Андрей Кивинов - Акула
– Экий ты стал правоверный! Бога поминаешь… А что последний раз?
– А то не знаешь!
– Слышь, урод, бычить заканчивай. Если забыл – легко напомню, как я по твоему доносу почти два года за решеткой куковал. Дверь, говоришь, выбил? Деньги требовал? Бабу твою трахнуть хотел?
–Хорошо, хоть не тебя, чмо вонючее! Если б про себя написал – больше бы поверили… Новицкий пыхтел и отводил взгляд.
– Ты почему на суд не явился? Что, совесть замучила? Достоевского, наверное, начитался!
Акулов достал «Беломор» и выругался. Каким-то образом во время беготни пачка разорвалась, часть папирос высыпалась из кармана, другие оказались раздавленными. Выбрав уцелевшую, Андрей закурил и продолжил говорить, сменив тон:
– Слушай, Олег, ведь мы давно друг друга знаем. Я тебя сколько раз сажал, два? Два. В девяносто четвертом, когда ты с машины колеса украл, и в девяносто шестом за наркотики. Я тебе что, «солому» в карман подбрасывал или, может, резину ту домой принес, не зная, на кого «глухарь» повесить? Да или нет?
– Нет.
– Правильно, все у нас по-честному было. Ты за свое отвечал. И я не лютовал, и на судах тебе срока выписывали небольшие. А жену твою, Ленку, я мог приземлить? Сам знаешь, что получилось бы – да, она успела «баян» [6] сбросить, но ведь оформить это можно было по-всякому…
–Так что ж с тобой случилось, Олег? Понимаю, если б я прессовал тебя по-настоящему, любой ценой посадить хотел или стучать на родственников заставлял – так не было же такого! Не хуже, чем к другим, к тебе относился, но именно ты выкобениваться стал да еще и дружков своих, свидетелей липовых, к делу подтянул. Не понимаю, Олег! Я что, в тебе так ошибался? Думал, хоть ты и наркоман, и вор, но что-то человеческое в себе сохранил. Оказывается, ты просто животное? Так, да? Ведь ты сам такую заяву родить не мог, диктовали тебе. Я даже знаю, кто. Но почему? На хрена тебе это было надо? Без меня что, стало лучше? :
Акулов знал, что лучше не стало. Его место занял старший опер Александр Борисов, давно скомпрометировавший себя сомнительными связями как на стороне, так и в самом РУВД – например, с тем же Сиволаповым. Что именно объединяло старшего лейтенанта с Ванькой-вором, догадаться было не так уж сложно, если оценить, как за три с небольшим года службы Борисов упрочил материальное и служебное положения. Видеться с ушлым оперативником до своего ареста Андрею практически не доводилось, только на каких-то официальных мероприятиях, но тюремные стены тонки, вести с воли доходили регулярно, так что он был в курсе основных событий жизни родного управления.
– Так как, легче без меня оказалось? Наверное, нет, потому и продинамил суд, что захотелось прошлое вернуть.
Новицкий молчал. Не психовал, как несколько минут назад, когда хлестался бесстрашием, а словно впал в какой-то ступор, мешающий определить линию поведения. Вертелось у него на языке нечто важное, но поделиться этим он не спешил. То ли представлялось оно Новицкому последним, главным козырем, то ли компрометировало его настолько, что не расскажет и под пытками.
Андрей сорвал травинку, очистил ею крошки табака с передних зубов, посидел, задрав подбородок,подставляя лицо солнцу. Боковым зрением следил за Новицким. Нападать он, конечно, не станет, да и убежать не сумеет, но… Надо было его обыскать; вот они, последствия отсидки – одна из главных мер безопасности напрочь вылетела из головы.
– Как ты меня выследил? – улыбнулся Новицкий щербатым ртом, и Андрей понял, что диалог состоится.
* * *– Как идет борьба с умышленными убийствами в одном, отдельно взятом районе? – Игорь Фадеев позвонил вскоре после того, как Акулов отправился «на территорию».
– Борьба с раскрытием умышленных убийств протекает успешно, – отозвался Волгин. – Можно сказать, что уголовный розыск бьет ключом. Разводным. А как поживает управление организованной преступности?
– Ну, если в нашей стране что-то хорошо и организовано, так это преступность. Работаем помаленьку!
– Вас все проверяют?
– Слава Богу, отстали. Узнал я для тебя кое-что любопытное, так что готовь бутылку. Есть недалеко от вас некая Школа русского уличного боя. На редкость интересная контора, адреса меняет как перчатки. Чему там учат, ясно из названия. Руководит ею дядя по фамилии Савчук, именующий себя «Мастером». По некоторым данным, начинал он на Украине, там у него случились неприятности с властями, пришлось удирать. Года полтора он где-то шхерился, в девяносто восьмом объявился у нас.
В секции Савчук бывает относительно редко, от его имени всем верховодят несколько доверенных тренеров. Порядки самые строгие, дисциплина – железная, процветает культ Мастера, слово которого является не то что законом – истиной в последней инстанции. От несогласных избавляются на первом этапе, те же, кто прошел испытания, преданы Савчуку, как собаки. Мой источник клялся, что людей там чуть ли не зомбируют. Ядро секции составляют человек тридцать-сорок учеников. В соревнованиях они не участвуют, со спортивной, скажем так, общественностью, не контактируют. Вроде бы пытаются кого-то «крышевать», и я готов в это поверить, потому что у Савчука – самые тесные контакты с Дракулой. Тот всегда был помешан на единоборствах, но их интересы, я подозреваю, ограничиваются не только тренировками. По некоторым данным, Савчук подготовил для группировки Дракулы нескольких новых бойцов и лично обучает его охранников. Мой человек предполагает, что «савчуковские» могут иметь самое прямое отношение к твоим «мокрухам» – был слушок, что они сдают на прохожих нечто вроде экзаменов. Уточнить он, к сожалению, не может, вся его информация – примерно двухмесячной давности, сейчас он связи с секцией утратил. Ну как, занятно?
Волгин обдумал услышанное. Информация была, конечно, интересной, но на подвиги не вдохновляла. Черт знает, почему. Может, пугал объем работы – прав новый напарник, пора сваливать в отпуск. А может, уже тогда предчувствовал, что доведется получить в ближайшем будущем от спортсменов по голове.
– А вы сами эту тему разработать не хотите?
– Старик, у нас своих хлопот хватает. Как говорится, мы пойдем другим путем – ты же знаешь, кто занимает меня в первую очередь. Если получится, то, конечно, поможем и вам, но специально – извини…
– Да я понимаю. Диктуй адрес.
– С адресом, старик, беда, придется тебе самому его поискать. Они недавно переехали, мой источник не знает куда. Для тренировок арендуют спортзал в одной из школ твоего района. Ищи, и…
– Что?
– Будь осторожен. Не балуйся. Мне будет обидно, если в этом ШкРУБе тебе расквасят нос. Хотя твой шнобель давно уже ничем не испугаешь.
8. Разговор, который окажется важным
– Как тебя выследил? Взял и сделал. Не думай, что это было слишком трудно. Просто очень хотелось повидаться, поговорить.
– Я ведь к этим ларькам только на минутку подошел. И сразу – ты.
– Видел я твою «минутку»! Сидел, на «чернила» облизывался.
– Это я так, для маскировки, когда тебя заметил. В моем возрасте героин со спиртом уже не мешают…
– Ладно, мы не о здоровье встретились потрепаться.
Новицкий вздохнул, последний раз что-то мысленно взвесил. Решился, заговорил медленно, подбирая слова: .
– Пришли двое, в штатском. Один – из вашей управы, второй – из главка. Как это называется? Отдел какой-то безопасности.
– Собственной.
– Ага. Но он, «безопасный» этот, больше молчал, на меня его напарник наседал. За горло сразу взял: если хочешь жить спокойно, пиши заявление. Я попытался «включить дурака», но куда там! Заставили…
– Не хотел бы – не заставили.
– Андрей Витальевич, сами посудите, ну куда мне против них трепыхаться! Тем более, они момент подгадали, когда у меня «ломки» должны были начаться. Еще чуть-чуть – и я бы что угодно подтвердил. Можно, конечно, было в окно сигануть, чтоб от них отделаться, но я сдался, накатал заяву, как требовали. Под их диктовку. Я думал, все заметили: я же таких слов и не знал никогда, тем более не мог написать на бумаге. Тот, из «безопасности», сказал, чтоб я не волновался: на вас несколько жалоб поступило, одной больше или меньше – роли не играет, все равно наказывать придется. – Наркоман называл опера на «вы» и временами прижимал руку к сердцу; речь его была убыстрена, голос звучал виновато, но раскаянием тут и не пахло. Оказавшись в трудном положении, Новицкий пытался выкрутиться и одновременно решить какие-то свои проблемы. – Долго обрабатывали, упорно. Не хуже, чем вы меня «кололи». Вот я и не выдержал. Тем более, Андрей Витальевич, дверь-то вы мне когда-то на самом деле ломали… Они, кстати, очень хорошо об этом знали.
– Да сам и рассказал!
– Нет…
Прецедент, действительно, имел место, за месяц или два до того, как родилось «акуловское дело». В Северном РУВД о нем было известно многим. Во время очередного рейда Акулов, и правда, выбил дверь в квартиру Новицкого. Наркотиков найти не удалось, краденых шмоток тоже, то есть оперативная информация не подтвердилась, и, с точки зрения Уголовного кодекса, Андрей, незаконно проникнув в чужое жилье, допустил превышение власти. Сам Акулов преступлением это не считал.
