Владимир Колычев - Удавка для опера
Сначала они пили шампанское, затем она отправилась в душ. А за ней туда шмыгнул и он. Пристроился сзади.
Веронике не очень приятно было его прикосновение. Но и гнать его от себя она не могла.
После недолгой ласки под тугими струями воды он вошел в нее. Она внушила себе, что ей это чертовски приятно…
* * *Всю ночь Нырков ласкал податливое тело молодой жены. А утром, после двух часов сна, он был в своем кабинете. Крепчайший кофе, термоядерная сигара, и он полон сил и энергии.
Он вызвал к себе Чусова и Шамана. Те не заставили себя ждать.
У Шамана был помятый вид.
— Что случилось, Игорек? Кто тебя обидел?..
— Да девка одна, Матвей Данилович, — довольный собой, улыбнулся «бригадир». — Сильная девка, лучше не бывает…
— Девки до добра не доводят. Особенно те, которые самые лучшие. Дело у меня к вам…
Чусов и Шаман замерли в почтительном молчании.
— Мент у нас в городе один объявился. Из столицы. Кто такой, не знаю. Но козел конкретный. Сегодня же он должен быть в подвале… Шаман, скажи пацанам своим, чтобы раствор приготовили.
— Какие проблемы…
— А ты, Чус, найди мне этого мента… Ты, Шаман, тоже подключайся. Чус, он и без тебя справится. Но с тобой дело быстрей пойдет.
— Не пойдет, — сказал Шаман. — Дело уже пришло. Знаю я этого мента. Где живет, знаю… Кстати, Артем Лозовой — брательник его родный…
— Плевать на Артема, шавка он… Сюда этого мента… Да живо!
Нырков даже и мысли не мог допустить, что какой-то мент сможет уйти от него.
3
Рома совсем забыл Веронику. А зачем ему эта сучка, которая только и может, что издеваться над ним?
Он больше не хотел ее. Осталась только жгучая обида. За что она его так оскорбляет? Взяла да на глазах у него ушла к какому-то бандюку.
Не нужна ему Вероника. У него Рита есть.
Только Рита не очень довольна им. После той встречи с Вероникой, когда его так гнусно отшили, он к Рите отправился. Задержался, мол. А она: «Не ври! Я все видела…»
Оказывается, она видела, как он с Вероникой в ресторан шел. Семиречье — городок маленький, здесь все на виду.
И все-таки он смог оправдаться. Сказал, что это лишь дружеская встреча была. Поверила она ему или нет, но дуться перестала.
С того дня Рома решил проводить с Ритой все дни напролет. Сегодня они собирались на рыбалку. Ее отец в рыбколхозе работал. Лодку обещал. Но без сетей. Сетями ловить нельзя. Да они им и не нужны. Обыкновенных удочек хватит.
Важен ведь не результат, а процесс. Рому вдохновляла сама мысль провести весь день на реке в одной лодке с Ритой.
Артем оставил ему свою «Ниву». И удочки у него в гараже есть.
Рома плотно позавтракал, приготовил удочки, загрузил их в машину, накопал червей. Надел старые джинсы, брезентовку поверх клетчатой рубахи, впрыгнул в резиновые сапоги. Рыбак к рыбалке готов! Осталось только заехать за рыбачкой — и вперед, на реку.
Он выгнал машину из гаража, съехал со двора и по дороге остановился возле центрального магазина. Консервов надо было купить, колбаски копченой, сыра, хлебом запастись. Пепси для Риты, пивка для себя. Не с пустыми же руками на природу выезжать.
Из магазина он вышел с полным пакетом. Направился к машине. Открыл дверцу. Но за руль сесть не успел. Непонятно откуда перед ним появился крепко сбитый молодчик в спортивном костюме. Кажется, он его в кабаке у Артема видел. Только тогда тот в клубном прикиде был.
— Эй, под, у тебя шнурок развязался! — хищно сощурился крепыш.
Только на такую дешевку Рому не поймать.
— Их сначала погладить надо, шнурки эти. — Он даже не подумал опускать голову. Все внимание на молодчика. — А потом уже завязывать…
— Умный, да?
Браток резко подался вперед. Хотел ударить Рому. Но тот ловко нырнул под его руку и сделал захват. А вот дальше он ничего не помнит. Что-то тяжелое опустилось ему на голову сзади. Казалось, его подхватила какая-то чудовищная карусель, сознание всасывал в себя черный водоворот…
Рита ждала Рому возле своего подъезда. Он должен заехать за ней и забрать с собой на реку. На природу, только они и никого вокруг.
От одной этой мысли Рите хотелось петь. А еще в голову стихи полезли.
Она уже давно пишет стихи. Не то чтобы очень хорошие. Любой критик их в пух и в прах разгромит. От чистого сердца они идут. И от большой любви.
Как два года назад Рому увидела, так голову и потеряла. Он и раньше ей нравился. Симпатичный, обаятельный. Друг брата. Но не более того. До тех пор, пока не влюбилась. Стихи ему посвящала, сохла по нему. И дальше бы страдала, если бы не Паша. Свел их, подружил. Спасибо ему огромное за это!
Теперь они вместе с Ромой. И будут всегда вместе. Она свято в это верила…
— Чего ждешь, Ритка? У моря погоды? Она не заметила, как к ней подъехали на велосипедах Витька с Димкой.
— Да нет, мента она своего ждет, — съязвил последний.
— Рома не мент, он милиционер… И вообще, шли бы вы отсюда…
— А чего, ментом своим пугать будешь? — невесело усмехнулся Витька.
Нравится ему Рита, и ничего тут не поделаешь. Но не будет она с ним. И он это понимает. А потому злится. А вообще он парень хороший…
— А вы меня что, бить будете? — с вызовом спросила она.
— Да нет, что ты! — смутился Димка.
— Не дождешься ты своего кавалера, — мрачно изрек Витька.
— Что ты сказал?! — Рита почувствовала слабость в ногах.
— Замели твоего дружка. По голове настучали и увезли…
— Ты врешь!
— Я?! Я не вру. Своими глазами видели, да, Димон?
— Ну да, кавалер твой к машине подходил, а тут двое. Один в драку полез, а твой его раз и на прием. Круто… Только второй со спины зашел. Хоп его по башке арматуриной, тот и обмяк. В «Ниву» его загрузили и повезли…
— Куда?
— Ну, я так думаю, к Шаману.
— К какому Шаману?
— Ты чо, не знаешь, кто такой Шаман?.. Под ним вся братва… И кавалера твоего его братки вырубили. Во, зуб даю!
Только Витькин зуб Риту не интересовал. Она думала, как помочь Роме, как выручить его из беды.
* * *Рома ничего не понимал. Где он? Что с ним?
Пришел в себя, открыл глаза. А вокруг сплошная темень. Он не лежал и не стоял — сидел. В каком-то жестком кресле. И ни рукой не пошевелить, ни ногой. Как будто в тисках его зажали.
Голова раскалывалась от боли. Крепко его по башке огрели. Подло ударили, со спины. Он хорошо помнил, что с ним случилось. Братки, шнурки, удар исподтишка…
И он уже начал догадываться, зачем он нужен местной братве. Все из-за Вероники. Ведь она с ним была, когда Шаман на нее глаз положил. Она к нему сама ушла. Подло ушла, без объяснений. Но все же…
А может, он нужен браткам по другой причине? Ведь советовал ему Артем не ходить к нему в кабак. Не очень хорошие парни там тусуются… Не послушался…
Свет вспыхнул неожиданно, больно резанул по глазам. Рома зажмурился, а когда глаза привыкли к свету, огляделся.
Каземат какой-то. Будто в подземелье древнего замка попал. В камеру пыток. Цепи, веревки, иглы, клещи… Мистификация какая-то…
Сначала появился мужичок. Балахон странный на нем, колпак клоунский до самого подбородка натянут, прорези для глаз, носа и рта… Стоп! Да это же палач. Бутафорский или самый настоящий?
Рома хотел бы сказать ему пару ласковых. Да только рот его был заклеен скотчем. Скотч. Примета современности…
Палач молча прошел мимо него, подошел к камину, начал разводить огонь.
А затем появился еще один «гость».
Высокий грузный мужчина. Как груша соком, так он истекал важностью. Строгий двубортный косном на нем, галстук. Представительный тип. Морда вальяжная!
За ним нарисовались двое. Один лысый. Взгляд сумрачный, лицо серое. Второй — тот самый Шаман, о котором ему Артем рассказывал.
Шаман, «бригадир», под ним вся охрана Ныркова ходит… Но сейчас Шаман на вторых ролях. Значит, этот вальяжный хмырь и есть тот самый Нырков.
А ему-то что от Ромы нужно?
Может, хочет узнать, зачем он в город прибыл. Не верит, что отдыхать приехал. Какой-то подвох учуял. О собственной безопасности печется…
Палач подошел к Роме, сорвал с его рта полоску скотча. Рома сморщился от боли. Вместе с куском кожи ленту снял.
— Ну что, мент, доигрался? — усаживаясь на табурет, спросил Нырков.
В глазах злость и жажда мести. Только за что мстить?..
— Слушай, а кто ты такой? — грубостью на грубость ответил Рома. — Ты чего тут о себе удумал?..
Ответил ему Шаман. Он подошел к Роме и с размаху съездил его по лицу. Раскрытой ладонью, со всей силы. Знает, что не получит по морде в ответ. Куражится, сволочь…
— Кто я такой, спрашиваешь? — криво усмехнулся Нырков. — Хозяин тайги я, доволен?..
— А этот? — Рома показал взглядом на Шамана. — Начальник Чукотки, что ли?
