Пётр Разуваев - Русский калибр (сборник)
Без двух минут восемь я прикончил «Чоу мейн», и ровно в восемь часов на пороге ресторана возникла знакомая худощавая фигура. Задержавшись на секунду, Чарльз обвёл внимательным взглядом зал и, заметив меня, твёрдыми шагами направился к моему столику. Две трети посетителей с новыми силами задвигали челюстями, старательно делая вид, что, кроме китайской еды, в этом зале интересоваться решительно нечем. Привстав из-за стола, я ответил на крепкое рукопожатие Чарльза.
– Добрый вечер, Эндрю.
– Добрый вечер, лорд Гренвилл, – согласился я.
– Признаться, я бы предпочёл, чтобы вы по-прежнему называли меня Чарльзом, – заметил он, чуть поморщившись.
– Как вам будет угодно, – вежливо сказал я. – Хотя мне больше нравится называть вещи своими именами.
– И часто вам это удаётся? – поинтересовался Чарльз.
– Редко, – сознался я. – Почти никогда. Но я не теряю надежды.
– Завидую. А мне вот уже много лет не удаётся её обрести, – усмехнулся он. – Впрочем, мои поиски имеют лишь косвенное отношение к делу. Я хотел бы извиниться перед вами. В прошлый раз я был не совсем откровенен, о чём сегодня сожалею.
Я кивнул. В этот момент возле нашего столика материализовался официант, который положил перед моим собеседником меню и, одарив нас лучезарной улыбкой, вновь куда-то испарился прямо на моих глазах. В круглом лице китайца было нечто кошачье, и я невольно поднял глаза, словно бы ожидая увидеть парящую под потолком улыбку.
– Думаю, я уже не в том возрасте, когда стоит экспериментировать над своим желудком, – сказал Чарльз, решительно отодвигая меню в сторону. – Как вы думаете, они сумеют сварить обычный кофе?
– На вашем месте я бы попробовал заказать чай, – сказал я с сомнением. Чарльз серьёзно кивнул.
– Да, вы правы. В китайской культуре изощрённость соперничает с минимализмом, их каноны признают лишь вершины и пропасти, а умение варить хороший кофе предполагает сочетание поэзии и традиции. То есть качества, более свойственные жителям Ближнего Востока, нежели обитателям Востока Дальнего. Я, разумеется, не говорю сейчас о Японии.
– Давайте поговорим об арабах, Чарльз, – предложил я, возвращая его на землю. – Поверьте, беседы с вами доставили мне немало приятных минут, но сейчас не та ситуация.
– Насколько я понимаю, возможность прослушки исключена? – уточнил Чарльз. Я утвердительно кивнул. По крайней мере такую возможность техники Рихо исключали на 90 %, а это была очень серьёзная гарантия.
– Хотя это не имеет большого значения, – поправился он. – Предмет нашего разговора уже не является тайной.
Заказав себе чай и проводив удаляющегося официанта взглядом, он продолжал:
– Всё, о чём я говорил вам вчера, остаётся в силе. Мне по-прежнему нужен Абу аль-Хауль. Но причин тому несколько больше, чем я упоминал ранее. Взрывы, спутник, всё это достаточно важно, но сегодня на первое место выходит совсем иная мотивация. Вы помните, как погибла Диана Спенсер, бывшая принцесса Уэльская?
– Мне известно о переговорах, которые вёл Доди аль-Файед, – сказал я, внимательно наблюдая за его реакцией. И готов поклясться, что Чарльз ничуточки не удивился моей осведомлённости. Согласно кивнув, он продолжил:
– Мохаммед аль-Файед во всеуслышание обвинил в смерти своего сына британские спецслужбы, и его поддержали многие видные представители исламского мира.
– В этих обвинениях есть доля истины? – спросил я.
– Ни капли, – твёрдо ответил Чарльз. – Мы не имели к смерти Дианы Спенсер никакого отношения. И, желая доказать это, я тогда же, в 1997 году, санкционировал собственное расследование, которое проводилось нашей службой. Итогом этого расследования и явилась моя вчерашняя отставка. Правда оказалась такова, что правительство предпочло о ней забыть.
– Не понимаю, – честно признался я. – Разве Великобритания не заинтересована в установлении истинных причин трагедии?
– Два года назад я бы ответил на этот вопрос положительно, – сказал Чарльз. – Сегодня всё изменилось. Доди аль-Файед был убит, потому что оказался замешан в большой политической игре. Он мог содействовать победе югославской оппозиции, а в 1997 году Милошевич вполне устраивал Америку в качестве президента Югославии, потому что сегодня действия Милошевича дают американцам возможность развязать войну за Косово.
– Правильно ли я вас понял, – решил уточнить я. – Вы хотите сказать, что аль-Файеда убрали американцы?
– Этого я не говорил, – ответил Чарльз. – Я сказал лишь, что ЦРУ могло желать смерти Доди аль-Файеда.
– Разве это не одно и то же?
– С юридической точки зрения – нет, – усмехнулся Чарльз. – Хотя ваша прямота мне импонирует. К сожалению, я никогда не мог этого себе позволить. Меня отправили в отставку за гораздо меньшее вольнодумство.
– Так за что конкретно? – продолжал настаивать я. Чарльз нехотя ответил:
– Выводы, к которым я пришёл, прямо указывали на то, что США ведут двойную игру со своими союзниками. Декларируя свои мирные намерения, США в то же время делают всё возможное, пытаясь вынудить Милошевича дать им повод для начала бомбардировок. Официальная позиция Лондона – полная поддержка всех действий США в рамках НАТО. Но многие европейские страны, в частности Франция, не желают этой войны, прекрасно понимая, чем она грозит Европе.
– Например?
– Усиление американского влияния на европейскую экономику и политику – раз. Возрастает роль НАТО, и одновременно теряет своё значение ООН – два. Кроме того, в случае отделения Косово от Югославии мы, европейцы, получаем независимый, никем не контролируемый мусульманский анклав в центре Европы. Не секрет, что уже сейчас албанская мафия занимает лидирующие позиции в общеевропейской торговле наркотиками, а сложите это с панисламизмом, весьма популярным в среде албанцев, и что получится в итоге? Лет через пятнадцать – двадцать?
– Нынешняя российская Чечня в центре Европы, насыщенная наркотиками, оружием, криминальными деньгами и населённая радикально настроенными мусульманами, которые живут исключительно за счёт преступной деятельности, – подытожил я. – Да, перспектива незавидная.
– Совершенно верно, – подтвердил Чарльз.
Сделав осторожный глоток из чашки с чаем, которую только что поставил перед ним официант, англичанин с недовольной гримасой отодвинул её в сторону. Китайская кухня так и не нашла дороги к желудку моего собеседника. «Что ж, каждому своё», – философски рассудил я, допивая своё пиво.
– Сейчас ведутся переговоры в Рамбуйе, – продолжал англичанин, – на которых решается судьба Югославии. Американцы давно сделали ставку на силу, поэтому всеми способами поддерживают албанцев, подталкивая их к войне. Франция, Россия и ряд других стран пытаются воздействовать на правительство Милошевича, добиваясь смягчения его позиции. Если договор будет подписан – бомбардировки не понадобятся и Америка лишится очень многого. Если переговоры закончатся ничем – начнётся война в Югославии, а эту войну Европа проигрывает в любом случае. Ситуация очень напряжённая, и как раз в этот момент во Франции вновь появляется Абу аль-Хауль.
– Зачем?
– Некоторые сотрудники французской контрразведки допускают, что на него возложена особая миссия. Нечто вроде серии террористических актов во Франции, осуществлённых от имени сербов, физическое устранение албанской делегации в Рамбуйе, взрыв Эйфелевой башни, наконец. – Чарльз устало усмехнулся. – После любой подобной акции война в Косово станет неизбежна.
– Мне кажется, связь исламского радикала-террориста с ЦРУ выглядит слишком нарочито. Американцы не станут так рисковать, – заметил я.
– Я и не говорил, что между ними существует какая-то связь, – согласился Чарльз. – Абу аль-Хауль работает на бен Ладена, для которого США являются врагом номер один. Парадокс заключается в том, что в данном случае цели двух заклятых врагов совпали. Исламские радикалы заинтересованы в создании мусульманского анклава на территории Косово не меньше, чем США. Поэтому вчера вас пытались убить сначала американцы, а затем исламисты.
Поскольку этот вопрос интересовал меня не на шутку, я решил кое-что уточнить:
– Скажите Чарльз, вчера вы знали, что за вами следят?
– Следили не за мной, – немного удивлённо ответил англичанин. – И я узнал об этом уже после того, как на вас напали.
– То есть? – в свою очередь удивился я.
– А как, по-вашему, вышла на вас английская военная разведка?
– Случайно, насколько мне известно, – растерянно ответил я. Чарльз удивлённо приподнял брови.
– Случайно? И вы этому поверили? Вряд ли можно назвать случайностью то, что все материалы на вас военные получили из ЦРУ. У них есть совместная программа по отработке данных на членов Ирландской Республиканской Армии, но вас американцы просто подставили, и сделали это весьма умело. Мне стоило больших трудов убедить в вашей невиновности министра обороны.
