Фридрих Незнанский - Братва для полковника
— Да! — сказал сержант, словно бы спохватившись и все еще не отдавая документы, — запрещенные предметы с собой имеете? Оружие, боеприпасы, наркотики и так далее?
— А и так далее — это что? — спросил Денис.
— Слушай, мужик, — начал выходить из себя сержант, — ты это…
Денис молча вынул из сумки камеру, пощелкал рычажками и навел объектив на сержанта:
— Три, два, один. Мы находимся в Придонске. Нас встречает доблестная местная милиция, призванная обеспечить спокойное пребывание в городе московских журналистов…
Физиономия у сержанта стала растерянной.
— Ладно, Денис, выключи, — сказала Алла. — Ребята же на работе, мы же все понимаем…
Денис пожал плечами и сделал, как она сказала.
Далее последовал личный досмотр Дениса, в процессе которого милиционеры нашли бумажник, маленький перочинный нож, связку ключей и упаковку жевательной резинки. Не найдя ничего подозрительного, сержант извинился и предложил подвезти московских журналистов до гостиницы. Московские журналисты отказались. И все пошли своей дорогой.
Через пару минут Алла не выдержала:
— Ну ладно, я сдаюсь, где же у тебя был пистолет?
— Сзади, под курткой, за поясом.
— Врешь!
— Посмотри, если хочешь. Я сам не понимаю, как он не нашел. Но скажи… тебе не кажется, что они за нами еще от автовокзала ехали?
— У тебя паранойя. Ты считаешь, нас уже ждут?
Денис ничего не сказал.
В гостинице он сообщил портье — вертлявому молодому человеку с множеством мелких косичек-дрэдов, что они с Аллой — тележурналисты, приехавшие из столицы по одному знаменательному поводу, и что им нужны соответствующие условия для отдыха.
— У нас отличный бассейн и сауна, — похвастался портье.
Дебил, подумал Денис и сказал:
— А как насчет одиночных номеров?
Одиночные номера тоже имелись, однако того, что нужно — двух одиночных, непосредственно соединяющихся друг с другом, в гостинице не было. Зато нашелся люкс из двух комнат, что «журналистов» вполне устроило. Правда, портье сразу предупредил, что там сломан кондиционер (такой вот люкс), но на это они уже махнули рукой.
На двадцатый этаж взлетели на скоростном лифте за считанные секунды. Красивая неулыбчивая горничная открыла номер, показала, что к чему, получила от Дениса на чай, немного этому удивилась, что-то тихо сказала и исчезла. Горячая вода, телевизор, холодильник — все это было в порядке, а больше-то москвичам ничего и не требовалось.
— Как в лучших домах Лондона, — оценил Денис, швыряя сумки на пол.
— А ты там бывал, в Лондоне-то?
Денис что-то неразборчиво пробурчал: в самом деле, не бравировать же тем, что бывал, и не раз, и не два.
Они, не сговариваясь, посмотрели на потолок, потом — друг на друга. И принялись за работу. Осматривали ночные лампы, поверхности столов, зеркал, кроватей, любые укромные закоулки люкса. Около двадцати минут понадобилось на то, чтобы с чувством выполненного долга и глубокого облегчения выяснить, что подслушивающих и подсматривающих устройств в номере нет.
— Если считать, что те два типа в Ростове наехали на нас не случайно, а по чьей-то наводке, то почему же слежка тогда не продолжается? — ехидно спросил Денис.
— Потому и не продолжается, чтобы притупить нашу бдительность. Может, тому, кто за этим стоит, не так уж и важно, о чем мы говорим, ему гораздо важнее, чтобы мы просто убрались отсюда.
Когда женщина не права, подумал Денис, тогда она не права, а когда она права, тогда уж она права… Глубокая мысль, надо записать.
— Поживем — увидим, — примирительно заключил он.
Алла включила телевизор. Нашла местный канал. Ухоженный тип неопределенного возраста ворковал:
«А вы что думаете по этому поводу, Сан Саныч?»
На что Сан Саныч, пятидесятилетний мужчина с породистой седой головой, внушительно отвечал:
«Предстоящие выборы все расставят по своим местам. Конечно, уже и сейчас можно делать некоторые не совсем уж безосновательные прогнозы. — Он добродушно улыбнулся. — Но вы же понимаете, Афанасий, как действующий глава городской администрации я не имею права агитировать горожан за того или иного кандидата…»
— Это тутошний мэр, — сказал Денис.
Алла выключила телевизор и заметила:
— Вот что нам надо в первую очередь — засветиться в ящике. Пусть все поверят, что мы журналюги, приехали прославлять их замечательный город и, и…
— И расслабляться, — подсказал Денис.
— И расслабляться. А то уж очень они тут какие-то подозрительные.
— Станешь подозрительным, когда у тебя жен воруют, — пробормотал Денис.
Они по очереди приняли душ. Денис нашел в ванной комнате черную повязку для сна и нацепил ее на один глаз.
— Считай, что у нас совет в Филях, — сообщил он.
— Только Москву мы уже оставили. И к тому же тогда ты напрасно наголо побрился. Ты так не на Кутузова, а на какого-то красного командира из тридцатых годов похож.
— Много ты понимаешь! — Денис взмахнул воображаемой саблей. — Фельдмаршал Кутузов любил общаться с девчонками и строить им… глазик!
Алла засмеялась.
— Итак, что нам известно о здешнем захолустье?
Она открыла ноутбук и прочитала информационную справку:
— ПРИДОНСК, город (с 1775 года) в Российской Федерации, в Ростовской области. Железнодорожная станция. Девяносто две тысячи жителей (по переписи 2002 года). В пятидесяти километрах — атомная станция. В самом городе развито машиностроение: заводы «Красный котельщик» и «Прессмаш», химическая, легкая (в том числе кожевенно-обувная), пищевкусовая промышленность. Два техникума, пять профессионально-технических училищ. Старейший в области драматический театр. Придонск основан Петром I в 1699 как крепость. Ну и так далее…
— Шикарное место, — оценил Денис. — Крепость и есть. Но штурмом мы ее брать не будем.
Алла вдруг вспомнила о своем Боре, ужасно захотелось ему позвонить, просто услышать родной голос. Что он там делает? Каких уродов без нее ловит?
— Как это штурмом брать не будем? — возразила она. — А пропавшая жена Клюева? Ты забыл, зачем мы приехали? Чем скорее, тем лучше.
— Вот смотри. — Денис протянул ей записку.
— Что это?
— А ты прочитай.
Алла развернула клочок бумаги:
«Клюев не там ищет свою жену. Лучше бы присмотрелся к своему молодому шеф-повару».
— Откуда это у тебя?!
— Горничная сунула, когда я ей на чай давал. Записка была так свернута, что, пока я ее прочитал, горничной и след простыл.
— Вообще-то не помешало бы с ней побеседовать. А то выглядит как дешевая провокация, — поморщилась Алла.
— Все равно стоит отработать разные варианты. Может, и правда его супруга элементарно сбежала, а он нагородил нам сорок бочек арестантов. И еще я не понимаю, если Клюев все держал в секрете, в милицию не стал обращаться, ни с кем, кроме адвокатов, не советовался, то откуда горничные тут знают, кто мы такие, а?!
— Ты, Денис, конечно, прав, но… черт, почему здесь так холодно, а?
Денис потрогал батареи. Не топят, конечно. Хотя с другой стороны, всего-то середина сентября. Денис позвонил портье и договорился о том, что в номер принесут калорифер.
— А лучше два, — подсказала Алла.
— Два калорифера, — исправился Денис.
— А зачем вам два? — невинно спросил портье.
— Затем, что мы живем в разных комнатах. Еще один такой вопрос, и будет прическа, как у меня.
— Нет уж, спасибо, — испугался парень за свои дрэды. — Обогреватели вам, конечно, можно доставить, только это лишняя нагрузка на электропроводку, а у нас тут, видите ли, большие проблемы с электричеством… так что даже не знаю, как быть…
Денис со вздохом положил трубку и направился к двери.
— Ты куда? — удивилась Алла.
— Добывать тепло.
Он спустился на первый этаж.
Портье со скучающей физиономией читал книжку «Звезда и смерть Курта Кобейна».
— Так что там с электричеством?
— Перебои, — вздохнул портье.
— У вас же вроде атомная станция под боком, — припомнил Денис. — И проблемы с электричеством?
— Оно недешево стоит.
— Договоримся, вымогатель.
— Я не вымогатель, — обиделся портье, — я студент! У меня зарплата знаете какая?! Кошкины слезы. А еще я гитару новую купил! Вообще на мели теперь…
— Студент и вымогатель — это одно и то же. Сколько?
— Ну, я думаю… думаю…
Денис положил на стойку десять баксов.
— Я все еще думаю, — сказал портье.
— Будешь продолжать в том же духе — скоро состаришься. Надеюсь, в течение часа обогреватели будут в номере… Так что там у тебя с гитарой?
— У старой звук дерьмовый, а у этой — ух! — Он даже зажмурился от удовольствия.
— А зачем тебе такой инструмент? У вас тут группа, что ли?
— Ну, конечно. Называется «Карты, деньги два ствола».[2]
