Роберт Крейс - Сторож (в сокращении)
Дополнительную работу. И где ему теперь взять время, которое позволит пожинать плоды этих трудов?
Из коих главный плод — «пунтанг», то есть секс.
Ни о чем, кроме этого самого танга, Джон Чен и думать не мог. Он был человеком одержимым, желавшим как можно скорее восполнить бывший его пожизненным бременем недобор по части «пунтанга»; человеком, искренне верившим, что каждый мужчина в Калифорнии, начиная с поры полового созревания, объедается этим делом так, точно его допустили до шведского стола сексуальных удовольствий. Каждый, но только не он.
А теперь Джон Чен еще и подружкой обзавелся. Ну ладно, не так чтобы подружкой. Ронда Милбанк была замужней женщиной, секретаршей, жившей в Атуотер-Виллидж, и матерью двоих детей, он познакомился с ней прошлой ночью в баре. Купил ей выпивку, потом еще одну, потом спросил, нельзя ли ему, ну знаете, вроде как увидеться с ней еще раз. И Ронда ответила: а чего же, завтра между одиннадцатью и полуднем.
ГОЛ!!!
А назавтра начались проблемы. В Лос-Анджелесе проживает двенадцать миллионов жителей и никому не ведомое число преступников, каждый из которых норовит преступить закон, что и порождает нескончаемое цунами улик и свидетельств, которые полагается документировать и анализировать Научному отделу УПЛА с его катастрофической нехваткой рабочих рук.
Поэтому ответ на вопрос, которого он и задавать-то не стал, Джон знал заранее. Ну так что? «О, Джон, ну конечно, утренний перерыв для танга тебе попросту необходим. Иди, гуляй, ни в чем себе не отказывай».
В общем, пришлось проявить изобретательность: во время утреннего перерыва на кофе Джон подошел поближе к своей начальнице Мэрион, надкусил прямо у нее под носом булочку с малиновым джемом и вдруг как взвоет:
— А-А-А-А-А!!!
После чего отпрыгнул в сторону, ухватился за щеку и завопил совсем уж благим матом:
— СУКИНЫ ДЕТИ!!! Я ЗУБ СЛОМАЛ! МНЕ НУЖНО К ДАНТИСТУ!
— Может, просто раскрошил немного, — сказала Мэрион. — Дай-ка взглянуть.
Джон, прикрыв ладонью рот, отшатнулся от нее:
— ГОСПОДИ, МЭРИОН! ТАКАЯ БОЛЬ, СДОХНУТЬ МОЖНО! У МЕНЯ ВЕСЬ НЕРВ ВЫЛЕЗ НАРУЖУ!
Мэрион скорее дала бы ему умереть, чем позволила опоздать с анализом срочных дел:
— Джон, прошу тебя. Боль скоро пройдет. Через несколько минут ты о ней и думать забудешь.
Теперь вы понимаете, что это за птица?
— У меня сломался зуб, Мэрион, развалился на куски! Мне срочно нужно к дантисту. Если я уйду сейчас, то, наверное, успею вернуться к половине второго или около того.
И Мэрион наконец смилостивилась:
— Ну хорошо, но только поезжай в фургоне. Может, мне придется отправить тебя от дантиста прямо на место преступления.
Он схватил ключи, чемоданчик со всем, что необходимо для осмотра этого самого места, и понесся к выходу из здания. О том, чтобы ехать к Ронде в лязгающем фургоне Научного отдела, и речи идти не могло. Он еще до начала работы помыл свой «бокстер» и хотел прикатить к Ронде с шиком! И Джон Чен, едва достигнув первого ряда стоявших на парковке машин, торжествующе пронзил кулаком воздух. Ух, как он ее отпетрушит!
Чен повернулся, чтобы побежать к своей машине, и тут какой-то человек преградил ему дорогу.
Перепугался Чен до того, что снова завопил: «А-А-А!» — отскочил назад и, пожалуй, упал бы, если бы крепкие, точно стальные, руки не удержали его.
Чен терпеть не мог, когда Пайк вел себя таким образом — сваливался людям на головы прямо с неба и пугал их до икоты, — однако и побаивался его с первой же минуты их знакомства. Чену хватило одного взгляда на Пайка, чтобы понять: перед ним один из тех жутких, то и дело мелькавших в рекламе какого-нибудь пива типов с покатыми лбами и двойным набором Y-хромосом, которых хлебом не корми, дай только повыпендриваться перед другими. Правда, Пайк, было дело, подкинул ему пару советов, которые помогли Чену раскрыть первое его серьезное преступление и в итоге купить «тангмобиль», и все же он здорово действовал Чену на нервы.
— Ты меня до смерти перепугал, — сказал Чен. — Откуда ты выскочил?
Пайк повел подбородком в сторону стоявшего во втором ряду машин зеленого «лексуса».
Чен тут же выпрямился во весь рост. На переднем сиденье «лексуса» расположилась малышка с торчащими во все стороны черными волосами — с пылу с жару, ну просто пальчики оближешь. Она улыбнулась Чену, помахала ему рукой.
— Да, друг, цыпочку ты урвал дай бог всякому, — сказал Чен. — Может, она вылезет из машины?
— Мне нужна твоя помощь, Джон.
Чен тут же вспомнил о Ронде и начал бочком отползать в сторону:
— Да, конечно, только мне бежать надо. У меня назначена встреча с…
— Я не могу ждать.
Чен остановился как вкопанный:
— Но…
— Крупное дело, Джон, — сказал Пайк. — Ты можешь снова попасть в газеты.
Ронда пулей вылетела из головы у Чена. Если он опять попадет в газетные заголовки, то, может, удастся и на собственную лабораторию деньжат наскрести. Или купить спортивную «карреру».
— Ты слышал о двух убитых в Малибу? — спросил Пайк.
— Ими занимаются шерифы. Их лаборатория.
— А о трех убитых в Игл-Роке?
— Да, конечно. Они у нас, только работаю с ними не я. А что тебе нужно?
— Мне нужно знать, кто эти покойники. «Ливскан» ничего по ним не выдает. Ни один из пяти в системе не значится.
— Так чего ж тогда я-то могу сделать?
— Прогнать через систему их пистолеты, Джон. Прогнать гильзы.
Чен понимал, о чем просит Пайк, и это ему совсем не нравилось. Полицейские, которые обследовали места обоих преступлений, наверняка забрали с них и оружие, и пустые гильзы, найденные рядом с трупами, однако в Научном отделе числилось всего два специалиста по анализу огнестрельного оружия, а пистолетов, которые все еще дожидались такого анализа, насчитывалась не одна тысяча.
— Не могу, там знаешь какая у нас очередь на анализ?
— Один раз ты это уже провернул. Как только выяснишь что-нибудь, позвони Элвису. Меня здесь не будет.
Чен снова взглянул на девушку и отчетливо представил себе, где именно будет Пайк.
— А что я-то с этого буду иметь?
— Пули из тел, найденных в Малибу, совпадут с пулями из Игл-Рока. Один и тот же стрелок, Джон. Ни полиция Лос-Анджелеса, ни шерифы этой связи пока не установили. И пресса тоже.
Сердце Чена гулко забилось. Пули находятся в двух разных лабораториях, и, если у полиции нет других связующих два убийства улик, до того как она эту связь установит, могут пройти месяцы — если, конечно, за дело не возьмется гениальный криминалист, который и совершит чудесное открытие.
Разыграв эту карту правильно, он сможет попасть в национальные выпуски новостей. А то и в программу «60 минут»! От мыслей о Ронде не осталось и следа.
Пайк уже направился к «лексусу»:
— Проверь все, Джон. И позвони Элвису.
Он скользнул, точно маслом намазанный, в машину и уехал.
Чен, досадливо кривясь, пошел назад, в лабораторию. Мэрион наверняка удивится, узнав, что он даже с парковки не выехал. Впрочем, ему тут же пришло в голову, что Мэрион сама дала ему отмазку: сказала, что боль может пройти — ну, вот, а теперь он скажет ей, что боль взяла да и прошла.
Чен прибавил шагу. Ронда может и подождать.
Пайк понимал, что возвращение туда, где она жила, придется девушке не по душе. Ведь именно там начался для нее весь нынешний кошмар. Но именно по этой причине ей и следовало вернуться в те места. Животные оставляют следы там, где они проходят, и люди тоже. Миш и Кинги могли оставить след. Пайк собирался сдать там девушку Коулу на руки и поехать к себе домой. Те, кто вломился в дом, тоже оставили след.
Коул поджидал их на крыльце одного из домов, стоявших в квартале от места роковой аварии и всего в трех кварталах от дома девушки. Вдоль улицы тянулись большие товарные склады и здания торговых центров и мастерских, в которых трудились за минимальную плату иммигранты.
Увидев Коула, Ларкин спросила:
— А он тут что делает?
— Работает. Приехал выяснить, как выглядело место происшествия.
— По-моему, здесь опасно. Что, если они меня поджидают?
— Элвис подал бы нам знак.
— А как бы он узнал, что ждут именно меня?
На этот вопрос Пайк ответить не потрудился.
Он поставил машину на расстоянии полквартала от нужного им проулка. Коул, перейдя улицу, присоединился к нему и Ларкин. На Коуле были оливково-зеленые шорты с большими накладными карманами, цветастая рубашка с короткими рукавами и бейсболка, украшенная эмблемой команды «Доджерс».
Он улыбнулся девушке:
— Красивые здесь места. Напоминают мне Эль-Фаллуджу.[2]
— Красивая на вас одежда. Напоминает мне одежду двенадцатилетнего мальчика.
Коул повернулся к Пайку:
— Люблю, когда она вот так разговаривает.
Они остановились точно на том месте, где девушка врезалась в «мерседес». Сюда выходил узкий проулок — грязная щель между двумя запыленными домами. Перед одним из них суетилось около десятка полуголых мужчин, выгружавших из стоявшего у бордюра фургона бутылки с газировкой.
