Кирилл Максимов - Сторожевой волк
Богдан поднялся и подошел к зеркалу.
– По высшему разряду, – разглядывая себя в зеркале, хмыкнул он. – Тоже мне, сказанула. Я, как бы это покультурнее выразиться, не слишком по-мужски сейчас выгляжу.
– Зато синяков практически не видно. К тому же ты рассматриваешь себя сейчас в упор, а с расстояния никто ничего и не заметит.
– Правда?
– Правда.
– Придется поверить тебе на слово. Вот только в автобусе от меня пахнуть женской косметикой будет.
– Зачем тебе автобус? Я тебя подкину.
– Ты за рулем?
– А что здесь такого? Мало, что ли, женщин машины водят?
– Мне почему-то казалось, что у тебя машины нет.
– Ну, конечно. Если у гастронома планшетник продавала, то, выходит, я опустившаяся. У меня и работа хорошая, и заработок немаленький. Просто в тот момент все неудачно сложилось.
– Собираться надо, – взглянул на часы Князев.
– Я на кухне подожду, пока ты оденешься. Кстати, а в чем ты решил пойти?
– Только не надо меня учить, что мне надевать. Я всегда надеваю то, в чем себя удобно чувствую. Так мне комфортно.
– Ладно. Постараюсь удержаться от комментариев. Мне можно у тебя на кухне покурить? Или это исключительно мужская привилегия?
– Кури, если хочешь. Кстати, мне казалось, что ты не куришь.
– Тебе много чего кажется. – Лариса вела себя в запущенной квартире Князева вполне по-хозяйски.
Богдан прошел в комнату, прикрыл за собой дверь, чего не делал уже очень давно. Когда живешь один, то и закрываться не от кого. Он быстро оделся и вернулся на кухню. Лариса склонила голову набок и придирчиво осмотрела Князева. Его немного покоробила эта возрастающая час от часу непосредственность гостьи.
– Ну, как? – не удержавшись, спросил он.
– Не к чему придраться.
– Ты это серьезно? – удивился Богдан.
– Абсолютно. Мне почему-то казалось, что ты решишь надеть костюм с галстуком, – улыбнулась Лариса. – Мужчины, которым по работе не приходится носить костюмы, обычно так и делают. А ты выбрал демократический стиль – джинсы, пуловер и светлая рубашка. Простенько и со вкусом.
– Честно признаться?
– В чем?
– У меня просто нет костюма, а то бы обязательно надел.
– Поехали! – Лариса загасила в пепельнице сигарету, и они спустились во двор. Маленький «Фольксваген» Ларисы стоял неподалеку от подъезда.
Богдан всегда чувствовал себя неловко в статусе пассажира, тем более если за рулем женщина. У него даже мелькнула мысль попросить ее уступить ему руль, но он посчитал, что это будет бестактно.
Лариса, на удивление, хорошо водила, легко перестраивалась из ряда в ряд, обгоняла другие машины.
– Ты что-то говорила о своей работе, – нарушил он царившее молчание.
– Я просто сказала, что у меня есть хорошая работа, без всяких уточнений.
– И кем же ты работаешь?
– Не скажу. Во всяком случае, сегодня.
– Странное заявление.
– Некоторых людей моя профессия если не пугает, то напрягает. Не бойся, в ней нет ничего предосудительного.
– Кто сказал, что я боюсь?
– Мужчины всегда немного побаиваются женщин. Но делают это зря.
Лариса подрулила к бордюру, включила «аварийку».
– Удачи тебе, – сказала она.
– К черту! – улыбнулся Богдан.
Он уже собирался выйти, как Лариса вдруг осторожно провела кончиком пальца по его разбитой губе. Богдан удивленно посмотрел на нее, не понимая, что должен означать этот жест.
– Тональный крем смазался, – негромко произнесла она и взмахнула рукой на прощание.
Машина растворилась в плотном потоке.
Глава 9
До назначенного Баклановым времени оставалось минут десять, но Князев даже закурить не успел, как Георгий вышел из такси, обнял его, словно лучшего друга, и, похлопав по спине, бросил на ходу:
– Пошли, пошли!
Кафе было достаточно дорогим, это Князев понял сразу, лишь только они вошли в зал. Больше половины столиков оставались свободными, у стены скучали две официантки. Негромко играла спокойная музыка.
– Анжела! – махнул рукой официантке Бакланов, чем сразу выдал, что наведывается сюда нередко. – Ты нам по-быстрому бутылочку коньяка принеси и орешков.
Устроились за угловым столиком. Георгий сразу же предупредил:
– За все плачу я. Что будешь брать? – раскрыл он меню.
– Ты платишь, ты и выбирай, – отмахнулся Богдан.
– Потом не жалуйся.
Анжела принесла коньяк, тарелку с орешками, приняла заказ и удалилась. Георгий разлил спиртное и сделал скорбное выражение лица:
– Ну, что, Богдан? За тех ребят!
Не надо было уточнять, за каких именно ребят предлагает он выпить.
– Помянем, – согласился Князев, приподнимая рюмку.
– Сильно я за них виноват. И надо же было в тот день начальству прилетать. Если б нас на охранение летного поля не поставили… – Георгий махнул рукой. – Вот так в жизни всегда. Одна-единственная мелочь… а последствия какие. Жаль, жить бы им и жить…
Богдану не хотелось говорить на эту тему. Когда речь заходит о смерти молодых, то все слова оказываются фальшивыми. Лучше бывает и помолчать. Он понимал, что Георгий пригласил его в кафе не за тем, чтобы просто поговорить и вспомнить былое. Главный разговор был впереди.
Бакланов крутил в пальцах бокал с коньяком, щурился, будто видел что-то недоступное для Богдана, потом задумчиво проговорил:
– Мне даже хуже, чем тебе.
– Ты о чем, капитан?
– Не делай вид, что не понимаешь. О ней, о Кристине. Когда мы с ней рядом, мне все время кажется, что она о тебе думает. Прямо наваждение какое-то. Ты-то о ней думаешь?
– Не будем об этом. Ладно?
– Погоди. Не уходи от ответа. Думаешь?
– Бывает, что и думаю. Бывает, что и не вспомню за целый день, даже неделю могу не думать. Давно это было. Она сама свой выбор сделала. Не ты, не я, а она. Нечего прошлое вспоминать, все ведь как-то уладилось. Давай закроем тему.
– Закроем, – согласился Георгий и мгновенно из задумчивого снова стал обычным, на губах даже появилась улыбка. – Тебе работа нужна?
– Есть такое.
– Могу предложить. Подо мной несколько фирм по разным направлениям работает.
– Мне не всякая работа подойдет.
– Деньги буду платить нормальные.
– Я сейчас не о деньгах. Я далеко не со всяким начальником сработаюсь.
– Смелое признание, – щелкнул языком Бакланов. – Если такое на собеседовании ляпнешь в других фирмах, то нигде тебя не возьмут. А со мной сработаешься? Если только передо мной отчитываться придется?
– И что за работа? У меня гражданской специальности нет.
– Охранником пойдешь?
Богдану тут же вспомнились громилы с овощной базы, а потому он тут же уточнил.
– Где охранником работать?
– Да уж не на овощной базе, для этого много ума не требуется, – ухмыльнулся Бакланов. – Есть у меня один объект. Специфический. Мне там надежный человек нужен, которого бы я еще раньше знал и был бы уверен, что не подведет. Ну, как ты, согласен?
– Не знаю. Посмотреть надо.
– Тут ты прав. Я тебе все покажу, расскажу. Тебе решать. Только я тебе дружеский совет дам. Не спеши отказываться, иначе придется на овощную базу возвращаться, к твоим абрекам. Они тебя там сильно ждут не дождутся.
Сказано было вроде бы в шутку, но легкий осадок от этой шутки на душе остался. Богдан не был против изменить свою теперешнюю жизнь. Ведь ее и жизнью сложно было бы назвать. Так, существование. Однако было непонятно, почему Георгий темнит. Не говорит всего сразу, а словно на крючок подвешивает, мол, без меня пропадешь.
– Посмотрю, решу, – как можно более нейтрально произнес Князев. – Жизнь не сегодня кончается.
– А вот этого никогда не знаешь, – прищурился Бакланов, и было в его прищуре что-то нехорошее, скользкое.
Богдан и это списал на недавнюю неприязнь к своему бывшему командиру, особенно из-за Кристины. Сколько он ни убеждал себя, что она ему безразлична, все равно понимал, что врет. Стоило Георгию завести о ней речь, как тут же в душе проснулась не то чтобы любовь, а ревность – вот это уж точно. После чего появилось непреодолимое желание расспросить о Кристине Давыдовой побольше. Знал же, что делать этого нельзя, сам же говорил, что «проехали», но, не выдержав, спросил:
– Как она там?
Бакланов вскинул брови, улыбнулся. В вопросе почти не было эмоций, просто живой интерес к судьбе небезразличной обоим женщине.
– Хорошо, насколько это вообще возможно в сегодняшней жизни. Я ей все, что хотела, дал.
– И чем она теперь занимается?
– Хороший вопрос. Давай за Кристину и выпьем. Дай ей Бог здоровья и терпения. Ведь я не подарок. – Георгий взял бутылку, плеснул в стаканы, и они чокнулись бокалами. – Хороший коньяк. Не паленый. Меня тут знают, дряни не принесут. А занимается она своим бизнесом. Денег от него, конечно, немного, больше убытков. Но мне так спокойнее, жена при деле. Если у женщины дела нет, она обязательно какую-нибудь глупость сотворит.
– Так чем она все-таки занимается? – повторил вопрос Богдан.
