Кочевники поневоле - Гелприн Майк

Собрание пятёрки по традиции проводилось на территории клана Доу – самого многочисленного и влиятельного из пяти. У Доу не было зоны ответственности – клан попросту занимался всем, и его глава Джон Доу контролировал всё: и экономику, и внешнюю торговлю, и военные дела, и образование, и религию, и медицину. Был он среднего роста, невзрачный и неприметный, с лишённым интонаций ровным, едва не механическим голосом и невыразительным взглядом блёклых водянистых глаз. На заседаниях пятёрки Доу всегда высказывался последним, и ему принадлежал решающий голос, если остальные разделялись поровну. Он считался президентом независимой республики Терра, а фактически был её монархом, с передаваемыми по наследству властью и полномочиями.

Джерри Каллахан прибыл на заседание пятёрки последним – остальные четверо уже сидели в кожаных креслах вокруг массивного, красного дерева, стола. Установлен стол был, как всегда, на природе – под тентом, натянутым меж стволов могучих лапчатых елей со срубленными нижними ветками. Лучи зависшего в зените Сола под тент не проникали, уединение обеспечивала личная охрана Доу, образовавшая на расстоянии в двести ярдов круг безопасности.

– Садитесь, Джерри, – обычным невыразительным голосом предложил Джон Доу. – Что ж, теперь все в сборе. У каждого из нас было время обдумать предложения и материалы по предыдущей сессии. Давайте по порядку. Первый вопрос – освоение островов. Высказывайтесь.

Джерри привычно скрестил на груди руки. Каждая новая сессия традиционно начиналась с обсуждения вопросов, оставшихся нерешёнными на предшествующей. Проект освоения северного архипелага, отстоящего от материка на добрую сотню миль, обсуждался не первый десяток лет. Без видимых сдвигов – проект требовал немалых средств и затеян был ещё отцом Дэвида Самуэльсона, ныне покойным. Выгод проект не сулил никаких и фактически лишь обеспечивал правящей элите резиденцию и убежище на случай переворота, революции или гражданской войны. Ни того, ни другого, ни третьего, впрочем, не ожидалось, поэтому проект лежал под спудом и упоминался лишь традиционно, для порядка, чтоб помнили.

– Моё мнение не изменилось, – пригладив плешь, проскрипел Бухгалтер. – Готовь сани летом, так, кажется, говорят в декабре. Может случиться, что всем нам придётся перейти на оседлую жизнь, кто знает, чем обернётся завтра, в особенности учитывая то, что происходит сейчас. Я за освоение. Коррективы в смету в соответствии с текущим моментом внесены. Желаете ознакомиться?

– Если будет на то большинство голосов, ознакомимся. – Джон Доу осушил стакан с ледяной водой. – Есть ещё желающие поддержать проект?

Желающих не нашлось. Приобретение океанских судов, набор и обучение судовых команд, строительство на островах, содержание на них постоянного контингента обслуги и прочее, и прочее, означало отказ от реальных жизненных благ. К тому же это означало усиление клана Самуэльсонов, а значит, ослабление позиций остальных. Риган и Уотершор дружно проголосовали против, и Джерри секунду спустя присоединился.

– Моего голоса не потребовалось, – констатировал Доу. – Решение откладывается. Вопрос следующий – благоустройство дороги.

Асфальтировать Ремень и съезды с него предлагали давно. Обсуждали эту идею неоднократно, однако дальше обсуждений дело не шло. Стоимость проекта была немалой, длительность тоже, и хлопоты он сулил изрядные. Тем не менее состояние дороги было вопросом важным. И не только оттого, что от тряски страдали июльские зады, а в основном потому, что снижалась интенсивность грузопотока.

В мае дорогу латали, и летние месяцы передвигались по ней с относительным комфортом. Однако августовские мобильные склады и арсеналы размолачивали щебень, крошили гальку, и после них состояние Ремня вновь становилось критическим. Гружённые овощами и фруктами, зерном и рудой повозки осенних месяцев проваливались в рытвины, ломали оси на ухабах и застревали в грязи. Потоку товаров, идущему через весну, пока он добирался до мая, приходилось ещё тяжелее.

– Я тут кое-что подготовил. – Бухгалтер сноровисто извлёк из лежащей перед ним толстой картонной папки бумаги с отпечатанными на них цифрами. – С деталями вы можете ознакомиться позже, но в общем и целом так: предлагаю бросить на поддержание дороги ещё одно кочевье. Только не майское, а сентябрьское. Снимем его с шахт, а дефицит металла компенсируем импортом. Понадобятся инженеры – на первое время, пока Оливер не подготовит новых, заберём часть из мая. Мои сметчики сделали калькуляцию, за четыре года проект должен окупиться.

– А что, толково, – после долгой паузы сказал Оливер Риган. – Инженеры не вопрос. А с этими шахтами вообще надо что-то решать. Мы ведь давно подумывали, что, возможно, имеет смысл добычу попросту прекратить. А занятых в забоях и кузницах бросить на поля.

– Это нерентабельно. – Дэвид Самуэльсон в очередной раз пригладил редкие пряди. – Импорт металла обойдётся дорого, а с провизией у нас пока что баланс. Но ради дороги пойти на увеличение импорта стоит. Как, собственно, я вам и доложил.

– Я «за», – без излишних раздумий заявил Гэри Уотершор.

– «За», – кивнул Риган.

– Поддерживаю. – Джерри выбил из пачки сигарету и, щёлкнув зажигалкой, затянулся.

– Принято, – ровным голосом подытожил Джон Доу. – Следующий вопрос. Состояние армии. Докладывайте, Гэри.

Джерри Каллахан, лениво покуривая, вполуха слушал отчёт главы занимающегося безопасностью клана. Армия… Две дюжины июньских кочевий и полтора десятка августовских. Разленившиеся, изнывающие от безделья обжоры и выпивохи. Плюс августовские офицеры, выпускники академии. Ещё большие лоботрясы и сибариты, их, правда, хотя бы немного. На ничего не производящую, зато активно потребляющую армию уходило столько же ресурсов республики, сколько на два осенних и два весенних месяца, вместе взятых. Армия была болевой опухолью, распухшей, раздувшейся. Нахрапистой, жадной и ненасытной бездонной прорвой.

С закатом Нце первый день сессии закончился. Джерри выбрался на Ремень и в задумчивости побрёл по обочине. Сол, как всегда, зависал в зените, изредка выглядывая из-за быстрых перистых облаков и снова прячась за ними. Девушки из клана Доу, напоминающие в своих коротких платьях стайку разноцветных бабочек, запускали с придорожной поляны воздушных змеев. Запах земли, горячей, распаренной, мешаясь с ароматом полевых цветов, щекотал ноздри.

Было удушливо жарко, как всегда в любом дне июля. Вечная жара была основной и весьма серьёзной неприятностью, которую жителям лета приходилось терпеть в обмен на в остальном безбедное существование. Жилища глав кланов и их ближайших родственников были оборудованы питающимися от мобильных генераторов кондиционерами. Июлитам попроще приходилось довольствоваться общественными охладителями, так назывались временные сборные здания, куда всякий мог зайти, чтобы перекусить и развлечься, а заодно и отдохнуть от жары.

Мимо Джерри, рыча и взрёвывая, прошёл джип Уотершора. Гэри небрежно помахал рукой в открытое водительское окно. Джерри в ответ кивнул. Отношения между ними, и без того натянутые, станут враждебными сразу после того, как Джерри изложит свой план. Этого не избежать, а значит, придётся готовиться к возможным сюрпризам.

Сюрпризы ожидались исключительно неприятные. Уотершоры славились мстительностью и злопамятностью. В клане поговаривали, что преждевременной смертью Кен Каллахан, отец Джерри, во многом обязан Уотершорам. Умер Кен внезапно – не проснулся утром на третий день сессии, на которой обсуждалось его предложение сократить расходы на армию. Доставленные из августа врачи лишь разводили руками и, пряча глаза, бормотали нечто невразумительное. Но едва они отбыли восвояси, по клану пробежало, пронеслось, прошелестело слово «яд».

Вернувшись на территорию клана, Джерри приказал камердинеру разыскать кузена Уэйна. Уэйн Каллахан, сухощавый, подтянутый, невозмутимый, исполнительный, был его правой рукой и в отсутствие Джерри управлял делами клана. Разыскивать кузена не пришлось, через пять минут он уже постучал в дверь и, получив приглашение войти, застыл на пороге.