойдя к собутыльнику, потряс его за шею.
– Толян! Толян, пора за водкой!
Тот не пошевелился. И пульс на его шее остался без изменений. Это свидетельствовало о том, что хозяин погрузился в глубокий сон. И Андрий, достав перчатки, надел их. Первым делом он взял со стола и отнес на кухню три стакана, которых касался, и пустую бутылку. Там он сунул стаканы в стоявшую в раковине кастрюлю и пустил воду. Бутылку же, выключив свет, просто выбросил в окно.
Дальше Хомив взял тряпку и отер все предметы, которых касался в квартире Толяна. Их было немного, и времени на это ушло всего с минуту. Покончив с этим, Андрий снова пощупал пульс Толяна. Тот был прежним.
Теперь можно было приступать к самому главному. Весь этот спектакль Андрий разыграл только для того, чтобы завладеть паспортом Толяна. Хомив быстро огляделся.
Жил Толян в благоустроенной малосемейке. Из мебели в двенадцатиметровой комнате были стол, три разномастных стула, диван и тумбочка, на которой хрипел приемник. К ней-то и направился Андрий. Для начала он выключил «музыку», потом заглянул внутрь тумбочки. Там валялся всякий сборный хлам – наручные часы, ручки и даже градусник. Все это, судя по всему, нерабочее. Документами в тумбочке и не пахло.
