Михаил Серегин - Секс не бывает безопасным (Повести)
– Они сейчас не нужны. Прислали меня.
Даниловой хотелось расхохотаться ему в лицо. Тот, кто ворвался к Серебрякову и открыл стрельбу, разделался бы с этим служителем закона за секунды.
Она не сомневалась, что их чуть не порешил профессионал или, в крайнем случае, человек, который уже однажды убивал. А что может этот молокосос?
– Как вы думаете, мне удастся поговорить с ним сегодня?
– Извините, но только после меня. И если я исчерпаю весь лимит отведенного врачами времени, вы не должны обижаться. Мы же ищем убийцу.
– Тот, кто стрелял в Антона, убил кого-то?
– Да. Хозяина квартиры, в которой произошла эта разборка, мотив которой нам пока непонятен. Вы не скажете время?
Дарья сказала.
– Мне надо позвонить. Контрольный отзвон Серегину, понимаете?
«Полудурок лейтенант звонит круглому дураку майору».
Он подошел к посту дежурной медсестры и, с разрешения милой, слегка помятой дамы, связался с начальником.
– Добрый день, товарищ майор. Лейтенант Колбин из больницы. Пока все впустую… Она здесь сидит. – Его голос стал звонче. – Есть. – Он повесил трубку и чуть ли не строевым шагом – орленок на ответственном задании – подошел к Дарье. – Вам придется проехать в отделение. Сейчас приедет лейтенант Грибов.
– Вы с ним как Давид с Голиафом.
Маленький щупленький Колбин был действительно по сравнению с высоким широкоплечим Грибовым все равно что цыпленок перед петухом.
– Если мне не изменяет память, у Давида с мозгами было получше.
– Скорее, Голиаф болтал поменьше, – уела его Дарья и, не желая больше разговаривать, повернулась к нему спиной.
* * *
Майор сидел в кабинете и пил кефир.
– Извините за то, что вы застали меня за приемом пищи, но это делу не помеха.
– Приятного аппетита. – Дарья села, забросив ногу на ногу. Товарищ милиционер чуть не поперхнулся.
– Сейчас подойдет эксперт. Будем сравнивать голос звонившей женщины. – Он откусил от булочки с маком кусок и стал пережевывать ее вместе со словами: – И ваш.
– Не надо, это я звонила.
– Угу, – согласился майор, – ы-ы. Не будем терять времени. – Разжеванный кусок прошел в пищевод. – Что же там такое случилось? Из-за чего пальба?
– Мы с Антоном зашли к мужу… к будущему мужу его бухгалтерши, чтобы попросить передать ей, что надо в воскресенье выйти на работу.
– Видать, пешком пришли. – Майор беспардонно высморкался. – Шины все у иномарки спущены. Она там, кстати, до сих пор стоит, наверное. Может, кто не ленивый нашелся, надул баллоны и поехал.
– Там сигнализация.
Почесав затылок, Серегин неожиданно рявкнул на Дарью, одновременно ударяя кулаком по столу:
– А может, хватит дурочку валять?! Ты думаешь, мы тут все без мозгов и без яиц?! Ошибаешься, девочка! Какого хрена вам понадобилось идти в квартиру к какому-то пьянчужке, слесарившему в частной конторе?!
– Я же сказала. – Дарья слышала, как обрабатывают в милиции, но сама ни разу еще не попадала под мощный психологический пресс. Когда на тебя орут, в голове поднимается вихрь, который размазывает все возможные фантазии по стенкам черепа, оставляя сердцевину – чистую правду, которая так и просится на язык. – Мы зашли к любовнику бухгалтерши…
– Чтобы сказать ему, чтобы он передал бухгалтерше, что ей надо выйти на работу в воскресенье. Но никакой любовницы на похоронах не было! Или она очень тайная любовница? Или он еще не успел ее приручить?
– Я не знаю, – тихо произнесла Дарья под нос.
– Ну а как выглядел тот, кто в вас стрелял там в упор, ты знаешь?! Ты понимаешь, дуреха, что киллер не успокоится, пока тебя не убьет! Ты ведь видела его, и вместо того, чтобы говорить и каяться у меня в ногах, ты исходишь говном и тешишь себя мыслью, как умно обманываешь взрослых дяденек! Да, Данилова?! Видел?! Он тебя видел?!
Дарья не знала, куда ей деться от этого крика, и непроизвольно заревела.
– Он стрелял в меня, – провыла она.
– А-а-а! Проняло! Как я рад, твою мать, что ты наконец поняла, что, пока ты играешь в молчанку, он, может быть, следит за тобой и только ждет удобной минутки, чтобы расправиться. Не слишком ли благородно с твоей стороны выгораживать того, кто отправил на тот свет одного человека, а может, и не одного… и, кроме того, чуть не пристрелил твоего кавалера и тебя? Девочка, опомнись. Пора начать говорить. Мы теряем время. Для начала опиши, как он выглядит.
Дарья успокоилась за счет нескольких глубоких вдохов.
– Это Виктор, он из охранного агентства, которое охраняло магазин Барова.
– И это было так сложно? Девочка, ты понимаешь, что вчера вероятность поимки убийцы была очень велика. Сейчас она уже меньше раз в пять. Даша, ты целые сутки покрывала убийцу человека. Ради чего? Какие у тебя причины не отдавать киллера органам правосудия? Страх? Сомневаюсь. Если бы ты боялась, ты бы ночевала у нас здесь в дежурной части. Но ты, рискуя собственной жизнью, продолжаешь мотаться по городу. Ты – живой свидетель преступления. Если еще и с Антоном все будет в порядке, то ему от вышки не уйти.
Майор снял телефон и, бросив гневный взгляд на рассопливившуюся Дарью, пробурчал в трубку:
– Михалыч? Серегин. У тебя ребята есть свободные? Надо будет к одному скоту на квартиру съездить. Вначале по-тихому, а потом, может, и пошуметь придется… Да, есть наводка. – Нажав на рычаг, он снова принялся тыкать на кнопки. – Грибов? Зайди ко мне. Сейчас срочно за адресом охранника Виктора. Какое агентство охраняло магазин Барова?.. «Щит»? Вот туда и поезжай. – Он посмотрел на Дарью. – Как выглядел этот Виктор?
– Молодой, широкоплечий…
– Они там все такие. Приметы есть особые… шрамы, усы, борода, татуировки.
Дарья задумалась.
– Сто один, цифрами, между большим и указательным пальцем, то ли на левой, то ли на правой руке. Я успела запомнить это, когда… – Она не хотела говорить, что плотно беседовала с охранниками наедине. – Когда болтала с ним, дожидаясь, пока Антон освободится.
– Какая, девочка, ты дура, – снова обозвал ее майор и вновь вернулся к лейтенанту Грибову. – Это только предположение, но, похоже, наш стрелок из сто первой дивизии внутренних войск, расквартированной в Ростове-на-Дону. Только этого дерьма не хватало. Похоже, у него не сложилась юность. Татуировка у него, «сто один» на руке. Все, давай.
– Это плохо? – Только теперь до Дарьи стала доходить суть.
– Даже если этот Витя никогда и нигде не воевал, а это маловероятно, учитывая, как неспокойно сейчас у нас на Кавказе, мы имеем дело с подготовленным сукиным сыном. Тебе легче? Почему ты не говорила о нем?
Дарья молчала.
– Неужели ты думаешь, что я тебя выпущу отсюда?
– Вы ведь найдете его?
– Мы постараемся, а вот ты ведешь себя очень плохо. Мне что, приказать, чтобы из тебя душу вытрясли?
– Не надо. Я скажу.
– Слушаю. – Майор надел на нос очки, взял в руки ручку и приготовился записывать на пока еще белом листе бумаги. – Кратко. Причина, по которой вы, Дарья, не называли личность убийцы?
– Он, то есть они украли у Антона очень ценную статуэтку…
* * *
Дарья сидела около кровати Антона и теребила край простыни.
– Не волнуйся, ты не виновата, это я втянул тебя, – тихо говорил Баров.
Со дня операции прошло четверо суток. По мнению врачей, он очень быстро шел на поправку, и это не могло не радовать.
– Но я рассказала им все.
– Не вини себя. К тому же в словах майора трезвый подход. Убийца может попытаться добраться до тебя.
– И до тебя тоже!
– Тише, тише… – Он закашлялся. – Хочешь, чтобы тебя выгнали отсюда раньше времени?
Она поцеловала его.
– Хорошо, я буду вести себя как положено. Только что же мне теперь делать? Неужели им так вот и удастся нажиться за твой счет?
– Вероятно. – Он смотрел на нее.
В его взгляде не было ничего, что говорило бы о меркантильных мыслишках. Казалось, он смирился с потерей «Воздыхателя».
– Знаешь, тут ко мне заглядывал майор, мы с ним поговорили с глазу на глаз, и он пообещал, что если кого-нибудь из этой парочки поймают, то вопросы, касающиеся статуэтки, не попадут ни в один протокол.
Новый поцелуй был лучше прежнего. Он получился более горячим, страстным, наполняющим энергией.
– Ты умница, – прошептала она.
– Просто ему главное найти убийцу, а остальное… В общем, жить хотят все.
– Я поняла. Ты думаешь, Серегин найдет их?
– А тебе не терпится решить все проблемы самостоятельно, да?
– Я вот тут подумала… Может, мне съездить в Ростов-на-Дону, по одной из версий охранник проходил там службу, и, если ему потребуется помощь, он может обратиться к бывшим сослуживцам.
– Нет, – тут же отмел Баров эту идею, – сослуживцы могут быть разбросаны по всей стране, к тому же он служил не офицером, а солдатом. Какие связи у солдата? Другое дело, можно проверить, с кем он служил, тогда, может, что-то и выплывет. Ты поговори с майором на эту тему, пусть он дергает рычаги, а я бы на твоем месте добрался до Гоги. Неужели он нанял этих людей, чтобы вернуть обратно купленную у него же вещь? И это после того, как слупил с меня восемьдесят пять штук.
