Михаил Март - Сквозь тусклое стекло
— Тут не в чем их обвинить. Они ничего не утверждают, это лишь рассуждения, а за мысли не судят, — заметила женщина.
— А если им этот материал подбросили грабители? Что они задумали? — недоумевал Панкратов.
— Вы знаете, кому принадлежит отель, — уверенно заговорил Кулешов. — С этими людьми и государство справиться не может. Кто же рискнет наступать им на мозоли? Ограбление на презентации… Представьте себе такой текст: «Во время награждения президентом России лучших людей страны в Георгиевском зал Кремля с груди академика такого-то украли орден Андрея Первозванного!» Мировая сенсация. Новый отель для владельцев — результат двадцатилетней деятельности на черном рынке. Воры правят бал и торжествуют, и вдруг в доме вора происходит ограбление. А чего же вы хотели? Так и должно быть. Хозяева отеля считают себя хозяевами страны и не позволят марать свои имена. Огласка — значит война. Грабители не станут поднимать шум.
— Если они не работают на политиков, — поправил Панкратов.
— Я бы об этом знал. Уверяю вас, в верхних эшелонах власти делают подкопы гораздо глубже. У них и возможности другие. Скандал им на руку, но они к нему не имеют отношения. Истина плавает где-то на поверхности, и мы до нее доберемся. Главное — настроиться на нужную волну, понять идею. А теперь давайте вашу пленку. Нам потребуются комментарии.
— У меня есть комментарии, — уверенно произнесла Алина.
— С них и начнем.
4
Катя Дербенева сидела на стуле посреди комнаты и думала. Вокруг — дым коромыслом, все перевернуто верх дном. Два этажа, восемь комнат — и сплошной бардак. Вряд ли менты работали такими варварскими методами. Они хамы, но не до такой степени. И что они могли искать? Сева, зная о слежке и наблюдениях за ним, не стал бы держать в доме компромат. Сработали люди Игумена. Значит, они споткнулись на каком-то звене. Катя загасила очередную сигарету и прикурила новую. Тут суток не хватит, чтобы навести порядок. В доме много мелочей, и все теперь разбросано.
Они жили богато и широко. Всеволод имел три антикварных магазина и хорошо зарабатывал на официальных продажах. То, что он считается одним из лучших черных риелторов, знали все, доказать не могли. Сыщикам не оставалось ни одной ниточки, за которую можно было бы дернуть и получить результат. Таких, как Сева, не ловят. Одной ошибки в молодости ему хватило — уроком для него стали пять лет колонии. С тех пор сыскарям не удается выдвинуть ни одного стоящего обвинения. Хуже всего, если в дело вмешиваются дилетанты, от них добра не жди.
Что-то маячило за окнами и мешало Кате думать, словно соринка попала в глаз. Она встала, открыла дверь и вышла на веранду.
— Эй, где ты там?
Девушка вышла из-за гранитной колонны, подпирающей солярий над крыльцом. Ее вид был растерянным.
— Ты, Ляля?
— Да. Я просто хотела узнать…
— Все чего-то хотят узнать, оттого и дохнут от собственного любопытства. Заходи, поможешь мне с уборкой.
— Конечно.
Теперь в доме оказались две вдовы. Ляля с нескрываемым восторгом рассматривала хоромы.
Заметив это, Катя объяснила:
— Это была заброшенная усадьба князя Голицына. Сева купил развалины — груду кирпичей и восстановил все по старым чертежам. Теперь власти очухались и требуют вернуть ее государству как народное достояние и памятник старины. Шиш им! Совдеповские привычки не изживаются. О чем они думали в течение семидесяти лет, глядя на поросшие мхом стены? Ничего в этой стране не меняется. Заела пластинка на куплете: «Кто был ничем, тот станет всем!»
— Кто-то у вас похозяйничал. Обыск делали. Кто?
— Халявщики. У нас других не встретишь. У тебя еще не были?
— Нет.
— Придут.
— Там раскидывать нечего, весь дом, как одна ваша комната. Кто их убил?
— Ванька с тобой говорил о делах?
— Он всегда считал меня дурой.
— А ты с этим не согласна.
Катя положила на стол шахматную доску и начала поднимать с пола фигуры из полудрагоценных камней зеленого и белого цветов. Ляля занялась тем же.
— Я знаю, что Иван готовился к какому-то делу. Они с Севой чертили схему. Дня два чертили, много спорили. На меня не обращали внимания. В конце концов, договорились и сели обмывать решение, будто уже кого-то ограбили.
Хозяйка сложила фигуры в складную доску и закрыла ее.
— И где же эта схема?
— Так и осталась на столе. Ваня накрыл ее клеенкой, и все.
— Потом ты ее видела?
— Я не смотрела. Чего я там пойму.
— Вот что. Поедем к тебе. Надо проверить. Убийцы искали эту схему здесь, но не нашли. Будут искать у тебя, если у них мозги работают нормально.
— Я боюсь возвращаться домой.
— А ты не бойся. Мы их не интересуем. Поехали.
Катя взяла напуганную гимнастку за руку и вывела в сад, где стояла машина.
5
Бандитскую базу нашли. Получилось все просто. Оперативники показали фотографии Дербеня и Шатилова продавщице сельпо. Она их узнала.
— С ними еще третий был. Коренастый мужик. Они дня три здесь тусовались. Я думала, Валька их наняла черепицу на крыше поменять, но они не работали. Только пили. А дня три назад исчезли.
— Валька, говоришь. В каком доме живет?
— В конце улицы, перед самым оврагом. Зеленый дом с красной черепицей. Она уже купила новую на замену, но так и не перекрыла крышу.
— Кого из них раньше видела?
— Здоровяка видела. Кажется, его Валерием зовут. Валькина соседка с ним поздоровалась. Прасковья. Живет на один дом ближе.
Оперативники вышли из магазина, один из них позвонил Федорову и доложил обстановку. Полковник тут же выехал на место.
На мягкой почве огромного участка были бензиновые пятна и следы от грузовых машин. Гараж на две машины, построенный из кирпича, оказался не заперт, но оперативники не стали входить, решили сначала поговорить с хозяйкой. Не получилось. Молодая женщина лет тридцати лежала посреди комнаты с пулевым ранением в грудь и голову. Глаза остекленели, на лице застыла маска ужаса.
Оперативник склонился над трупом:
— Холодная.
Он заметил сотовый телефон, закатившийся под кровать, но трогать его не стал:
— Тут экспертам надо поработать. Не будем топтать, попробуем поговорить с соседкой до приезда наших.
Оба вышли из дома и направились к забору, за которым немолодая женщина развешивала белье.
— Вы Прасковья? — спросил тот, что постарше.
— Да, я. А вы кто будете?
Ей показали милицейские удостоверения. Женщина напряглась:
— А что случилось?
— Вы знали мужчин, которые гостили у вашей соседки?
— Здоровались. Нас никто не знакомил. Валеру я и раньше видела, он бывал здесь. А его друзей видела только один раз.
— Когда они уехали?
— В субботу утром. Уехали рано. Я у магазина сидела. По субботам молоко с фермы привозят, очередь затемно занимают. Вижу, их фургон из ворот выезжает. Я решила, на рыбалку собрались. А что вы у Валентины-то не спросите? Она лучше знает.
— Ее нет.
— Куда же она подевалась?
— Вопрос не по адресу. Когда вы ее в последний раз видели?
— Вечером. Вчера вечером. Часов в шесть ко мне заходила. Трех кроликов купила. Опять, думаю, пировать будут. Для себя-то она мясо не покупает, да еще так много.
— A гдe стоял фургон? Как он выглядел? — спросил второй оперативник.
— Синяя машина. Я в них не понимаю. В гараже стоял. Покойный муж Валюхи ремонтом промышлял, вот и отстроил себе боксы. Рукастый был мужик, но пьющий. Так со стаканом в руке и помер, «мотор» не выдержал. Он мотором сердце называл. Года три назад Богу душу отдал.
— А бензовоз в деревню не заезжал?
— Нет, бензовоза не видела. У нас же газ. Привозной, в баллонах. Его привозят два раза в год.
— Спасибо, Прасковья.
Женщина что-то почувствовала, взгляд насторожился. К участку подъехала черная «Волга». Из машины вышел полковник Федоров, его помощник и криминалист.
Когда они зашли в дом, старший оперативник доложил:
— Шофером фургона, судя по всему, был хахаль хозяйки по имени Валерий. Коренастый мужчина средних лет. Фургон прятали в гараже. Уехали в субботу утром. Их было трое. К вечеру обещали вернуться. Там на кухне хозяйка ужин готовила, но не закончила. Предположительно ее убили в субботу поздно вечером. До или после аварии с бензовозом, надо уточнить. Под кроватью лежит мобильник. Скорее всего, Валентина пыталась соединиться с Валерием, но ей не дали этого сделать. Выстрелов никто не слышал. Возможно, убийца стрелял из пистолета с глушителем. Гараж мы еще не осматривали.
— Начинайте, Илья Петрович, — сказал Федоров криминалисту.
6
Жена, трое детей и четверо внуков — все отдыхали в саду на огромном дачном участке, и только глава семейства без устали работал с очередным клиентом в своем кабинете на втором этаже коттеджа. Так думали члены семьи. На самом деле Веня Скуратов не был клиентом знаменитого адвоката. Хозяин и гость тихо разговаривали, разглядывая фотографии.
