Юрий Гаврюченков - Кровавая баня Крупнера
Растерянный Калямов проводил Славика взглядом. Он ничего не понимал. Как же так, ведь он лично передал Крупнера капитану Нечипоренко? Неужели опять убежал, или…
Или его отпустили.
Калямов злобно прищурился. В нем снова заиграла кровь "волкодава".
***
– Все отлично, – сообщил Нечипоренко, когда Шламов залез в салон, и машина тронулась. – Эксперты считают, что это сделал Крупнер. Сработано исключительно чисто.
– Нормально, – кивнул Шламов, – не подкопаешься,
– Как обстановка в управе?
– Никто не понимает, как Крупнер попал в здание, но меня особенно не мурыжат.
– А неособенно?
– Грановский пару раз вызывал. Наехал, конечно. По-моему, его пора мочить, пока он что-нибудь не придумал.
– "Что-нибудь" – это что?
– Например, не взял охрану из "Цунами". Ему это положено.
– Это сильно усложнит дело?
– В принципе нет, но это МОИ ребята.
– Они больше не твои, – тон Нечипоренко внезапно сделался резок. – Не будь идеалистом, Серега. Им прикажи тебя по стенке размазать – размажут не задумываясь. Они уже против тебя. И против нас. А мы против них.
– А с твоим когда? – перебил его Шламов.
– Сначала Грановский, – ответил Нечипоренко, – не будем отступать от плана. С Бабиным будет легче – его никто охранять не станет.
– Ты, кстати, этого кормил?
– Да хрен с ним, потерпит разок. Меньше срать будет.
– Нет, надо покормить, а то экспертиза усомнится в его физическом соответствии действию.
– Да он же супермен, – отмахнулся Нечипоренко. – Хотя ты прав. Хрен с ним, прокатишься?
– Боишься один?
Нечипоренко рассмеялся.
– Вдвоем надежнее. Пистолет с собой?
– Он у меня на постоянке.
Красная "шестерка" стремительно уходила в пригородную зону.
Следовавший за ними на своей синей "ВАЗ-21013" Калямов просто выпадал в осадок от прослушивания разговора. Машину Нечипоренко он снабдил радиомикрофоном еще прошлой ночью и теперь мотался за ней по городу, стараясь не попадаться на глаза и держась в радиусе устойчивого приема. Диалог мог стать настоящей бомбой. Если его подать как диверсионно-террористическую деятельность, то можно существенно приподняться в глазах начальства. По роду оперативной деятельности Калямов был "кротом" – агентом, внедряемым в неформальные группировки, но успешно работал и в среде коллег. Он всегда был не прочь при случае услужить начальству, и за это ему прощались кое-какие грехи. А грехи у Калямова были.
***
Крупнер имел все основания радоваться месту, в которое он попал. В отличие от чердака здесь не дуло, было тихо, темно и присутствовала еда – достаточно было протянуть руку. Тут имелись все условия для самоуглубленной бессознательной медитации, и Крупнер пользовался ими. Он постигал тысячи истин, которые не мог выразить, потому что у него не было слов. Но их и не требовалось выражать. Истины складывались в простую и ясную картину мира. Крупнер старался постичь ее целиком, это у него постепенно получалось.
Нечипоренко открыл крышку люка и зажег в подвале свет. Оттуда сразу пахнуло ароматом авгиевых конюшен. Пленник был на месте. Нечипоренко спустился, чтобы забрать миску, и застыл в изумлении. Крупнер неподвижно висел над полом сантиметрах в пятнадцати-двадцати. Он левитировал.
– О, Господи, – выдохнул Нечипоренко.
– Что там у тебя такое? – насторожился Шламов, доставая "макаров".
– Ты только посмотри! – Нечипоренко схватил миску и выкарабкался наружу.
– Чего?
– Да нет, посмотри сам.
Нечипоренко удалился на кухню, а Шламов внимательнее пригляделся к пленнику. Ничего особенного, разве чуть выше стал, или только так кажется? Сверху было плохо заметно. Нечипоренко вернулся, поставил миску на место и проворно выбрался из подвала.
– Тьфу, гадость. Глаза б мои не видели!
Ему было противно и страшно. Из-за этого теперь весь дом стал неприятным местом, словно он держал в подвале что-то отвратительное и страшное, например, большую ядовитую змею. Бранясь и отплевываясь, Нечипоренко сел в машину, и они укатили.
Калямов не стал их провожать, на ночной трассе он был очень заметен. К тому же не мешало без помех выяснить, кого они держат в доме. Калямов подозревал, что Крупнера. Но каким образом им удалось сговориться? Ответ на этот вопрос Калямов и хотел поискать.
Висячий замок на наружной двери он открыл при помощи гвоздя, однако дверь с веранды в жилую часть дома запиралась на врезной, и с ним пришлось повозиться. Калямов не справился и был вынужден поискать другие пути в дом. Впрочем, они нашлись быстро. Углядев внушительную щель между крышей и стеной, чекист взобрался по торцам бревен сруба и оказался на чердаке. Оттуда на кухню вел свободный проход.
"Он где-то здесь", – подумал Калямов, зажигая фонарь, прихваченный из машины.
Крупнера он в доме не обнаружил и совсем отчаялся найти, когда заметил вход в подвал. Калямов потянул за кольцо и посветил вниз. Крупнер зажмурился от яркого света и прикрыл ладонью глаза. При этом он не переставал размеренно жевать. Калямов спустился и обнаружил его сидящим в луже, происхождение которой не вызывало сомнений.
Морщась от зловония, он наблюдал, как привыкший к свету Крупнер взял рукой новую порцию каши и кинул в рот. Вокруг пояса он был обмотан цепью, другой конец которой крепился к кольцу на стене.
– С какой целью они тебя тут держат, пипл а стрейндж? – спросил Калямов, но ответа не получил.
Еще раз окинув взглядом подвал, он выбрался наружу и привел замки в первоначальный вид. Затем сел в машину, размышляя, каким образом подельникам удалось заставить Крупнера работать на себя. Не за порцию же каши? Тогда что? Может быть, наркотики, без которых Крупнер дня прожить не мог. Кололи же ему в Центре всякую гадость. Как его там, СС-91. Может быть, он вызывает привыкание? Во всяком случае интересная новость. Крупнер у них, и они его используют. Кто следующий, Грановский? На него Калямову было плевать. Вот допустить смерть Бабина было бы большой ошибкой, а Грановский…
Именно эту карту он и решил разыграть.
***
На следующий день Калямов попросил отгул и был отпущен. Драгоценного времени он терять зря не стал и, договорившись с парой приятелей попользоваться их машинами, плотно сел на хвост Нечипоренко. До шести вечера ничего примечательного не случилось, а потом произошла встреча с Шламовым. С этого момента Калямов полностью превратился в слух, и не зря: Грановского наметили порешить сегодня.
Все разговоры велись настолько открытым текстом, что можно было не сомневаться – подельники уверены в своей безопасности. Да и с чего волноваться? Нечипоренко нигде не засвечивался, чтобы приставлять к нему наблюдение и брать на прослушивание машину. К тому же гэбист полагал, что единственный опасный человек давно убыл в служебную командировку и помешать не сможет. Фонограмма переговоров была настолько откровенна, что не вызвала бы сомнения даже у районного судьи, вздумай Калямов к нему обратиться. Но это было ни к чему. Он спокойно пас их по городу, от случая к случаю меняя машины, припаркованные по маршруту. Он ждал, когда примутся за Грановского, чтобы начать действовать. Наступил вечер. Заговорщики посидели у Шламова и около часа ночи отправились на дело.
Калямов спрятал "Опель" за мусорной площадкой, откуда хорошо просматривался щламовский парадняк, и подождал, пока "шестерка" выедет со двора. Он не хотел быть замеченным раньше времени и старался держаться поодаль. Но его ждал облом. Карбюратор, уже преподносивший сюрпризы, на этот раз вообще отказался функционировать. Калямов откинул капот и, яростно матерясь, уставился внутрь буржуйского механизма. "Опель-Рекорд", купленный на германской свалке, был ведро ведром, но так основательно подводил впервые. Калямов открыл багажник и достал чемоданчик с ключами.
– Зараза, – сказал он машине.
"Опель" не ответил. Не потому что игнорировал Калямова. Просто он не умел разговаривать.
***
Когда Шламов появился на лестничной площадке, худшие его опасения сбылись. Он готовился к такому обороту, но только сейчас понял, что иного выхода у него нет. Шламов как никто другой знал штатное расписание "Цунами". Человека, стоящего у двери, он тоже знал. Второй должен был находиться в квартире и меняться с ним каждые два часа.
– Привет, Босов, – сказал он, уверенно идя вперед. – Павел Борисович предупреждал насчет меня?
– Здравия… здравствуйте, – поприветствовал сержант своего бывшего командира. Его появление, пусть даже в столь поздний час, не вызвало у Босова опасения – он полностью доверял майору. – Нет, не предупредил, но я сейчас уточню.
