Стивен Хантер - Мёртвый ноль
— Видел его лицо? Белый парень, морпех?
— Грязная чёрная борода, смотрит вниз, может быть, слегка темнее, чем ты ожидал. Азиат или мексиканец, или ещё какое-то непонятное дерьмо. Знаешь, сейчас по-всякому бывает. Но не местный, кожа не такая грубая.
— Окей, зови всех других и уходим в то кафе. Я буду звонить.
Мик отступил назад, попытавшись найти какое-то подобие уединения на многолюдной дороге. Не сумев сделать этого, он пошёл по тупиковой улице, ведущей к складам местных афганских товаров- всякому мусору, которым торговали местные- и, когда один из его местных напарников заслонил его, достал телефон и вытянул антенну.
— Да? — требовательно отозвался МакГайвер.
— Мы видели его.
— Точно?
— Ну, картинки вы нам не давали. Что мы видели- так это неафганец в племенной одежде и тюрбане, вроде как с раненой ногой, идущий в отель, как и было сказано. У него какое-то дерьмо под халатом, скорее всего винтовка. Мой парень не смог ближе подобраться, но все признаки и так есть.
— Белый? Белый американец?
— Э…,- сомнения Мика вылезли наружу.
— Ну?
— Мой парень сказал, что он слегка тёмный. Испанец или даже азиат. Он…
— Точно, — сказал МакГайвер. — Теперь валите.
Штаб второго разведывательного батальона
ПОБ «Винчестер»
Бункер S-2
Провинция Забул
Юго-восточный Афганистан
19-04
— Воооот он, наш Джонни, — протянул заместитель.
— Будь я проклят, — сказал полковник Лэдлоу, — но я добуду сержанту медаль.
Крестик на экране был нацелен на пригород Калата, точно на нужное место, подтверждённое картой триумфанта S-2, который добился сотрудничества Агентства путём взывания ко всем заслугам, которые у него были и обещав своего первенца трём разным офицерам. На отель «Очень приятно» напротив комплекса Палача, который был виден с незаметно скользящего дрона «Хищник» в нескольких тысячах футов наверху. GPS Рэя говорил со своими друзьями в небе, и волшебное техническое дерьмо за пределами воображения полковника перехватывало сигнал и обозначало место на карте. Камера «Хищника» смотрела чётко в эту точку, несмотря на помехи по всему экрану и маленькие картинки с других линий, показывая серо-зелёно-чёрную схему.
Они могли видеть обнесённый стеной комплекс, большое главное здание, гаражи сзади, они могли видеть светящееся снование муравьёв, которые были людьми, сияние кухонных огней в домах, серебряную ленту протекающей реки. Снаружи стен светящийся людской червяк пешеходного движения рассыпался отдельными точками. Белые прямоугольные крыши разных машин тонули в людской реке. Это было лучшее кино, которое когда-либо видел полковник Лэдлоу. Он смотрел на отель, слегка укрытый перекрестьем искателя и видел улицу такой, какой она была в его памяти- так как немногим ранее он был гостем Палача.
— «Хам-Ви» появилась, — сказал заместитель.
Действительно, из одного из маленьких строений комплекса Зарзи высунулась квадратная крыша Хам-Ви, скользнула межу зданиями, выехала на дорожку вдоль стены, примерно в тридцати ярдах от главного здания. Светящиеся подписи закружились туда и сюда. Они сформировали кордон безопасности вплоть до здания, и дверь вскоре открылась- разрешение картинки было таким высоким, что узкая полоска открывшейся двери была чётко видна сверху- и человек шагнул наружу.
Лэдлоу помнил его — высокий, статный мужчина, красивый, всегда хорошо одетый, тщательно ухоженный, любивший костюмы с Сэвиль-роу из приятной лиловой пашмины, в элегантной, небольшой феске из какой-то глянцевой ткани, шёлка или бархата, легко сидящей на его серебряно-серых волосах. Его слабостью были часы. «Патек Филипп», «Ролекс», «Фортис», «Брейтлинг», всегда что-то красивое и сложное. Его глаза были тёмно-карие, очень чувственные.
— Готовься умереть, мразь- сказал заместитель.
Все взгляды упёрлись в место Рэя на крыше, в двухстах тридцати ярдах оттуда, скрытое крестом.
В этот момент, так ярко, что им обожгло глаза, так быстро, что ничем кроме взрыва это быть не могло, белый шторм взметнулся и разлетелся в стороны, посылая волны электронного возмущения по экрану и в следующую секунду сама картинка затряслась, словно гигантская волна настигла и ударила в маленький беспилотный крылатый аппарат, поколебав его равновесие и угрожая его существованию.
— S-2, что это за хуйня?
— Взрыв.
Часть вторая. Режим поиска
Каскадные луга, Айдахо
Тридцать две мили к востоку от Бойсе
15-15
Шестью месяцами позже
Джулия вышла из конторы, где она проверяла расходы конюшни в Миссуле, потому что услышала гул и завидела волнующихся и скакавших лошадей в загоне. Вертолёт медленно опускался с синего западного неба, и его грубое вторжение поднимало клубы пыли с земли. Это была впечатляющая машина- огромный зелёный корпус со множеством иллюминаторов, стеклянный пузырь кабины, в котором сидели два пилота в очках, придававших им насекомый вид, мощные посадочные шасси, эмблема ВВС США под размашистым водоворотом лопастей, крутившихся теперь на холостом ходу. Он выглядел возникшим из выпуска новостей CNN.
вертолёт Sea Stallion ВВС ВША
Люк открылся, и из него, как она и предполагала, возник старый друг её мужа- человек по имени Ник Мемфис, теперь опытный руководитель из ФБР. Они пытались связаться со Суэггером раньше, но он не хотел говорить с ними. Он устал от них всех, и от всего мира тоже, во всяком случае, от того мира, который они представляли. Он теперь не читал ничего, кроме старых, толстых романов о Второй Мировой войне из 30х и 40х годов. Телевизор раздражал его, он ненавидел свой мобильник и электронную почту, он никогда не интересовался айподами и айпадами или, чем бы оно ни было, "Блэкберри", всеми этими мелкими электронными штуками. Ненавидел их. Практически всё, чем он занимался — так это работал как проклятый в своих владениях либо возил дочь Мико на юношеские соревнования по родео, на которых она обычно побеждала или занимала высокие места, в свои двенадцать лет обещая стать бесстрашным участником гонок вокруг бочек[19].
Но за Ником возникла ещё одна фигура, знакомая, но не узнанная сразу. Она порылась в памяти и вспомнила. Стройная, в брючном костюме, с волной вороново-чёрных волос, сама элегантность, азиатка- да, это была женщина по имени Сьюзен Окада, таинственная фигура, упавшая с неба около девяти лет назад с подарком, который осветил жизни и души всех здесь- маленькой Мико.
Она знала безо всяких слов, что Сьюзен Окада работает на таинственную организацию под буквами Ц, Р и У, и знала, что раз уж Сьюзен здесь, это значило что старые долги взывают к ответу. Как будто присутствие Сьюзен устанавливало какую-то обязанность, взывало к долгу. Он был нужен им и обратно они не повернут.
— Привет, Джулия, — сказал Ник, подходя к дому.
— Ловко прилетели- ответила она.
Она обняла его, поцеловала его и сделала то же с Сьюзен: невозможно не любить женщину, которая дала вам вторую дочь, посредством какого-то фокуса заставив исчезнуть всю бюрократию, ожидание, поездки и собеседования.
— Рада видеть тебя, — сказала она Сьюзен.
— Я слышала, Мико стала чемпионом в родео?
— Она знает, как обращаться с лошадью. Конечно, мы налегаем на родео, считаем, что это удержит её от мальчиков, но теперь у нас и мальчики, и родео.
Она провела гостей через крыльцо в комнату. Это был красивый, большой дом, дом человека с достатком и успехом. Суэггер им определённо был. Он стал больше чем просто зажиточным: теперь Боб владел четырнадцатью конюшнями в шести штатах и наслаждался общением с соседями по вопросам ветеринарной практики, что было ключевым в его нынешних делах. А Джулия, организованная и определённая женщина, крутила все эти колёса и двигала всё дело вперёд. Пенсия же от корпуса морской пехоты и пособие по инвалидности служили приятным дополнением, покрывающим расходы на патроны.
Но тут Джулия повернулась к Нику.
— Я знаю, это какое-то дело. Ты бы не прилетел на вертолёте чтобы потрепаться.
— Извиняюсь за эту мелодраму, но по-другому его внимания не добиться. Он даже не читает электронную почту и не принимает адресованные письма. И на телефон не отвечает. Нас бы тут не было если бы не действительно серьёзная ситуация.
— Я схожу за ним. И соберу его. Думаю, вы его с собой заберёте.
— Боюсь — да, Джулия. Он знает всякое, а нам нужен тот, кто знает всякое. Я понимаю, что он устал от нас. Чёрт, да я сам устал от нас. Но тут настоящее дело.
