Лев Пучков - Приказ – огонь на поражение (Рекруты удачи)
«Да ну вас в задницу, милая девушка!!! – решил про себя Иванов. – Я, конечно, парень не робкого десятка... Но не в такой степени».
После ужина полковник проверил прапоров – лежат, дышат, признаков протрезвления нет. Сделал несколько звонков, проинструктировал Лизу по поводу составления заявки на имущество связи, попросил не беспокоить и заперся в своем модуле.
– Приступим, пожалуй...
Запалив свечку, Иванов достал пачку мелованной бумаги с «шапкой» спецпредставителя президента по ЮФО, ручку со специальными химическими чернилами и каллиграфическим почерком вывел заглавие:
"План подготовки и проведения оперативной разработки «Оборотень»...
Глава 4
КОСТЯ ВОРОНЦОВ
24 августа 2002 г., с Новые Матаги
– А тебе случайно погоны не жмут? Ты скажи прямо, ученый ты наш, – пережрали вчера с комендантом, ни хера не помню...
—Ну зачем вы так, Виктор Иваныч? Вам грубость не идет – вы же знаете. Я, между прочим, вчера сообщил вам свое мнение насчет чекистов. Так вы даже и слушать не...
– Да хер на тех чекистов! Фули ты мне чекистами тычешь?! Ты был старшим, мать твою докторскую, ты за все отвечаешь! Грубость мне не идет! Чекисты! Тебе, мать твою е, служить надое...
– Да надоело, блин! Пишите представление, пусть уволят к чертовой матери! Чем так служить...
– Гхм... Ты че хамишь? Завалил все дело, сиди теперь да молчи в кармашек! Уволят... Хамить вы все мастера! Вы бы так работали!
– Ну вот – ко всему прочему я еще и хам. Спасибо на добром слове...
Начальника своего я уважаю и многое ему прощаю, потому что он умница. Но сейчас этот умница несносен, поскольку у него дурное настроение. Нет, даже не дурное, а просто мерзкое. Чтобы понять причины, психологом быть не обязательно – все слишком очевидно. Мрачное туманное утро, предвещающее сырое кавказское деми-сезонье, начальник – человек немолодой, много испытавший, ревматизмом мается... Администрация навязала журналюг, боятся, что при обмене мы будем плохо обращаться с местными жителями; чекисты бродят около, загадочно ухмыляются; подчиненный – моральный урод, даже пару трупов доверить нельзя... Рычаги стимулирования отсутствуют: представление писать он не станет, потому как в войсках у нас хронический некомплект офицеров, работать некому и, чтобы уволиться, надо крепко постараться. Например, выкушать литр водочки, прихватить гирлянду надутых кондомов и голышом явиться на аудиенцию к командующему, распевая при этом гимн Соединенных Штатов (командующий – патриот, натофоб и блюститель нравов).
Начальник раскачивается с пятки на носок и печально смотрит вдаль. Мне по-человечески жаль его: все идет наперекосяк, выправить ситуацию он не в состоянии, а отменить обмен нельзя. В общем, приходится работать с тем, что есть.
– Да не переживайте, Виктор Иваныч, – справимся. И не в таких переделках бывали! Инфо собрали, рекогносцировку провели... Поехали помаленьку, Жукова я по дороге ознакомлю...
– Жуков в госпитале, – буркнул полковник. – Вчера из Аргуна возвращался – подстрелили. Так что болтать пойдешь один. Поехали...
Вот так новость! Жуков – мой коллега. Высокий, хрупкий, благообразный очкарик сугубо интеллигентного типа, с лицом католического священника, ангельскими глазами и безграничным терпением. Одним своим видом внушает любому ублюдку симпатию. Обычно мы работаем вместе, используя проверенный метод антиподов, и все у нас получается. Я – антипод Жукова. Коренастый, невысокий, с физиономией регулярного исполнителя смертных приговоров, во взгляде легко читается (так Жуков утверждает) истинное отношение к собеседнику. Собеседники у нас еще те, и, как правило, отношение истинное у меня к ним одно: мы тут, конечно, разговариваем, но... с гораздо большим удовольствием я высадил бы тебе очередь в живот, мерзкий ублюдок! А по возможности, если обстановка позволяет, предварительно допросил бы в режиме "Б", простенько манипулируя телефонным аппаратом и сильно подогретым шомполом...
Так что, предвкушаю, без Жукова мне с Турпалом придется попотеть.
– Вот это ты попал, Константин...
Выдвигались в следующем составе – с головы: Васин «бардачок»; «66-й» с трупом и двумя старейшинами из тейпа второго трупа, который захоронили; «УАЗ» с другими чекистами (еще трое пожаловали); «УАЗ» с журналистами; БТР моего начальника с живыми пленными и охраной; замыкающий БТР со спецназом сугубо журналистов охраны для. Итого шесть автоединиц.
– Не обмен, а сплошная жопа, – мрачно заметил Вася перед началом движения. – Куда, на хер, с такой кавалькадой?
Да, опять ты прав, Вася. Такая кавалькада Турпала вряд ли обрадует. Эти местные неформальные князьки такие капризные – ужас! Они и при нормальном течении дел найдут к чему придраться – каждый обмен – это куча проблем. А уж если ты чего не соблюл по договору – тогда держись!
Комендант Шалунов, свой парень, свел меня с начальником местного райотдела. Начальник, знающий Турпала с детских лет (начальник – местный, они тут все друг друга знают), особых тайн не раскрыл, но и того, что он рассказал, было достаточно, чтобы сделать некоторые предварительные выводы по характеру и психотипу нашего инициатора.
Турпал – младший брат Султана Абдулаева, известного полевого командира. Чем таким известного? Да своими зверствами в первую и вторую войну. Хитрый, умный, кровожадный – это братец. Так вот, Султан этот в первую РЧВ[42] выгнал Турпала из отряда и отправил пасти баранов. Доверительно вам сообщаю – это уникальный случай в чеченской истории, чтобы с родным братом – этак вот... За что выгнал? Вы не поверите. За жестокое обращение... с людьми! Про кяфиров[43] речь вообще не идет – они не люди. Турпал скверно обращался с подчиненными – истязал и унижал моджахедов своего взвода, а двоих вообще пристрелил без веской мотивации, за пустяки. Моджахеды жаловаться старшему брату не стали – воспитаны не так, но терпели недолго и в один прекрасный день попытались потихоньку отрезать придурковатому командиру головенку. Каким-то чудом Турпалу удалось спастись, но Султан испытывать судьбу не стал и поспешил избавиться от братишки.
Во время второй войны в отряд его не взяли, а сразу предупредили – сиди дома, занимайся хозяйством. Вот он и занимается – выше я сообщал, чем именно. Любимое развлечение: покупает у моджахедов неперспективных[44] пленных, долго и вдумчиво пытает и медленно умерщвляет холодным оружием. Вот такой славный парень...
На околице Новых Матагов нас поджидал благообразный улыбчивый дедок в новенькой белой «девятке».
– Сто пудов – краденая. Турпал подогнал, не иначе, – враждебно прищурился Вася. – Родственник, что ли? Шлепнуть старого пидараса сразу после обмена, чтоб неповадно было...
Видимо, на каком-то телепатическом плане ощущая вот эту Васину неприязнь, в комплекте к улыбчивому дедку прилагался хмурый глава местной администрации и пара его замов. Путешествовать с нами они не собирались, но, сославшись на приказ командующего о совместных мероприятиях, спросили фамилию моего начальника как старшего по обмену. И предупредили, что вверяют нам одного из очень уважаемых старейшин села, исчезновение которого может породить новый виток эскалации враждебности в отношениях между федеральным центром и гордым чеченским народом.
– Вы за кого нас принимаете?! – обиделся мой начальник. – Какое, на хер, исчезновение?! Вон, гляди: пятеро журналюг на хвосте, двое вообще – импортные.
– Обидеть не хотел. – Глава враждебно сверкнул антрацитовыми зрачками. – Просто предупредил. Идите с миром...
Сразу за селом «девятка» свернула влево и неспешно покатила по едва различимой в высокой траве колее.
Колонна построилась след в след, а Вася втянул голову в плечи и ежеминутно крестился: база «бардака» и БТР значительно шире вазовской, напороться на мину – как два пальца об асфальт!
Вскоре выскочили к Аргуну – неширокой мутноватой речушке. Пеший брод, с нашей стороны – полого и чахлые деревца на фоне высокой травы, с той – забранная в густой кустарник круча и местами валуны. Дедок высунулся из «девятки», развалил личико в белозубой ухмылке, что-то крикнул.
– Сусанин куев... – пробормотал Вася, ощупывая тревожным взором окрестности. – Куда ты завел нас – не видно ни зги!
– Идите вперед, не е...те мозги! – живо подхватил Васин сержант – Гоша Галушкин и немедля взял деда на прицел.
– Приехали! – Дед махнул рукой через брод. – Турпал зыдэс!
– Сволочи... – слегка расстроился Вася. – Нехорошо получилось!
– Один сюда идет! – сортирным голосом приказали с того берега – откуда-то из кустов левее самого большого валуна. – Без оружия! Говорить будем. Больше никто не идет! А то заложник убиват будем!
– Попали, – окончательно определился Вася, не сумев нашарить взглядом крикуна. – Вот это жопа, так жопа...
В двух словах объясняю тем, кто не в курсе, попадальную жопость ситуации: Турпал нас переиграл, а мы оказались к этому не готовы. Мы полагали, что тупой Турпал действует самостоятельно и с ним на обмене будут его крестьянские парни, которым до нормальных «духов» – как до... в общем, вы уже в курсе.
