Александр Белов - Бригада 15. Тень победы
Да...
— Привет! — голос Савина почему-то звучал гулко, как будто он говорил в стеклянную банку. — Я в порядке, скоро вернусь... »
— Вадим Анатольевич, где вы? — Сергей не выдержал и закричал, но в трубке раздались короткие гудки.
Тренер уже повесил трубку Степанцов закрыл глаза и досчитал до десяти. Если бы он этого не сделал,
то наверняка расколотил бы ни в чем не повинный аппарат к чертовой матери, а лучше — выбросил бы его в окно, прямо с шестнадцатого этажа вниз, в бассейн.
Они жили в апартаментах гостиницы «Тадж-Махал» при одноименном казино. В зале «Тадж-Махала» и должен был состояться бой. Но сейчас ни высокие потолки, ни яркие ковры с абстрактным узором, ни суперсовременные кресла, ни роскошный вид из окна, — ничто из этого не радовало глаз. Потому что Сергей не мог думать ни о чем другом, кроме как о тренере.
— Что он говорит? — заволновался Назимов.
— То же самое. «Со мной все в порядке. Скоро буду», — Степанцов медленно положил- телефонную трубку на рычаги. — Попробуй, позвони ему еще раз на мобилу.
Альберт нервными движениями набрал номер, долго вслушивался в длинные гудки, затем нажал на кнопку отбоя.
— Выключен... Он это сделал специально, чтобы связь была односторонней.
Сергей несколько раз обошел вокруг стола. Затем он бросился в глубокое мягкое кресло и обхватил голову руками.
— Послушай, Алик, ты понимаешь, что вообще происходит?
— Не имею ни малейшего понятия, — честно ответил Назимов.
— Может, все-таки позвонить в полицию?
— Он же сказал, что не надо. И потом — нам лишняя шумиха ни к чему. Бой окажется под угрозой срыва.
— Он и так уже под угрозой срьща! — в отчаянии воскликнул Степанцов.
Назимов взял со стола недопитый стакан сока, подошел к Сергею и протянул ему стакан.
. — Подожди, выпей и не паникуй. Анатольич сказал, что вернется? Значит, вернется.
Степанцов залпом допил сок, не почувствовав вкуса.
— Ты кого сейчас успокаиваешь? Себя или меня?
— Нас обоих, — примирительно сказал Альберт. — Давай так. Если завтра утром не объявится — заявляем в полицию. А пока — постарайся успокоиться.
Степанцов машинально кивнул.
— Сегодня больше ничего тяжелого не ешь, — продолжал врач. — Фрукщ и соки — без ограничений. Я бы тебе советовал посмотреть какое-нибудь кино. Легкий боевик, что-тов этом духе... — он вышел из комнаты.
Сергей взял пульт и стал нажимать на кнопки, переключая каналы кабельного телевидения. На одном из них он увидел кадры своего любимого фильма — «Криминальное чтиво». Там как раз герой Брюса Виллиса, тоже, кстати, боксер. А что если... Сергей выключил телевизор и отшвырнул пульт — настолько поразило его это совпадение.
— Альберт! — окликнул он.
Врач появился на пороге гостиной.
— А что, если это те самые... Как их? Помнишь, приходили?
Назимов пожал плечами. Он хорошо помнил тот визит...
IX
Это было ровно неделю назад... Около восьми часов вечера в их номере раздался звонок от портье.
— К вам господин Буцаев. Он говорит, что хочет выразить свое восхищение и познакомиться с земляком.
Савин и Степанцов переглянулись. Принимать никого не хотелось, но и отказывать землякам было нехорошо. Все-таки. профессиональный бокс — это спорт и шоу одновременно; боксер обязан быть звездой и общаться со своими поклонниками.
— Попросите господина Буцаева подняться к нам, — сказал в трубку тренер.
Через несколько минут в дверь деликатно постучали. Савин открыл: на пороге стоял высокий красавец-брюнет в белом костюме и того же цвета широкополой шляпе. Рядом с ним — тощий лысый коротышка, совершенно терявшийся на фоне шикарного спутника.
— Позвольте отрекомендоваться: Буцаев Роман Остапович! — сказал мужчина в белом и посмотрел на коротышку.
Затем, видимо, решил, что тот не заслуживает отдельного представления, и вальяжно, даже торжественно проследовал в апартаменты. Они расселись в креслах. Буцаев с величайшей осторожностью, как будто это было живое существо, снял шляпу и обеими руками положил ее себе на колени. Четверть часа подряд итальянистый красавец в белом костюме с идеально наглаженными брюками сыпал комплиментами и сверкал бриллиантами на длинных холеных пальцах. Почти весь разговор Степанцов пропустила мимо ушей. Он только поддакивал и кивал, когда интонация гостя становилась утвердительной.
И только когда Савин, утомленный бессодержательной речью гостя, стал демонстративно поглядывать на часы, Буцаев вдруг резко изменил тон беседы.
— Поразительно, как порой несправедливо устроен этот мир! — изрек он и сокрушенно покачал головой. — Я навел о вас кое-какие справки... Вы знаете, что на вас делают очень высокие ставки?
Тренер расплылся в довольной улыбке и сказал, что те, кто так делает, поступают совершенно правильно. Потому что Сергей обязательно побьет Хьюитта.
— Очень на это надеюсь, — подхватил Буцаев. — Но ведь ваш гонорар в случае победы постыдно мал, не так ли?
— Что поделаешь? — развел руками Савин. — Бой пока еще не титульный, только з&звание претендента. Как бы то ни было, гонорар в случае поражения будет еще меньше. Мы настроены на победу, — боксер и тренер переглянулись. — Мы всегда на нее настроены.
— Весьма похвально, — сказал Буцаев. — Но знаете, вы могли бы неплохо заработать, если бы... мы сумели договориться.
Сергей не сразу понйл, в чем суть предложения красавца, но, судя по тому, как напрягся Савин, Буцаев говорил что-то не то. Нечто такое, что очень не понравилось тренеру.
— Мы не идем ни на какие договоренности перед боем, — жестко сказал Савин. — И вообще, Роман Остапович, я думаю, что не стоит даже обсуждать эту тему. Простите, у нас режим. Вам пора идти.
Буцаев вздрогнул: кровь бросилась ему в лицо, но он сумел взять себя в руки. Эти простаки, пока не знают, с кем имеют дело. .
— Это просто бизнес, — сказал он мягким, вкрадчивым голосом. — То, что я предлагаю, в ваших, поверьте, интересах.
Тренер встал, подошел к двери, открыл ее и показал Буцаеву на выход.
— Спасибо за предложение, но мы не готовы его рассматривать.
Буцаев снял с колен белую шляпу, смахнул с нее воображаемую пылинку и водрузил на голову. На пороге он остановился.
— Очень жаль, что вы не готовы. Причем это в большей степени относится к вам, чем ко мне. Просто вы пока этого не понимаете.
— До свидания, — пробурчал тренер и бесцеремонно захлопнул дверь перед самым его носом.
До Сергея не сразу дошла суть происходящего. Он в это время был в другом месте: мысленно прокручивал последние бои своего противника. Хьюнтт был
неудобным соперником — левшой, да к тому же очень длинноруким и с блестящей реакцией.
— Так зачем он приходил? — спросил Сергей тре-нера.
— Этот подлец хотел, чтобы ты лег, — ответил Савин.
— А-а-а... — сказал тогда Степайцов и тут же выбросил эту чушь из головы.
Но теперь, в свете исчезновения Савина, давешний разговор приобретал совсем другое значение и вес. Тот пижон в белой шляпе оказался человеком дела. Альберт медленно прошелся по комнате, постукивая кулаком о ладонь. Остановился перед сидевшим в кресле Сергеем.
— Ты думаешь, это Буцаев? — спросил он боксера. — Вполне может быть. Меня смущает только одно: что он больше не объявлялся. Отметился и пропал. Если Анатольич у него, то почему он не выдвигает никаких требований? Почему он на него давит, а не на тебя. Он ведь давно уже мог продиктовать тебе свои условия. В чем суть игры?
— Не знаю, — растерянно произнес Степанцов.
— То-то и оно. Ты давай не гони волну. Подождем до утра, ладно?
— Окей. Похоже, ничего другого нам не остается, — согласился расстроеный Степанцов. — Но я все-таки не понимаю, что происходит?
Сергей никак не мог разобраться в своих чувствах и был совершенно сбит с толку. На ринге он привык встречаться с противником лицом к лицу. Но то, что творилось сейчас, никак не напоминало единоборство. Скорее, бои без правил.
Раньше тренеру удавалось ограждать его от закулисных интриг: в профессиональном боксе, как и в любом другом виде спорта, их всегда хватает. А теперь — Савин пропал сам. И поэтому Степанцов пребывал в глупой растерянности. Между тем до боя оставалось всего два дня. И Сергей понимал, что он — не готов.
X
Первая неделя отпуска прошла, как сон. Из Нью-Йорка они поехали на запад, в Йеллоустонский национальный парк. Огромный парк занимал территорию, принадлежавшую сразу трем соседним штатам: Вайоминг, Айдахо и Монтана. Лайза рассказала Белову, что все это — исконные территории индейских племен, по именам которых и названы сами штаты. Лайза знала о Йеллоустоне не так уж и много. Она была здесь только один раз — в раннем детстве; с тех пор прошло почти двадцать лет.
