Сергей Самаров - Под призрачным прикрытием
– Что сначала проверять будешь? – поинтересовался командир, когда снайпер занял самую дальнюю от мишени позицию, на бугре, где недавно для тренировочной стрельбы прямой наводкой был установлен АГС «Пламя»[19], сейчас вместе со станиной вывезенный на склад. Гранатомету, конечно, километр – дистанция не предельная. Но кто сказал, что стрелять всегда приходится с предельной дистанции!
– Начну я, пожалуй, с кучности. С прежним стволом отдача, конкретно, была изначально иная. Валериан Викторович не все рассказал. Здесь, я вижу, поменялось много главного – на прикладе дополнительно установлен усиленный глушитель отдачи. Просто так его делать не будут. Значит, отдача предполагается усиленная. Оно и понятно, патрон намного мощнее. Но не это главное. Хочу посмотреть, как ствол будет отбрасывать. На самом стволе, посмотри, пламегаситель совершенно новый. На нем все не так, как на старом. Здесь что-то, я подозреваю, сделано, как на «Глоке»[20] с индексом «С». Знаешь такой?
– Знакомились. Там, если правильно помню, на затворе-кожухе стоит интегрированный компенсатор реактивного типа. Две дырки. И в самом стволе две дырки. При выстреле, когда затвор сдвигается, дырки совпадают, выходящие газы работают на полставки мини-реактивным двигателем-тормозом и не дают стволу вверх взлетать. Так? Я не ошибся?
– Точно так. А здесь, конкретно, проще сделали. Отверстия расположили на пламегасителе. И не просто вверху, а чуть левее, чтобы выброс стреляной гильзы толчка не давал. В дополнение к существующим отверстиям. Я так соображаю, это вообще что-то новое в оружейной технике. Хорошо, если работает так же, как на «Глоке»…
– Пробуй…
– Опробую, пока светло.
Пульт системы управления мишенями находился рядом, под куцей навесной крышей. Сергей Ильич привел в готовность мишени на километровой дистанции и включил автоматику. Три поясные мишени имели каждый раз разные, случайно выбираемые мини-компьютером промежутки между подъемами и поднимались то по одной, то парно, то все три сразу. Только по две-три секунды держались в поднятом состоянии, потом ложились.
– Приступай!
Лесничий поднял бинокль и поймал сразу все три мишени в момент одновременного подъема. Четыре выстрела раздались очень быстро. По звуку такую стрельбу можно было принять за автоматическую. Тем не менее командир знал, что винтовка ORSIS стреляет только одиночными выстрелами. Но Величко славился своей быстрой стрельбой и быстро освоил биатлонный способ передергивания затвора большим пальцем, хотя здесь затвор был тяжелее и несравненно более тугим, чем на биатлонных винтовках. Первые две пули поразили самую правую мишень. Бинокль показал, что пули легли чуть ли не в одну точку. По крайней мере, так близко, что проломили большую дыру в фанере, с двух сторон покрытой тонкой фольгой, и прорвали саму бумажную мишень, хотя обычно пули просто оставляют в ней дырки. Сказался, видимо, большой калибр пули. Обе дырки были в месте условного сердца. Двум другим мишеням досталось по пуле в условную голову. Если бы снайпер промахнулся, мишень бы опустилась. А попадание, замкнув пулей на сотую долю секунды фольгу на мишенях, отключало автоматический режим, и можно было спокойно рассмотреть, куда пуля угодила. Рассматривали одновременно и снайпер, и командир. Первый смотрел через мощную «оптику» винтовки, отключив за ненадобностью тепловизор, второй пользовался биноклем, так и не включив еще прибор ночного видения. Темнеть уже начинало, но темнота подступала не настолько быстро, чтобы ничего не увидеть без ночных приборов.
– Хорошо отстрелял, – дал оценку Лесничий. – Мне нравится твой темп. Я лично с таким темпом у снайперов не встречался. Впечатление такое, что ты не целишься.
– Винтовка, конкретно, хорошая. Патрон хороший. Отдача почти не чувствуется. Компенсатор на пламегасителе с задачей справляется. Стрелять можно долго, пока магазин не опорожнится. Только цели подставляй. Место попадания вижу сразу. Искать не требуется.
Величко предпочел оценивать не свои навыки снайпера, а предоставленное ему оружие.
– Что сейчас?
– Сейчас попробую по одной мишени магазин отстрелять. Что получится?
– Работай.
Сергей Ильич вернулся к пульту управления, сначала поднял к глазам бинокль, потом заставил подняться одну из двух оставшихся нетронутыми мишеней. Автоматику отключать не стал. Было просто интересно, сколько выстрелов успеет сделать такой скорострельный снайпер, как Величко, за две-три секунды. Впрочем, если он сразу попадет, то пуля замкнет слои фольги, и мишень не будет опускаться.
И бинокль показал, как все пять патронов магазина были отстреляны один за другим без промаха. Мишень не опустилась, а на ее поверхности отчетливо просматривался небольшой круг, очерченный пятью точками, – это были места попадания.
– Ну, что скажешь, командир?
Величко сам знал, как он отстрелял. Прицел прекрасно показал ему все, что требовалось увидеть. Но все же спросил мнение Лесничего.
– Я думаю, стреляй ты с большим магазином, ты проломил бы в мишени дыру[21]…
– Я надеялся сделать ее с пяти выстрелов, но взял, видимо, слишком большой круг.
– А можно было бы стрелять теснее?
– Без проблем… Я, конкретно, просто привычное упражнение выполнял. Правда, раньше делал это из других винтовок с другой дистанции. У того же «винтореза» пуля такого же калибра, но патрон намного слабее. И на трехстах метрах скорость уже теряет, и мишень проламывает. Эти пули просто пробивают мишень на тысяче метров. По моим ощущениям, на полутора тысячах они будут вести себя, как пуля «винтореза» на трехстах.
– А в первой стрельбе ты мишень проломил… – напомнил Лесничий.
– Там пули легли тесно. Мог бы и здесь, при желании, все пять пуль положить теснее. Просто не рассчитал. Не предвидел, что они так скорость сохраняют.
– Уговорил. Что теперь?
– Теперь чай попьем. Через десять минут стемнеет, буду опробовать стрельбу в темноте. Не думаю, что прицельность сохранится больше километра. Но испытать дистанцию нам негде. Пусть Волошин на своем полигоне испытывает. А нам дана будет возможность только в Новороссии.
– А глушитель сюда поставить нельзя? – кивнул командир на винтовку. Как опытный военный разведчик, Сергей Ильич всегда предпочитал скрытные действия, позволяющие наносить противнику урон, оставаясь невидимым и неслышимым. Видимо, поэтому в спецназе ГРУ нашли свое применение многие экзотические виды оружия. Например, тот же арбалет из средневекового оружия с помощью современных технологий превратился в мощное боевое оружие, с пятидесяти метров пробивающее бронежилет четвертого уровня защиты. Да тот же самый лук, уже около века считающийся оружием спортсменов или охотников, нашел собственную нишу. Или самодельные стрелки[22], часто применяемые еще в Афганистане. По сути дела, это были стрелки от игры в дартс. Но сделаны были так, чтобы стали не игрушками, а опасным оружием. В том же Афганистане хорошо тренированные бойцы спецназа ГРУ с десяти метров ночью одним броском стрелки снимали часового, поразив того или в глаз, или в горло.
– Я скорость пули не знаю, но по ощущениям, по отдаче приклада, раза в три скорость звука превышает. Значит, даже тактический смысла ставить нет[23].
– Ну, и обойдемся. Жалко, чай с собой не захватили. Сейчас на воздухе хорошо бы с лимончиком… Как профилактику от простуды…
– Я, командир, таких ошибок, конкретно, с детства уже не допускаю, – улыбнулся Величко и вытащил из большого кармана небольшой термос из нержавеющей стали, свинтил пластмассовую крышку, налил туда чай и протянул командиру. – Снайпер стрелять не сможет, если у него пальцы замерзнут. Хоть небольшой термос, но я всегда в холод предпочитаю носить в кармане. Здесь всего кружка помещается. Но я согласен поделиться.
Из крышки термоса шел пар. Чай, в самом деле, был горячим и с лимоном. Лесничий сделал два глотка, хотел вернуть снайперу, чтобы пить «по кругу», но тот уже начал делать маленькие глотки из самого термоса.
Пока они расправлялись с чаем, почти совсем стемнело. Крышку от термоса Лесничему пришлось отдать и отправиться ближе к мишени, чтобы в темноте подсветить ее тактическим фонарем. Процедура эта была привычной и для командира, и для снайпера, хотя тоже требовала уточнений:
– Точкой освещать?
– Лучше рассеянным светом. «Лунным»[24].
– Тогда придется ближе подходить.
– От точечной подсветки толку мало. Все равно что на свету стрелять.
– Хорошо. С пультом управления сам справишься?
– А что там, конкретно, справляться… Одна мишень осталась непораженной. Я сразу ее и поставлю. Без автоматики.
– Постарайся не оставить группу без командира. И над головой у меня не стреляй. Обычно мне это не нравится.
