Илья Рясной - Дурдом
— Я могу еще круче сказать, что они греют.
— А вы скажите, — ехидно подстрекает Карабасов, закатывая глаза.
— То, на что похожа физиономия нашего недавнего премьера.
— Ладно, замнем… Мне непонятно. Ведь любой из нас хоть раз в жизни находился в роли обманутого. И в роли обманщика.
— Важен не сам факт обмана. Важно состояние души человека… Вот вы, телевизионщики, прирожденные обманщики.
— А вы… — начал Карабасов, но вовремя сдержался.
— Мы — дремлющая сила. Настоящей же силой мы способны стать, только когда будем иметь коллективного организатора. Партию. Эта будет партия большинства. Восемь из десяти!
— Но ваша деятельность вызывает далеко не однозначные суждения, — Карабасов выуживает свою любимую папку с бумагами. — Посмотрите, что про вас пишут. Пишут, Сидор Николаевич, что вы партия маргиналов и лохов.
— Кто это пишет? Дайте мне его!
— Пишут похлеще. «Партия дураков». Вот, пожалуйста, у меня все на месте.
— Та-ак.
— И еще шепчутся, что в вашей партии верховодят всем сумасшедшие.
— Так, так.
— Сидор Николаевич, ответьте честно, с глазу на глаз — вы лох и сумасшедший?
Сидоров берет стакан, наливает в него «Пепси», делает пару глотков. Остатки выплескиваются в лицо Карабасову.
Рекламная пауза.
"Познакомьтесь с собаководом Семеном Будановичем.
— Моя собака жрала раньше незнамо что и была похожа на дворнягу. Теперь она ест «Пэдди-гри», похожа на буль-мастино и перегрызет за меня глотку кому угодно"…
"Как куплю я кофе «фрут» "
Прячу, а не то сопрут..
Кофе «Фрут» — истинное наслаждение!.."
Пока я взирал на телеэкран, Клара накладывала на мою тарелку картошку, густо приправленную киндзой, луком и киви.
— Милый, ты меня совсем не слушаешь.
— А? что?
— Как тебе дичь, которую я приготовила?
— Изумительно!
Я не стал говорить, что ножки Буша — это дичь, на которую охотятся в инкубаторе. Клара вряд ли сможет отличить страуса от цыпленка.
Я механически тыкал вилкой в тарелку. «Партия обманутых». Это в ее офис мы ворвались позавчера. Там нас встретила странная дама, назвавшая меня капитаном, которую, как мне показалось, я ранее встречал. И Сидорова, по-моему, я тоже где-то видел… Я вот-вот готов был уцепиться за что-то важное. Кого же напоминает мне этот Сидоров? А может быть… Нет, не бывает так….Хотя, собственно, почему?
Надо будет проверить эту партию. На досуге займусь.
Вот только допишу все планы…
На работе в кабинете ребята проверяли рации, заряжали «Макаровы», тащили из оружейной комнаты — АКМы. Они собирались «бомбить» воровской сход. Под Москвой сегодня собираются самые достойные представители воровской элиты. Они будут обсуждать вопрос о выдвижении своего кандидата на место утонувшего на даче в сауне зампредседателя московского комитета Госкомимущества. Воры, учитывая размеры имеющегося у них этого самого имущества, вполне могли претендовать на то, чтобы в данном кресле восседал их человек. Я в таких играх не участвую. Я собирался перелопатить бумаги и думать, думать, думать. Кстати, думать занятие приятное лишь тогда, когда умные идеи в очередь выстраиваются у твоей головы. Но когда в нее не приходит ничего путного, то становишься злым и раздражительным.
Кабинет опустел. На него обрушилась непривычная тишина.
Даже телефоны замолкли. Наконец, тишину разбил телефонный звонок. В трубке звучал голос моего начальника.
— Георгий? Зайди ко мне.
Шеф хочет меня видеть. Шеф наконец заинтересовался, чем я занимаюсь. Польщен.
Он сидел в своем кабинете и сосредоточенно изучал какую-то книгу, делая пометки разноцветными карандашами на полях. Он захлопнул книжку. Я прочитал название на обложке — «Незнайка на луне» и улыбнулся.
— Чего смеешься? Произведение потрясающей прогностической силы, — сказал шеф. — Написано в шестидесятые годы. Незнайка прилетает на Луну и застает там наш современный бардак. Неугомонная реклама. По телевизору вечные боевики: «Легенда о пяти задушенных и одном, утопленном в мазуте». Акционерные общества, хозяева которых убегают с деньгами. Граждане, тупеющие от такой жизни до того, что начинают обрастать шерстью, и их стригут все кому не лень.
— Это члены «Партии обманутых», — кивнул я.
— Какой еще партии?
— Так. К слову пришлось.
— Ладно, — шеф отодвинул «Незнайку». — Что за история с микрофоном? — он постучал пальцем по моему рапорту.
Я рассказал.
— Что делать будем? — видно было, что шеф сильно обеспокоен, — Я не могу приставить к тебе охрану или прилепить наружку.
— Никто и не просит.
— Есть соображения, кто тебе преподнес этот подарок?
— Есть. Но настолько деликатные, что пока не хотелось бы ими делиться.
— Ну, смотри, — шеф порой мог быть ненавязчивым. — Разбирайся сам. Но при первом обострении ситуации сразу ко мне… Что по побегам из спецбольниц?
— Ничего.
— Нам хоть одно бы задержание. Побеги на контроле в Министерстве. Драть за них теперь будут не оперативно-розыскной отдел, а нас. Психи — твоя линия.
— Я делаю все возможное.
— По-моему, ты увлекся какой-то ерундой.
— По-моему, не совсем…
С этим микрофоном получалась какая-то чепуховина. Положение не очень приятное. Хуже всего, если игра действительно переместилась на мое поле. Таинственный противник, о котором мне ничего неизвестно, но которому, похоже, достаточно известно обо мне. Вдруг я действительно наткнулся на какую-нибудь секту? Стоит тогда чуток прижать ее" и стоимость моей жизни упадет резче, чем акции «Памира».
Сектанты обычно люди милые, приятные, очень искренние и открытые, но им ничего не стоит из соображений высшей гуманности или по рекомендации Вселенского разума рвануть ядерную станцию или распылить над миллионным городом пару самолетов боевых отравляющих веществ. Не думаю, что они с достаточным пиететом отнесутся к гарантированному Конституцией праву капитана Ступина на жизнь.
Если есть радиомикрофон, то должен быть и приемник на расстоянии не более сотни метров. Это означает, что стоит под окнами машина с антенной или в соседней квартире окопались слухачи. Я проверил. Ничего подозрительного не обнаружил. Смех начался, когда я пригласил ребят из техотдела. Аппаратура в МУРе примитивная, дешевая, но технари высококвалифицированные, создавшие много уникальных самоделок. Я хотел, чтобы они осмотрели микрофон, и чтобы это не заметили на том конце провода. Они с задачей своей справились.
— Все в порядке, — закончив исследование сказал технарь.
— Да тише ты.
— Чего боишься ? Микрофон не работает. Скажу больше — он не работал и тогда, когда его прилепили в трубку. Возьми его как сувенир.
— Оставь на месте…
Вот такая получалась чепуховина. Зачем, спрашивается, устанавливать в трубке неработающий микрофон? Первое, что приходило в голову, — это чья-то шутка. Могли меня разыграть те же ребята из моего отдела, которые время от времени пьянствуют у меня? Могли. Или мои многочисленные приятели.
Но зачем шутить, когда неизвестно, через сколько времени найдут твой сюрприз и если ты наверняка не будешь присутствовать при этом. А может, мои противники приобрели бракованный экземпляр ? Глупо. Да и как они проникли в мою квартиру? Я вообще-то забочусь о ее безопасности. Просто так ко мне не проберешься. Впрочем, есть одна идея. И вскоре я намеревался ее проверить.
До вечера, сидя в кабинете, я занимался строительством версий. Ни одна из них не нравилась мне настолько, чтобы я мог бросить на прорыв свои скромные силы. Хронически не хватало информации. Не за что было зацепиться. Кроме того, дабы что-то накопать, нужны люди и средства. Время частных сыщиков-одиночек кануло в Лету. А кто мне даст людей ?
"Требую создать бригаду по борьбе с злобными «Чистильщиками Христовыми». «Бригаду? — спросят меня. — Лучше сразу отдел. Или управление». И еще спросят, с чего я взял, что существуют они на белом свете и мешают жить скромным психам. А действительно, с чего? Интуицию свою скрепками к рапорту не приложишь. Да, существование организованной силы объясняет все факты. Но возможны и другие объяснения. Например, что у старшего опера бред интерпретации (поведешься с психами — терминологии психиатрической наберешься), то есть он трактует несущественные и плевые фактики в пользу своей сверхценной идеи. Тоже версия!..
К вечеру в отдел наши ребята привезли толпу воров. Сходняк открылся в обстановке дружбы и взаимопонимания и был неожиданно закрыт МУРом. Среди доставленных половина была сильно помята. Это непонятливые, или хранители анаши и оружия. ОМСН (отряд милиции специального назначения) обожает воров с оружием и наркотой. Настолько, что бойцы привлекают их к участию в своих спортивных играх, любимая из которых пинание уголовника десантным ботинком или вождение мордой о пол. И правильно. Когда появляется муровская бригада, нужно поднимать руки вверх, а не строить из себя ковбоя вольных прерий.
